Развод и прочие пакости (СИ) - Рябинина Татьяна
«Что-то серьезное?»
«Точно не знаю. Кажется, с сердцем что-то».
Я прикинул расписание на ближайшие дни. В субботу день свободен, вечером концерт. Воскресенье вообще пустое, если, конечно, не пойдем с Ирой в консу. Можно забрать Аньку на весь день в субботу, с ночевкой. Взять ее с собой на концерт, а в воскресенье вернуть. Написал Ире, она ответила, что ребенок есть ребенок, так что увидимся на концерте.
«Если в воскресенье не сможешь, я одна схожу, ничего страшного. Встречусь с нашими, давно никого не видела».
Промелькнуло огородами тень сожаления, поскольку выходные планировал провести с Ирой. Но что там насчет рассмешить бога? В конце концов, Ира здесь, а Аньку я еще год не увижу. И хорошо если год. А потом и вовсе окончит школу, поступит в академию, на каникулы будет ездить не с мамой к бабушке, а с парнем на море.
На следующее утро я догнал Иру в коридоре и сгреб в охапку.
- Фил, мы же договорились без демонстраций, - она показала глазами на кого-то из наших, которые как раз заходили в зал и, разумеется, нас увидели.
- Это не демонстрация, - возразил я. - Просто соскучился.
- А, плевать! – Ира махнула рукой и поцеловала меня. – Я тоже.
В целом каминг-аут, как она назвала наш выход из тени, получился не сенсационным. Наверно, все перетерли задолго до этого. Если кого и зацепило, так это Маркова, но он проглотил молча. Хотя я не обольщался. Помнил слова Карташова и Женьки о том, что он злопамятный и мстительный, как слон.
Оля с Анькой прилетели в пятницу утром, но я был весь день занят, поэтому приехал в субботу. Видимо, с отцом Олиным и правда все обстояло неважно, выглядели и мать, и сама Оля кисло. Зато Анна за год из угловатого неуклюжего подростка превратилась в очаровательную девушку. Внешне она была похожа на Арию в этом возрасте, только помягче.
Полдня мы гуляли по центру, потом выбрали ресторан для обеда. Сначала, как и каждый раз, Анька то и дело срывалась на немецкий или запиналась, подбирая слова, но потом заговорила бегло.
- Мне кажется, я забываю русский, - вздохнула она, изучая меню. – Читаю свободно, фильмы смотрю, а вот говорю мало.
- А дома вы что, на немецком говорите? – неприятно удивился я. – С мамой?
- На русском… но вообще не так-то уж мы и много разговариваем. С ней стало трудно. А с Гюнтером по-немецки, конечно. Он за все это время и десятка русских слов не выучил.
Олин муж тоже был музыкантом – пианистом, преподавал в Венском университете музыки и исполнительского искусства. Оля работала в частной музыкальной школе, а еще давала индивидуальные уроки.
- Пап, так ты познакомишь меня со своей Ликой? – спросила Анька, посмотрев искоса. – Очень хочется увидеть живого патологоанатома. Она ведь подруга Арии, да?
Вот же черт! Я и забыл, что рассказал ей о Лике. И да, точно, обещал познакомить.
- Анют, мы с Ликой расстались, - прозвучало как-то виновато. – Не сложилось у нас.
- Ну вот, - огорчилась она. – А я надеялась, что ты наконец женишься.
У нее была прямо какая-то навязчивая идея устроить мою личную жизнь. Точнее, чтобы я ее устроил, помогать, к счастью, пока не пыталась. У меня было подозрение, что у нее есть какое-то иррациональное чувство вины. Вроде как они с матерью уехали и оставили меня одного. Мне это не нравилось, но обсуждать тему не хотелось. Впрочем, один плюс в заходе на нее я все-таки нашел. Это была возможность познакомить ее с Ирой. Правда, я не знал, как к этому отнесется сама Ира, но надеялся, что прокатит. Тем более Анькины фотографии она уже видела.
- Анют, вместо патологоанатома могу предложить скрипачку.
Прозвучало как-то… пошловато, но Анька живо заинтересовалась:
- Па, ты встречаешься со скрипачкой? Из своего оркестра?
- Да.
- Ну… может, это и не так интересно, но вам хотя бы есть о чем поговорить. А она будет сегодня на твоем концерте?
Я едва сдержал улыбку. Насчет «поговорить» - это Анюта попала в яблочко. С Ликой наши разговоры не всегда кончались мирно.
