Не для любви (СИ) - Айрон Мира
— Эх, хорошо! — Глеб развёл руки в стороны и сладко потянулся.
Он всегда как-то по-мужски красиво потягивался, расправлял мышцы сильной спины. Ольга внезапно это вспомнила, и у неё перехватило дыхание. В голове словно перемкнуло; увидев совсем близко плечи Глеба, Ольга не удержалась и осторожно положила на них ладони.
Тут же опомнилась и попыталась отдёрнуть руки, но Глеб успел перехватить одну из них и прижал ладонь Ольги к своим губам, потом к щеке, а потом снова к губам.
— Глеб, — хрипло прошептала Ольга. — Не надо, отпусти. Прости меня, это я виновата, я не должна была…
В принципе, Ольга и сама могла силой выдернуть ладонь из рук Глеба, но в то же время, не могла, — её будто парализовало. Словно со стороны она наблюдала за тем, как губы Глеба поднимаются по руке выше, к запястью, и дальше, — к сгибу локтя.
Он помнит… Он всегда целовал Ольгу в сгиб локтя, наверняка зная, что это — одна из потайных самых чувствительных точек Ольги. По всему телу разливалось тепло, котрое Ольга не чувствовала давным-давно и не надеялась почувствовать.
Глеб, не отпуская руку Ольги, встал и прижался к Ольге всем телом, глядя на неё так, как не смотрел никогда раньше. Ольга почувствовала его напряжение и дрожь.
— Оля, — горячо и лихорадочно прошептал Глеб. — Прошу, пожалуйста, не отталкивай меня. Пожалуйста, не отталкивай! Ни сейчас, ни потом. Клянусь, что сделаю тебя самой счастливой. Я так люблю тебя…
Глава 18
Проснувшись посреди ночи, Ольга начала осторожно выбираться из кровати Глеба, но он тут же открыл глаза и сжал Ольгу в кольце рук.
— Ты куда? — с тревогой спросил он.
— Ну вот, разбудила, — улыбнувшись, Ольга быстро поцеловала Глеба в нос. — Мне нужно перейти в свою комнату. Федя начинает утренний обход с неё, и если не обнаружит меня там, может испугаться.
— Я всегда сплю чутко рядом с тобой после того самого, первого раза, когда ты сбежала. Боюсь, что придётся снова тебя искать.
— Уже нашёл, Глеб.
— Точно? Можно верить?
— На этот раз железно. Мы же теперь с тобой муж и жена, или ты забыл? Так что можешь смело отпустить меня. Утром встретимся за завтраком. Не забудь, что после завтрака мы поедем в торговый центр.
— Про торговый центр помню. А вот о том, что мы с тобой муж и жена, успел подзабыть, пока спал. Что-то прекрасное помню в общих чертах и ощущениях, но очень хочется конкретики. Нужно освежить память, — Глеб легко и нежно прикусил мочку уха Ольги.
— А что это у нас? — невинно спросила Ольга. — Упирается прямо в меня?
— Ммм… — Глеб закрыл глаза. — Это моё хроническое состояние, возбудителем которого является общение с тобой, а рецидивы происходят всякий раз, когда ты рядом. Я, наверно, до старости буду реагировать на тебя только так — как подросток-озабот.
— Вот и появился стимул дожить до старости, я ведь не могу пропустить подобное эпичное зрелище.
— Смейся-смейся! Только помни: хорошо смеётся тот, кто смеётся последним. Расплата не заставит себя долго ждать, — Глеб осторожно раздвинул ноги Ольги и начал гладить внутреннюю сторону её бедер.
— Мне правда пора, Глеб, — судя по голосу, уверенности и решительности у Ольги явно поубавилось.
— Я тут подумал… Фёдор начинает утренний обход с твоей комнаты, значит, ничего страшного не случится, если он обнаружит там меня. Наоборот, сын обрадуется, увидев сразу и маму, и папу. Очень довольного и очень счастливого папу, прошу заметить.
— Я так поняла, что поспать сегодня мне уже не светит?
— Угу, — Глеб лизнул ямочку между ключиц Ольги, и Ольга всхлипнула от восторга. — Какое же это счастье — понятливая жена…
* * * * * * * * * * *
Ольга и Глеб не прогадали: Фёдор был до безумия счастлив встретить Новый год с мамой и с папой. Сначала он даже подарков не ждал и не спрашивал о них, ему и без того было весело и интересно.
Родители сами напомнили сыну о том, что надо бы провести ревизию под ёлкой. Полуночи ждать не стали, поскольку наверняка знали, что Фёдор уснёт примерно в половине десятого.
