Вероника. Исповедь влюблённой - Эвина Лариса Борисовна
— Можно по-русски, — улыбнулась девушка, польщённая тем, что её принимают за иностранку.
Они разговорились. Вероника призналась, что она тоже художница, но начинающая, и что её привлекли нежные акварели Старой Риги. Разглядывая одну из них, пообещала купить её, если удастся на персональной выставке продать хоть что-то из работ. Мужчина поинтересовался, где и когда она состоится.
— Пока сама не знаю, ищу помещение, — вздохнула Вероника.
— Тогда вы обратились по адресу. Я курирую одну галерею, тут недалеко. И с радостью могу её вам показать.
Так неожиданно Бог послал ей встречу, которая решила её проблему с проведением персональной выставки. Одна задача была решена.
Что до второй задачи, то книга уже была сдана в типографию. Вероника долго ломала голову, как её назвать. И, в конце концов, решение пришло само по себе. Она вспомнила, как гуляла зимой, когда отдыхала в санатории, и наткнулась на застывший в морозном дне пустующий парк аттракционов. Качели и карусель чуть постанывали на металлических цепях, как будто делились между собой воспоминаниями о летних деньках, когда стояли очереди, чтобы прокатиться на них. Ассоциируя одиночество в своей жизни с пустующим парком, девушка придумала название сборника. ««Карусель чувств» — так будет называться моя первая книга стихов», — решила Вероника. И обложку она нарисует сама.
Проблемы, кажется, решались. И пришло время подумать о том, как передать Гоше тетрадь с письмами. Доверять подругам ока не хотела. Всё должно было оставаться в тайне. Где Георгий живёт. Вероника не знала. Значит, у неё оставался один шанс — навестить его маму. Через справочную она давно узнала адрес. Когда-то Вероника работала младшим научным сотрудником при паспортном отделе МВД. Тут и пригодились старые связи. Помогли ей.
Девушка побаивалась встречи с Гошиной мамой. Ещё раньше, в больнице, когда звонила в поисках любимого, почувствовала непростой, властный характер женщины. Да и Гоша говорил о том, что мать не в восторге от его выбора: женщина с двумя детьми — большая обуза. «Неизвестно. какой у них генофонд… Не боишься, что, когда они вырастут, морду тебе будут бить?» — как-то выпив лишнего, передал слова своей мамы Георгий. Веронику его откровения задели и обидели. Она поняла одно: возлюбленный очень близок со своей мамой и всё ей рассказывает. И когда однажды Гоша принёс с собой мясной пирог от Александры Васильевны (так звали его мать), Вероника сочинила тут же язвительное объявление: «Отдам своего золотого сыночка в хорошие, добрые руки девушке, если она испечёт ему такой же мясной пирог, рецепт которого я ей под пытками не скажу».
И вот теперь Веронике нужно было встретиться с этой женщиной. Она подошла к зеркалу и внимательно вгляделась в своё отражение. Да, не девочка смотрела на неё из «Зазеркалья». Это её расстроило, но неожиданно навело на мысль, как должна пройти встреча с Гошиной мамой. Не зря Вероника мечтала стать актрисой. Именно сейчас ей предоставляется эта возможность, и она не упустит свой шанс.
Первое — это грим. Необходимо было превратиться в лихую и разбитную девицу. Полчаса ей понадобилось, чтобы сделать макияж с агрессивной раскраской. Вишенкой на торте стала бусинка, которую Вероника наклеила на крыло носа. Слава Богу, универсальный клей у неё был. Потом в ход пошёл парик с чёрными волосами. Джинсовая короткая юбка. С молодёжной курточкой и кепка, надетая на голову козырьком назад, дополнили безбашенный образ. Темные очки скрыли мимические морщинки, а сапожки на тракторной подошве как нельзя кстати пригодились для маскарада.
Теперь необходимо было продумать сценарий встречи и текст. Это было самое важное, чтобы не провалить моноспектакль. Вероника уважала грамотный литературный язык общения, но в данной ситуации необходимо было использовать жаргонные словечки и уличную речь незрелой молодёжи. Вероника понимала, что в основном будет действовать, как говорят, по ходу пьесы. Она надеялась на свою интуицию и спонтанность. Положив тетрадку в пакет и бросив в него шоколадку в качестве реквизита, она распечатала жвачку и отправила её в рот. Оставшись довольной созданным перевоплощением, Вероника вышла на улицу.
