Всё не серьёзно - Марина Дианова
- Да, - ухмыльнулся он. – Мой адвокат добился быстрого рассмотрения дела. Мы так же будем настаивать на лишении родительских прав матери Леры.
- Ого, - только и смогла сказать я.
- Да, во время расследования вылезло очень много нелицеприятных фактов, - чмокнув меой затылок, Андрей отошел подальше. – Но, мой адвокат говорит, что у нас очень хорошие шансы.
Андрей не волновался от слова «совсем», поэтому его уверенность передалась и мне, позволяя спокойно покончить со сборами и отправиться на работу.
Леру о предстоящем суде никто не ставил в известность считая, что все происходящее не должно ее тревожить и от части я была согласна.
Весь день от Андрея не было ни единого слова, но, памятуя о бюрократии творящейся в судах, я не особо переживала. Спокойно выполняла свои обязанности, спокойно общалась с коллегами, не испытывая и толики волнения.
Машка зашла за мной в обед, предлагая прогуляться до нашего любимого кафе. В таком предложении я, естественно, не смогла отказать. Уже собравшись, на выходе, я написала сообщение Андрею, интересуясь, как все прошло, но ответа так и не получила, зато встретила самого виновника на проходной. Он стремительно пересекал фойе не обращая внимание на окружающих.
- Подожди, - кивнула я Машке, нагоняя Андрея.
Находясь в своих мыслях, он не сразу обратил на меня внимание. В глазах злость, ярость. Я на долю секунды испугалась, но он сжал мою руку.
- Как все прошло? – уточнила я.
На нас бросали быстрые взгляды, но никто не комментировал и не тыкал пальцем, что меня, несомненно, радовало.
- Постановлением суда Лера должна вернуться к матери в течении трех дней, - спокойно сказал он, но в голосе была такая боль, что разрывала сердце.
Кивнув Маше, чтобы она не ждала меня, мы с Андреем поднялись в его кабинет, плотно закрывая за собой дверь.
Оба молчали. У меня не было слов, а Андрей не хотел говорить что-то еще. Он скинул пиджак на диван, стянул мешающий галстук и расстегнул верхние пуговицы рубашки устало откидываясь в кресле.
- Вот так, - первым сказал он. – У судьи на руках медицинские заключения, что Леру систематически избивали, показания соседей, что из их квартиры постоянные крики и шум, а ей возвращают дочь.
- Что теперь делать? – все же спросилась я усаживаясь в ближайшее кресло.
- Апелляция, но до этого момента Лера должна жить с матерью, - Андрей вертел в руках ручку устало прикрывая глаза.
- А что с тем парнем, из-за которого Лера оказалась в больнице? – я положила свою руку на его в знак поддержки, но Андрей никак не отреагировал на этот жест, все так же продолжал сидеть с закрытыми глазами.
- Пол года исправительных работ и штраф с шестью нулями в пользу матери. Он сразу признался, каялся. Привлекается первый раз. Судья была милосердна.
- Ты думаешь она… - вопрос о коррупции так и продолжил висеть в воздухе не озвученным, но Андрей прекрасно понял, что я имела ввиду.
- Не знаю. Я хотел сделать все честно, чтобы не было даже возможности прикопаться, но, как видно, зря. Сейчас сюда подъедет адвокат, будем думать о дальнейшей стратегии. Так просто дочь я не отдам.
- А Лера в курсе? – уточнила я.
- Нет. Она еще в школе, а потом у нее занятия. Сабина привезет ее вечером домой, где я ей расскажу. Прости, - он открыл глаза, смотря прямо в душу. – Я хочу чуть-чуть поработать, чтобы отвлечься.
- Оставить тебя? – уточнила, но все равно поднялась с кресла.
- Да, спасибо. – Он взялся за ручку всем своим видом демонстрируя бурную деятельность.
Теперь дистанцируется он. Я поцеловала его макушку и вышла из кабинета прекрасно зная, что работать в таком состоянии он не сможет.
Вечером Андрей зашел за мной, вызывая шквал перешептываний у коллег, которые с интересом наблюдали за нами. Я быстро собралась, выключила компьютер, закрыла кабинет и вложив свою руку в руку своего директора мы покинули работу.
Всю дорогу мы молчали. Напряженно сжимая руль, Андрей вел автомобиль в сторону дома и чем ближе мы подъезжали, тем резче становились его движения.
Напряженная атмосфера царила в лифте пока мы поднимались на свой этаж, с тяжелым сердцем Андрей открывал тяжелую металлическую дверь в квартиру, а дома, словно выпуская из шарика воздух, он сел на обувницу растирая лицо.
- Я не знаю, как ей это сказать, - не требовалось пояснение, о ком именно речь, ведь сейчас и у него, и у меня, мысли были про одного и того же человека.
- Я буду рядом, - приободрила я его, чуть сжимая плечо.
Лерка лежала в гостиной и листала каналы на телевизоре.
У нее в комнате стоит собственный телевизор, но, почему-то, предпочитает она именно этот, укладываясь на кожаный диван с печеньем или бутербродом.
Андрей замер в проходе, не решаясь пройти дальше.
- О, привет, - она махнула нам пультом и выключила звук.
- Привет, - поздоровалась я, просачиваясь между Андреем и дверью.
Глядя на нас, Лера выключила телевизор полностью и теперь встревоженно смотрела на отца, что замер статуей самому себе в проходе.
- Пап, все в порядке? – Спросила она вставая рядом с диваном, нервно сжимая пульт.
- Давай сядем, - предложил он, когда оцепенение спало и он стал прежним собой. – Лер, - мы сели на диван по бокам от девочки, как бы беря ее в тиски. – Нам надо поговорить.
- Я уже поняла, - огрызнулась она, но в глазах страх.
- Сегодня был суд, - начал Андрей, а я непроизвольно схватила Лерину руку. – Судили мужчину из-за которого ты попала в больницу.
- Маминого дружка? – уточнила она, на что отец кивнул головой.
- Он получил по заслугам, но судья рассматривая наше дело постановил вернуть тебя матери. Ее участие в произошедшем никак не подтвердить.
Лера вскочила начиная расхаживать по комнате.
- Суд постановил, что тебе необходимо вернуться к маме, - меж тем продолжил Андрей, поднимаясь в след за дочерью.
- Я не вернусь к ней, - закричала она.
- Лер, - Андрей попытался остановить дочь, но та вырвала руку отходя на несколько шагов назад. - Я не оставлю это так. Ты вернешься ко мне. Сегодня же мы подготовим документы, что бы подать на апелляцию, но до этих пор ты должна жить с матерью.
- Я не вернусь к ней, - как-то обреченно сказала она. Лучше бы кричала, лучше бы истерила, но не
