Развод. Вернуть жену любой ценой - Марго Лаванда
— Нет конечно, это полный бред. Они вернутся.
— Насколько я понял, они собрались оставаться здесь достаточно долго.
— Ладно сын, позже созвонимся.
Набираю Кириллу.
— Забронируй мне первой же билет на рейс до Лондона, — приказываю без приветствия.
— Андрей Михайлович, здесь маски шоу в офисе, вас требуют, — шепотом говорит Кирилл. — Боюсь, в Лондон не вылетите, либо надо делать это прямо сейчас.
От души выматеревшись, отключаюсь. Покупаю билет, прохожу регистрацию. Не спал больше суток, в глаза как песка насыпали. Очередь на посадку тянется невыносимо медленно. И стоит мне дойти до стойки, подходят два сотрудника в форме.
— Андрей Михайлович Вяземский, верно?
— Вы ошиблись.
— Боюсь что нет. Нисколько. Пройдемте, пожалуйста, с нами.
— В чем собственно дело?
— У вас запрет на вылет.
— Почему? Что за бред?
— На вас открыто уголовное дело. Сейчас мы передадим вас сотрудникам внутренних дел, они вам объяснят более подробно, какие к вам претензии.
— Да кто вы такие⁇
— Андрей Михайлович, не в ваших интересах устраивать скандал. Пройдите пожалуйста с нами. Вам все объяснят.
— Мне нужно лететь срочно в Лондон.
Да что **** за такое? Психую. Как будто все назло подстроено!
Дальше меня везут в небезызвестное заведение, где допрашивают по разным контрактам. По их вопросам становится ясно: Порывайлов никак не успокоится. Значит, придётся пообщаться с ним куда жестче.
Глава 35
Допрос заканчивается уже заполночь, даже появление моего адвоката не спасает положение. Обвинения более чем серьезные.
— Андрей, я сделал все чтобы тебя вытащить, но если честно, сам считаю это чудом. Практически нереальным. И боюсь, это ненадолго.
— Спасибо, Виктор. Ты действительно отлично знаешь свою работу. Что дальше?
— Нужны связи. Серьезные. Иначе тебе не вырваться, со всех сторон обложили. Сегодня я тебя вытащил, но это ненадолго.
— У меня проблемы с женой, надо срочно вылететь в Лондон.
— Об этом забудь даже. Ничего не выйдет.
— Это важно, вопрос жизни и смерти.
— Если ты сейчас приблизишься к аэропорту, они тебя посадят. Сто процентов. И надолго. Расценят как побег, будет доказательством вины. Пойми уже это, и успокойся. Жена вернется.
— А если нет?
Виктор смотрит на меня с удивлением и сочувствием. Ему не понять какой капкан я организовал себе фактически сам. Чувствую себя как в тисках. Рву последние жилы, а бестолку.
Вернется ли Марианна?
Этот вопрос разрывает душу. Словно изнутри когтями полосует. Нет, я даже допускать не буду других вариантов!
Надо успокоиться. У Марианны есть причины для обиды. Возможно, ей надо отдохнуть. Сменить обстановку. С матерью моей она никогда не ладила, а тут еще и Островскую в доме пришлось терпеть.
Снова ругаю себя последними словами.
Захожу в дом.
Он выглядит пустым, не понимаю куда делись собаки. Точнее, Вольф понятное дело полетел с ними, но Лея. Пристроили?
Невыносимо находиться в нашем семейном гнезде без Марианны. Пронзительная тишина.
Мать, наверное, уже спит. Она рано ложится.
Наливаю себе виски, и неожиданно в гостиную вплывает Островская.
— Андрей Михайлович, честное слово, я не виновата в том, что ваша жена уехала, — ее голос звучит заискивающе. — Я пыталась наладить с ней отношения, очень старалась. Но она такая высокомерная, упрямая!
— Ты правда считаешь, что мне интересно твое мнение на этот счет? Ты вообще из своей комнаты выходить не должна была, какого хрена? Иди отсюда.
— Зачем так грубить? — дует губы.
— Женя сказала мне, что ты задевала Марианну, вела себя отвратительно. Если я узнаю, что она уехала из-за тебя, ты за это заплатишь, — цежу сквозь зубы.
— Что ты несёшь, Андрей? — переходит на «ты». — Я всё делала, чтобы наладить ваши отношения! Очень старалась все поправить! Покаяться, что связь с тобой — это была большая ошибка! И мне очень стыдно за свое поведение.
Я очень хочу, чтобы у вас все наладилось! Хотела, пыталась высказать все на душе перед сестрой, за то, что поддалась на давление и шантаж! Как же я устала от запугиваний! Сколько можно! Почему вы, сильные мужчины, так давите? Никогда не видите своих ошибок, только других вините. Я очень хотела наладить отношения с Марианной, — начинает плакать. — Но оказалось, что моей сестре это не нужно.
— Хватит устраивать представление. Убирайся в свою комнату. Видеть тебя тошно.
— А тебе не кажется, что нам есть о чем поговорить, Андрей?
— Нет, совсем не кажется. Вон пошла!
— Нет, это важно! Я не уйду пока не выслушаешь!
— Тогда быстро говори, что ты хотела, и убирайся. Мое терпение на исходе.
— Я хотела поговорить о… ребенке! Я… не знаю, что с этим делать, — произносит запинаясь. — Что будет с ним? Я не смогу воспитывать его одна, у меня нет денег, ты должен мне помочь.
— Я вообще об этом даже думать не хочу. Мне важна только моя семья.
— Но ты же знаешь, что это твой ребёнок.
— Интересно, ты откуда об этом знаешь, мелкая дрянь⁈ — рычу.
— Марианна никогда бы не уехала, будь это не так! Я успела ее изучить! И я не буду разговаривать с тобой в таком тоне! Ты меня пугаешь! — Островскую прямо ветром сдувает.
А я наливаю себе еще виски
Рано утром, проведя бессонную ночь, (какую уже подряд сбился со счета), набираю хорошему знакомому, высокопоставленный чиновник, отличные связи.
— Прости Андрей, но тут такая передряга, боюсь, что ничем не поможешь, — говорит почти сразу. — Да, я в курсе. Все в курсе. История громкая и серьезная. Я тебя предупреждал, надо было аккуратнее вести расследование. Сейчас уже ничем помочь не смогу. Порывайлов слишком обложился связями и компроматом на всех. Не подобраться к нему. Хотя я бы и сам очень хотел его свалить. Наглый и борзый, но в то же время осторожный. В ваш с ним конфликт никто не полезет, прости. Выбирайся сам.
— Спасибо, Роберт. Я это запомню, — замечаю хмуро.
— Ты можешь сесть, ты это понимаешь? Шансы очень велики. Так что вот не надо угроз. Мэром тебе не быть уже. Знаешь, что тебе скажу? Переоценил ты свои силы, Андрюша. Нельзя было допускать чтобы твой враг так окреп и власти набрался. Ну а теперь пожинай плоды своей