Уже через час она стояла перед дверью квартиры, где жила Александра Васильевна. Сердце Вероники бешено колотилось. Достав из сумочки зеркальце, она взглянула на себя. Затем чуть дрожащим указательным пальцем нажала на звонок. Ждать ей пришлось недолго, она услышала звук открываемого замка. Ещё мгновение — и дверь распахнулась. В проёме Вероника увидела женщину в халате и домашних тапочках. Где-то в глубине квартиры был слышен звук телевизора. Женщина вопросительно уставилась на Веронику карими глазами.
— Вам кого? — спросила она грудным голосом.
— Мамаша, вас зовут Александра Васильевна? — жуя жвачку и играя роль наглой пацанки, ответила вопросом на вопрос Вероника.
— Да, это я. А ты кто такая? — с агрессией, в лоб поинтересовалась Гошина мама.
— Неважно, кто я. Меня просили передать вам пакет, чтобы вы отдали своему сынку. Георгий же ваш сын?
— Кто просил передать? — как следователь, допытывалась Александра Васильевна.
— Одна девушка, с которой я столкнулась у подъезда. Она вас почему-то боится и поэтому попросила меня подняться к вам и передать пакет.
— А ты сама где живёшь? Из какой ты квартиры? — продолжался допрос с пристрастием.
— Да что вы ко мне прикапываетесь?! Я живу на четвёртом этаже. Меня попросили, я выполняю. Лучше подумайте, почему вас люди боятся? — войдя в роль, наехала на свою несостоявшуюся свекровь Вероника.
— Что-то я тебя здесь раньше не видела. Я в своём подъезде всех знаю, — не сдавалась бывшая журналистка.
— Значит, не всех, — нагло улыбаясь, брала реванш девушка за все свои унижения во время редкого общения по телефону с этой женщиной.
— Ну, ты наглая! — с нажимом произнесла Александра Васильевна.
— Какая родилась! Да, чуть не забыла. Мне за мою доброту шоколадку обещали. Дайте-ка пакет. — Вырвав его из рук обалдевшей Александры Васильевны, Вероника достала плитку шоколада. Помахала ею перед лицом Гошиной мамы, всучила ей пакет с тетрадкой. Развернулась и, не дожидаясь лифта, вприпрыжку стала спускаться по лестнице.
Она слышала, как хлопнула дверь на седьмом этаже, где когда-то жил Георгий. И только потом остановилась, переводя дух от разыгранного спектакля. Облокотившись о перила, девушка сняла тёмные очки и машинально развернула шоколадку.
Она заслужила съесть кусочек, празднуя свой бенефис. В голове победно звучало: «Yes, Вероника! Yes!»
Глава 22
Следующий день Вероника провела в ожидании известий от Гоши. Нет, она не сидела у телефона в бездействии. Наоборот, от неё требовалось больших усилий для осуществления задуманных важных планов.
Месяц назад она встречалась со своей подругой юности, тоже художницей, Инарой. Разговор зашёл о творчестве, заработках художников, о трудностях стать знаменитой и успешно продавать картины на родине…
— В моих планах покорить Европу, Москву. Наша маленькая страна — это не тот формат, — откровенничала Инара.
— Знаешь, у меня комплекс самозванца. Я брала только частные уроки, художественную академию не кончала. И, в процессе поиска галереи, которая бы заинтересовалась моими работами, столкнулась с тем, что в первую очередь хотят видеть не мои картины, а мой диплом, — вздыхая, посетовала на свою неудачливую творческую долю Вероника.
— Да, я в курсе. У нас надо (в большинстве случаев) умереть, чтобы стать знаменитой. Как говорят: «Нет пророка в своём отечестве». Когда я участвовала в выставке в Москве, проходившей в Манеже, я настояла, чтобы фоном для картин была чёрная ткань. Ты не представляешь, какой это был удачный пиар-ход. Многих посетителей как магнитом тянуло задержаться у моего модуля. Некоторые открыто интересовались: «А автор этих картин уже умер?» — «Нет, художница вышла покурить!» — отвечала с иронией моя коллега.
