Любовь до востребования (СИ) - Зика Натаэль

- Хочу тебя ещё раз поздравить, - выдавила из себя. – Счастья, щенков побольше.

- Ты съела что-то? – выгнула бровь Оля. – Начинаю переживать. С чего такая любезность?

- Мы родня – и по крови, и по мужьям, - ответила Алина. – Нам лучше дружить, не находишь? Потом, я через день или два уеду, вернусь домой, а ты тут останешься, среди чужих волков, чужих обычаев и образа жизни. Мне тебя жаль, я бы даже на Луну не согласилась, если бы мне пришлось всю жизнь прожить в этой глухомани.

- Вот теперь я тебя узнаю. Спасибо, сестра. Я постараюсь не оправдать твоих надежд.

Вот и поговорили.

Нет, предупреждать она не собиралась, подошла, чтобы Илья убедился – жена послушалась и поделилась. Оно ей надо – заведомо подставляться? Вдруг эта рыба снулая проболтается? Да и Ольке полезно корону поправить, а то видишь – все вокруг неё вьются, надарили всего, четыре стола ломятся, и на полу ещё. Посмотрим, как она справится, Луна недоделанная!

Волчица вернулась к мужу и уговорила его оставить праздник.

- Сам говоришь – завтра меня в тундру уволокут и там бросят. Мне нужно подготовиться, выспаться. Конечно, если ты не хочешь, чтобы я опозорилась.

В доме она вытрясла из Ильи всё, что он знал об испытании. По сути – ничего особенного – найти посёлок и вернуться в него, больше волк ничего рассказать не мог. Но женщина чувствовала – не всё так просто!

- Как меня усыпят?

- Травы, - буркнул муж, кивнув в сторону тумбочки, на которой стояла плошка в виде раковины. – Когда ты уснёшь, я должен поджечь.

- А дальше?

- Через пару часов придут самки, тебя завернут в шкуры и унесут. Они же доставят на заранее выбранное место, куда – мне, естественно, не говорят.

- И?

- Утром проснешься в тундре. Придётся определить, в какой стороне посёлок, и вернуться как можно скорее.

- Далеко увезут?

- Минимум – день пешего пути.

- С-суки!

- Обычай.

Волчица села, размышляя.

- Скажи, меня будут переодевать или что-то такое?

- Нет. В чём спишь, в том и унесут. Но оставят рядом кухлянку и летние унты.

- Что ещё мне оставят? Еду? Телефон… хотя он тут всё равно не ловит… Оружие? У вас тут медведи встречаются.

- Ничего, кроме теплой одежды и обуви.

- Гады!

- Обычай! Ты должна показать, что достойна. Что справишься и без оружия. Определишь верное направление, добудешь еду, не дашь диким зверям на себя напасть.

- Ополоумели. Теперь я понимаю, отчего вы вымираете, раз совершенно не бережёте самок!

- Вам не дадут пострадать!

- То есть будут следить?

- Не рядом, не напрямую. Вы обе – сильные самки, вы справитесь! Отдыхай, я вернусь назад, может быть, ещё что-то узнаю.

Илья ушёл, а Алина продолжила размышления. Итак, ей придётся больше суток болтаться в тундре, где возможны голодные звери. Положим, оборотней даже медведи боятся, но рисковать не хотелось.

Проведя обыск в доме, женщина нашла скотч, фонарик-карандаш, батарейки к нему, небольшой складной нож, спички и пакетики сублимированного мяса, какое у них брали волки, которые отправлялись надолго в тайгу. Если нет возможности поохотиться – самое то, чтобы поддержать силы. И, главное, оно очень лёгкое и много места не занимает. То, что нужно!

Испробовав разные способы, Алина примотала скотчем пакет мяса к лодыжке правой ноги. К левой – плоский коробок спичек. На правое предплечье – к его внутренней стороне – фонарик, на левое – нож. Затем натянула лёгкие хлопчатобумажные штаны с завязками на щиколотках, в которые заправила рубашку с длинным рукавом. Дальше – тонкие штаны из шкуры оленя и шерстяные носки. Стало не просто тепло – жарко. Как же она теперь заснёт?

Убедившись, что закладки не видны и не ощущаются, волчица распахнула настежь входную дверь и легла спать.

Вопреки её опасениям, заснула она почти мгновенно и не слышала, как вернулся Илья.