- Да, будет. Первая скрипка, - а вот тут уже не обошлось без хвастовства.
- Ого! Круто!
Если с утра Анька отнеслась к идее сходить на концерт без особого энтузиазма и даже закинула осторожно удочку, что могла бы побыть у меня дома, отдохнуть, кино посмотреть, то теперь резко передумала.
Играли мы снова во дворце Белосельских-Белозерских, на этот раз «Славянские танцы» Дворжака и еще несколько мелких вещей, чтобы добить по времени полное отделение. Проходки нам давали без мест, но зал от слушателей вовсе не ломился, и Анька устроилась поближе к сцене. Разумеется, чтобы получше разглядеть Иру.
- Ну… хорошо, - сказала та, когда перед концертом я предупредил, что хочу их познакомить. – Скрипач скрипачу глаз не выклюет. Можем вместе сходить куда-нибудь поужинать.
Глава 49
Ира оказалась права. Ворон, то есть скрипач и правда скрипачу глаз не выклевал. Наоборот!
Мы отыграли свое отделение, и я вышел на улицу. Анька ждала меня у служебного входа и с еще детской непосредственностью бросилась на шею. Те из наших, кто оказался рядом, были изрядно заинтригованы, вряд ли кто-то знал, что у меня есть почти взрослая дочь. А когда появилась Ира и подошла к нам… в общем, наверняка на ближайшие дни мы стали главными ньюсмейкерами.
Поздоровавшись и познакомившись, девушки поглядывали друг на друга настороженно.
- Куда поедем? – спросил я, укладывая в багажник виолончель и чехлы с концертными костюмами.
- Пап, а давай в тот грузинский, где мы в прошлом году были? – предложила Анька и тут же посмотрела на Иру: - Если, конечно, вы любите грузинскую кухню.
- Люблю, - кивнула та. – А где вы были?
- «Нино» называется. Тут недалеко, рядом с Казанским собором, во дворике.
- А попадем? Все-таки суббота, вечер. Не бронировали.
- Сейчас узнаем, - я сел за руль, взял телефон и нашел сайт ресторана.
Свободные столики были, и мы поехали туда. Место для парковки пришлось поискать. Иру с Анькой я выгрузил у входа и отправил вперед. Когда наконец поставил машину и пришел к ним, они уже сидели и оживленно болтали.
- Пап, мы взяли гигантский хачапури с овечьим сыром, - Анька подвинулась, и я сел рядом с ней. – Который на компанию. И микс дипов.
- Что обсуждаете? – я разлил по бокалам грушевый лимонад из кувшина.
- Куда мне лучше поступать: в Лондонскую академию или в Венский университет музыки. Я бы в Лондон, конечно, поехала, но мама беспокоится, как я там буду одна. Хотя мне все равно еще два года учиться.
В общем, разговоры у нас получились большей частью музыкальные, и в этом был плюс: никакого напряжения. Мне показалось, девочки нашли общий язык, что не могло не радовать. Я на этом празднике жизни был не то чтобы совсем чужим, так… чужеватым. Виолончельная черепаха, затесавшаяся в стаю ласточек-скрипачек. Ел и слушал. Готовили в ресторанчике и правда отменно. Анька потребовала, чтобы набрали с собой всякой вкусноты, хотя мы и собирались завтра к бабушке - моей маме.
Сначала уже привычным маршрутом завезли домой Иру.
- Пап, она милая! – заявила Анька, едва мы отъехали.
У меня отлегло от сердца. Почему-то очень важно было, чтобы они друг другу понравились.
- Ты на ней женишься?
Хороший вопрос. Интересный.
- Пока не знаю, Анют. Мы пока мало знакомы. Может быть.
Вот я и обозначил это вслух, да еще для кого-то другого, а не для себя. Что вовсе не отрицаю такую возможность. И времени понадобилось всего ничего.
А на следующий день получился неловкий момент. Была у Анны Феликсовны такая черта – ляпнуть что-нибудь с непосредственностью, больше подходящей пятилетней девочке, чем пятнадцатилетней девице.
После завтрака мы поехали к маме, ближе к обеду появилась Ария. И все было прекрасно, пока бабуля не начала вздыхать, что так редко видит свою единственную внученьку.
- Ну ба! – погладила ее по руке Анька. – Ну что делать, если ты здесь, а мы там. Ты не расстраивайся. Может, папа женится на своей Ире, и у тебя будут еще внуки.
