Декаданс - Людмила Семенова
— Я тоже так думаю, но что теперь! Ладно: раз это у нее важное дело, пусть она и ищет со мной встречи, а я собираюсь жить как жила.
Но долго ждать не пришлось: уже на следующий вечер Инга встретила Полину у мастерской, где та работала. Весь ее облик выражал удивительную смесь небрежности и шика — льняная бледно-желтая блузка, зауженные джинсы, цветастая сумка, стилизованная под тряпичную, платок на шее в тон сумки и плетеные сандалии без каблука. Все это вроде сгодилось бы любой девочке-подростку, но Полина хорошо знала, как обманчива эта демократичность — на самом деле гардероб Инги стоил огромных, по ее меркам, денег.
Улыбнувшись одними губами, та холодно сказала:
— Здравствуй, Полина. Ты как-то странно исчезла тогда, после фестиваля, я даже не успела тебя поблагодарить за участие. Но если честно, у меня к тебе другое срочное дело.
— И ты здравствуй, Инга. Я об этом догадываюсь, — невозмутимо произнесла Полина. — Но по какому праву ты пугаешь мою мать? Как тебе вообще в голову пришло сказать ей, что ты не можешь меня найти? У тебя тоже есть родители! Они никогда не объясняли тебе, что от таких слов кондратий может хватить?
— Признаю, я переборщила, но все же, как я понимаю, в порядке! Иначе ты бы сейчас здесь не была, верно?
«Вот же здоровый цинизм!» — поразилась про себя Полина и ответила:
— Так что за дело, Инга? Мне вообще-то пора домой, поэтому не стоит затягивать.
— Арина Юрьевна сказала, что ты была в больнице, — неторопливо заговорила Инга. — Я, конечно, не стала выспрашивать подробностей, но есть такая штука, как женская интуиция, и я с ее помощью кое-что сопоставила. Полина, ты делала аборт?
— Увы, Инга, интуиция тебя подвела, — усмехнулась Полина, хотя ей было очень тревожно. — Нет, это был не аборт, а все остальное я с тобой обсуждать не намерена.
— Какая же ты неприступная, — вдруг сказала та, окидывая собеседницу нехорошим взглядом. — И тебе совсем не интересно, что меня натолкнуло на такую мысль?
— Да мало ли! Это случается с молодыми женщинами, так что странного в твоей мысли?
— Ладно, я сама скажу, — вымолвила Инга уже со злым прищуром. — Посмотри вот на это, Полина! Знакомо?
Она протянула Полине ладонь, на которой лежала брошь с цветком ландыша.
— Ну так что, Полина? — настойчиво спросила Инга. — Скажешь, что видишь это впервые? Ладно, не будем затягивать: этот сувенир подарил тебе Алик, незадолго до нашей свадьбы. Обратно он к нему вернулся после недавней поездки, а вот при каких обстоятельствах — это я и хочу выяснить.
— Это он тебе рассказал?
— А ты думала, что я ничего не знаю? — улыбнулась Инга. — Впрочем, все дамочки в твоем положении тешат себя такими иллюзиями. А жены гораздо умнее, чем о них принято думать, Полина! И они не только знают о каждом шаге своих мужчин, но и умеют этим грамотно пользоваться.
— О чем ты?
Инга перестала улыбаться и заговорила сухо, как для протокола:
— Тогда, два года назад, все ваши свидания с Аликом были с моего ведома. У него тогда нервы стали ни к черту и я забеспокоилась, что он вообще сорвет свадьбу со своими выкрутасами. А после Мексики он то и дело стал про тебя вспоминать, какая ты, мол, добрая, понимающая и женственная, не то что я, карьерный деспот в юбке. Сначала меня это раздражало, а потом — осенило: ну если нельзя двух женщин слить в одну идеальную, то можно хотя бы ущипнуть, попробовать. Статистика, Полина, говорит о том, что абсолютному большинству женатых этого хватает, чтобы никому не портить жизнь.
— Ты решила, что если Алик переспит со мной несколько раз, то успокоится и станет тебе примерным мужем? — с усилием проговорила Полина.
— Вот, уже лучше! Я же была у него первой и отлично знала, как он из-за этого комплексовал: мол, у каждого мужика от природы должно быть много завоеваний, а иначе это дерьмо, а не мужик. Да только мутить на стороне ему смелости не хватало. Но я как мудрая женщина решила, что ничего не потеряю, если он попробует, как это будет с другой. Их всех тянет, против биологии не попрешь, так лучше относиться к этому философски и с умом! А ты была идеальной кандидатурой: невзрачная, тихая, одинокая, нетребовательная, да еще и девственница, как выяснилось.
«И это знала...» — подумала Полина с бессильной яростью.
— Так что я не морочила себе голову, пока Алик эту чертову брошку не начал мастерить, — продолжала Инга. — Я же ему поставила условие: никакой романтики, никаких «чувств», задушевных разговоров и тем более подарков! Это все — в семье, для законной жены. Ну, он опять начал бунт на корабле, и тогда пришлось припугнуть его, что я все тебе расскажу. Брошку я все-таки разрешила подарить, тем более что мне она не нравилась и не подходила, но ваши свидания на этом прекратились. И знаешь, это оказался нервный опыт! Я даже пока не уверена, буду ли еще такое практиковать...
Полина стояла словно оглушенная, глядя на Ингу без всякого выражения, и в ее голове все сложилось предельно ясно и четко. Теперь объяснялось все происшедшее два года назад: и неожиданный порыв Алика, и его дурное настроение именно после подаренной броши, и такой же резкий финиш.
— Полина! — донесся до нее звонкий голос Инги. — Ты не уснула? Я тебе вроде все рассказала, а теперь твоя очередь. Каким образом брошка снова попала к Алику? Ты решила ее вернуть или было что-то еще?
Почуяв затаенный страх в последнем вопросе, Полина взглянула Инге в глаза и ответила:
— Когда ты уехала из пансионата, твой муж завел со мной как раз такой задушевный разговор, который закончился в постели. Рано утром он сбежал и, по-видимому, зачем-то прихватил эту брошку с собой: она была на мне накануне. А после этого у меня произошла внематочная беременность, из-за которой я и попала в больницу. Вот теперь ты знаешь ответы на все
