Нора Робертс - Отчаянный шантаж
Сколько лет прошло? Четыре? Пять?
– Шесть. Чуть больше шести лет тому назад я вернулась домой и не нашла ни тебя, ни Сета, ни своих самых ценных вещей.
– Да, извини. Но ты же понимаешь, как тяжело одной растить ребенка. Денег всегда не хватает.
– Ты ничего не рассказывала мне о его отце.
– А что рассказывать? – пожала плечами Глория. – Дело прошлое.
– Хорошо. Поговорим о делах нынешних. Я должна знать, что случилось. Мне необходимо понять ситуацию, чтобы помочь тебе и знать, как провести завтрашнюю встречу с Куинами.
Глория грохнула полупустым стаканом по столу.
– Какую встречу?
– Завтра утром мы едем в социальную службу, чтобы обсудить наши проблемы и попытаться найти какое-то решение.
– Никуда я не поеду! Они просто хотят избавиться от меня.
– Потише, – резко приказала Сибил. – И выслушай меня. Если ты хочешь оправдаться, если хочешь вернуть сына, все надо делать спокойно и официально. Глория, тебе необходима помощь, и я готова помочь, но в таком состоянии ты не можешь заботиться о Сете.
– Ты на чьей стороне?
– На его, – вырвалось у Сибил прежде, чем она осознала, что это истинная правда. – Я на стороне Сета и надеюсь, что мы с тобой в одной команде. И еще нам надо обсудить то, что произошло сегодня.
– Я уже сказала: меня подставили, – буркнула Глория.
– Пусть так, но проблема остается. В судах по опеке не сочувствуют женщинам, обвиненным в хранении наркотиков.
– Ну, приехали! Тебе осталось только выступить в суде и под присягой рассказать, какое я ничтожество! Все равно ты так думаешь и думала всегда.
– Пожалуйста, прекрати. – Понизив голос до шепота, Сибил перегнулась через стол. – Я делаю все, что могу. Если тебе нужна моя помощь, ты должна сотрудничать. Ты должна что-то дать взамен.
– Ты никогда ничего не делала бесплатно, – в Глории снова закипала злоба.
– Мы говорим не обо мне. Я оплачу адвоката, я поговорю с чиновниками социальной службы, я заставлю Куинов прислушаться к твоим требованиям и не нарушать твои права. А ты должна согласиться на реабилитационный курс.
– На что?
– Ты слишком много пьешь.
Глория демонстративно глотнула джина.
– У меня был тяжелый день.
– При тебе нашли наркотики, – напомнила Сибил.
– Не мои.
– Я это уже слышала. Ты пройдешь курс лечения в больнице. Я это устрою и оплачу. Я помогу тебе найти работу, жилье.
Глория опрокинула в глотку остатки джина.
– Лечение, черт побери! Ты считаешь, будто так можно решить все проблемы?
– Таковы мои условия, – твердо сказала Сибил.
– Итак, ты командуешь парадом. Ну что ж, все правильно. Закажи мне еще стаканчик, а я схожу в туалет.
Глория подхватила сумочку и удалилась. Сибил откинулась на спинку стула, закрыла глаза. Она не станет заказывать еще одну порцию: у Глории и так уже заплетается язык. Значит, предстоит новое сражение.
Аспирин не помог. Боль стучала в висках в тошнотворном ритме. Голову словно стянули железным обручем. Растянуться бы на мягкой кровати в темной комнате и забыть обо всем…
Сибил вспомнила полные презрения глаза Филипа, и ей стало еще хуже. Может, она это заслужила… только сейчас она не могла думать ясно, лишь испытывала горечь и стыд. И еще злилась на себя за то, что так близко к сердцу принимает мнение Филипа о ней. Она знает его всего несколько дней.
Несколько приятных часов, проведенных вместе. Так все предполагалось. Как же оказались задетыми чувства? Еще можно объяснить желание, которое он разжигал в ней долгими умелыми поцелуями, но что кривить душой? Ее отношение к нему переросло физическое влечение.
И вот она, никогда не считавшая себя ни слишком сексуальной, ни слишком эмоциональной, страдает из-за того, что почти незнакомый мужчина, образно говоря, захлопнул дверь перед ее носом.
Ничего не поделаешь, напомнила себе Сибил. Учитывая сложившиеся обстоятельства, никакие отношения, кроме официальных, между ней и Филипом Куином невозможны. Если им и придется общаться, то только ради ребенка. Они оба взрослые, воспитанные и – дай бог – здравомыслящие люди. Они справятся. Ради Сета.
Сибил открыла глаза и встретила сочувственный взгляд официантки.
– Принести вам еще что-нибудь? – Официантка поставила на стол салат. – Может, еще воды?
– Нет, все в порядке. Благодарю вас. Это можете унести, – указала Сибил на пустой стакан Глории.
Желудок взбунтовался при виде еды, но Сибил приказала себе взяться за вилку. Минут пять она ковыряла салат и посматривала в дальний конец ресторана, где скрылась Глория. Сестра не появлялась.
"Видимо, ей опять стало плохо, – устало подумала Сибил. – Опять придется держать ее голову, слушать ее хныканье, убирать за ней». Сражаясь со своим возмущением и стыдясь его, Сибил встала и направилась к дамской комнате.
– Глория! Как ты? – У раковины никого не было. Никто не отозвался из кабинок. Смирившись со своей участью, Сибил начала одну за другой приоткрывать дверцы. – Глория?
В последней кабинке на крышке унитаза лежал ее собственный бумажник. Сибил схватила его, просмотрела содержимое. Удостоверение личности и кредитные карточки были на месте.
Исчезли деньги, как и ее сестра.
Глава 10
Словно продираясь сквозь густой туман, Сибил открыла дверь гостиничного номера. Мысли путались из-за нестерпимой головной боли, тело отказывалось подчиняться. Только бы добраться до спасительного лекарства и заснуть. Тогда она справится с завтрашними проблемами и со жгучим чувством стыда.
Придется противостоять Куинам в одиночку. Они решат, что она помогла Глории сбежать. И разве можно винить их за это? Она уже лгунья и шпионка в их глазах, в глазах Сета и, надо признать, в своих собственных.
Сибил медленно повернула задвижку и прислонилась спиной к двери, надеясь, что через пару минут ноги начнут слушаться. Затем включила свет и, прижав ладонь ко рту, подавила испуганный вопль.
– Ты была права насчет вида, – сказал стоявший у балконной двери Филип. – Очень эффектный.
Сибил опустила руку, попыталась собраться с мыслями. Он снял пиджак и галстук, но в остальным выглядел так же, как в полицейском участке. Элегантным и до предела злым.
– Как ты вошел?
Филип холодно улыбнулся. Глаза, такие теплые прежде, стали ледяными, как зимнее солнце.
– Сибил, ты меня разочаровываешь. Ты же провела исследование объекта и должна знать, что в юности я увлекался кражами со взломом.
Сибил все прижималась к двери, боясь, что без опоры упадет.
– Ты был вором?
– Среди всего прочего. Ну, достаточно обо мне. – Филип подошел к дивану и присел на подлокотник, словно близкий друг, явившийся поболтать. – Ты меня восхищаешь. Твои заметки почище любых признаний.