Волк оценил приготовления жены, но лезть под штаны и рубашку, чтобы проверить, не спрятала ли она что-нибудь на теле, он не стал. Хотя разгром заметил. Просто оставил дверь открытой, чтобы Алина не перегрелась, и плошку с травами поставил у самой головы спящей. Свежий воздух выгонял пары, на большем расстоянии снотворный эффект мог бы не проявиться.

И почти два часа караулил у открытых дверей, чтобы успеть затворить их, когда покажутся волчицы.

Пробуждение было не особенно приятным – снизу твёрдо, ноги не шевелятся. Но не холодно.

Повозившись, Алина убедилась, что надёжно увязана, только голова и руки на свободе. Со страхом полезла проверять заначки – вдруг, нашли, как же она выберется из шкур? И с облегчением выдохнула, нащупав нож.

Верёвка резалась не особенно легко, видимо, ножик попался тупой. Но хорошо, что хоть такой нашёлся, чтобы она сейчас без него делала?

Алина перепилила первые витки, смогла немного приподняться, и со злости – запеленали, как младенца! – несколько раз ткнула шкуры, желая поторопить своё освобождение. Нож соскальзывал и не хотел рассекать толстую мездру, вяз в шерсти, и, помучившись некоторое время, она вернулась к верёвке. Пришлось разрезать каждый виток, прежде чем волчица смогла выпутаться и встать на ноги.

Да, красота – тундра, мать её так и этак! Куда глаз достаёт – сплошная тундра. И никого, кроме неё.

А Олька где?

Как бы она ни презирала сестру, но не могла не признать – у той больше шансов вывести их к посёлку.

Покрутившись, Алина почувствовала, что в одной рубашке подмерзает, спохватилась, что муж что-то говорил про одежду. Ага, вот мерзкая местная куртка без пуговиц и молнии, – кухлянка.

Женщина сорвала бумагу, не заботясь, что та порвалась – она и так знает основное – нужно добраться до посёлка. И спешно влезла в кухлянку.

Гм, а ничего так. Уже не холодно.

Согревшись, женщина задумалась, решая, что делать дальше. Найти посёлок она даже не мечтала, а вот найти Ольгу было проще. Их же обеих вывезли в тундру, верно? Конечно, могли отправить в разные стороны, но что-то ей подсказывает, что сестра где-то близко. Может быть не прямо рядом, но в этом же направлении.

Илья сказал, что за ними будут наблюдать, но не вплотную. Значит, нюансы в виде разрезанных верёвок наблюдатель не заметит, увидит только то, что она выбралась. Караулить сутки с лишним каждый шаг двух волчиц в разной части тундры сложнее, чем оставить самок в одном месте, пусть и не близко друг к другу, занять какую-нибудь возвышенность и следить оттуда за обеими, допустим, в сильный бинокль.

Женщина повертела головой – да, вон те сопки вполне подойдут для наблюдательного пункта. Они достаточно далеко, чтобы до волчиц не долетел запах оборотней, возвышаются над этой частью тундры, позволяя просматривать значительные участки. Это днем, а ночью, выходит, за ними присмотра не будет?

Какие всё-таки беспечные эти северные волки! Так рисковать ценными самками!

Шипя и ругаясь, Алина отодрала скотч. Ещё больше разозлилась, обнаружив, что карманы в кухлянке не предусмотрены. Как и в меховых штанах. И куда ей теперь девать свои заначки?

Пакет с мясом пристроила на живот, прижав поясом штанов, фонарик, нож и спички понесла в руке, замотав скотчем. Оставлять столь явную улику на месте пробуждения она не решилась.

Куда идти, она не представляла, даже вариантов никаких в голову не приходило. Поэтому волчица решила идти к сопкам – или наблюдателя встретит или с высоты Ольгу разглядит. Может быть. В любом случае, других вариантов у нее не было.

Уже через час желудок напомнил, что пора бы поесть.

Сублимированное мясо хорошо насыщало, но на вкус оказалось безвкусным. И после него зверски захотелось пить. Алина терпела несколько километров, пока не наткнулась на крошечное озеро и со стоном облегчения не припала к живительной влаге. Пила и пила, не могла остановиться, пока желудок не стал напоминать аквариум.

И упала на мох, решив отдохнуть.

Жаль, что она не захватила кусок шкуры, можно было бы её подстелить и не только посидеть, но и полежать с относительным комфортом – поздно спохватилась она.