Пока Фёдор смешно и бойко ползал под ёлкой, доставая машины и вертолёты, дополнительно обнаружил две коробки, одну из которых Ольга незаметно спрятала для Глеба, а вторую — Глеб спрятал для Ольги.
Ольга, которая искусно прикидывалась, что ничего не понимает в игрушках для мужчин, подарила мужу навороченную игровую приставку последней модели, а Глеб подарил жене обманчиво скромный и лаконичный набор — колье и браслет с изумрудами, под цвет глаз Ольги, и сразу сам надел украшения на жену.
Фёдор лёг спать, вальсом расставив все подаренные игрушки около кровати, а Ольга с Глебом открыли шампанское, потушили свет и зажгли свечи. Так и встретили Новый год.
Ольга забралась на диван, поджав ноги, и Глеб тут же обнял её за плечи.
— Сегодня самое радостное и счастливое празднование Нового года в моей жизни, — прошептал Глеб.
— И в моей, — Ольга поцеловала мужа в щёку. — Какое всё-таки счастье, что ты меня нашёл…
— Теперь все праздники в нашей семье будут только такими — самыми счастливыми и беззаботными. Каждый следующий — счастливее предыдущего. Я буду лично следить за этим и контролировать процесс, — сурово ответил Глеб.
— Глебушка, прости… Можешь ответить мне на один очень тяжёлый в моральном плане и трудный вопрос?
— Могу, — решительно кивнул Глеб.
— Помнишь, ты говорил, что тебе сказали в больнице, какого пола был ваш с Марией ребёнок?
— Это был мальчик, — Глеб прижался лбом к макушке Ольги.
— Почему-то я так и думала, — Ольга одной рукой обняла Глеба за шею, а второй погладила его лицо, словно пытаясь разгладить складки у его губ. Близко посмотрела в большие тёмно-серые глаза мужа. — Мы не можем изменить то, что уже произошло, но мы можем быть счастливы в будущем. У нас обязательно будет ещё один сын, Глеб! Младший брат Фёдора.
— Я уже очень счастлив, Оля, — прошептал Глеб, не в силах отвести взгляд от огромных зелёных глаз жены.
Она очень изменилась за прошедшие полтора года: сильно похудела, стала бледнее, исчезла нежная и мягкая линия щёк, которая бывает только у молодых девушек и женщин.
Ольга верно сказала — её нет, и он не может вернуть ей её саму. Но на месте прежней, появилась другая Ольга, более серьёзная, задумчивая, трогательная и нежная. И эту новую Ольгу Глеб любил ещё сильнее, хотя даже представить не мог, что можно любить ярче и пронзительнее, чем он любил прежде.
— Счастлив, что ты дала шанс нашим отношениям и вообще… нашей жизни. А сын, Оля… У нас же есть Федя.
Ольга мягко отстранилась и, сузив глаза, пристально посмотрела на Глеба. Он вдруг покраснел, но рук не разжал.
— Что ещё этот болтун растрепал, говори уж сразу? Надо же, на какой уровень доверия могут выйти двое мужчин, встретившись в третий раз в жизни и раздавив на па́ру пузырь на даче!
— Мы разные пузыри давили, — наивно попытался сменить тему Глеб. — Этот белобрысый сказал, что ви́ски — шмурдяк, и стал пить водку.
— Хорошая попытка, но нет, Глеб, — усмехнулась Ольга. — Бахтеев не белобрысый, а рыжий. А рожать я всё равно буду. Не сейчас, конечно, потому что нам предстоит очень напряжённый год, мы не можем упустить время, нужно лечить Федю. Зато потом…
Телефон Ольги, лежащий на столе, начал светиться, вибрировать и сделал попытку переместиться по гладкой поверхности. Звонил Бахтеев.
— Лёгок на помине, — проворчал Глеб, даже не подумав отпустить Ольгу.
Ольга, высвободив одну руку, взяла телефон.
— Да, Лёш, слушаю!
Глеб поморщился, будто от зубной боли.
— Привет, дорогая! С наступившим тебя!
— Спасибо, Лёха, взаимно! Всей твоей семье здоровья и счастья. Завтра, то есть, уже сегодня, под какие звуки планируешь проснуться?
— Тебе смешно, ехидна, а моим разбойникам Дедушка Мороз принёс настоящее электрическое пианино.
— А гармошка-то цела?
— А то! И дудка тоже, и эти… погремушки, или как их там?
