Элен Вольф - Стань единственной
Приехав домой, Грей вызвал доктора Сэндлера, а затем связался с Дэвидом. А когда врач прибыл... Он сбежал из дома. Не было сил выносить эту драму. Просто хотелось выпить и вернуть ощущение реальности происходящего. Реальность пришла в образе Элис. Том горько усмехнулся, поняв, что больше ничего не чувствует к этой девушке. Воспоминания о ней были такими далекими, такими тусклыми, такими незначительными.
Он взглянул на Сэм. Она спала, и на ее лице царило умиротворение. Боже, она была так похожа на Элизабет, и не похожа одновременно. И дело даже не в волосах. Грей чувствовал, что, несмотря на все жизненные невзгоды, свалившиеся на эти хрупкие плечи, в ней скрывается стальной стержень. Что-то подсказывало ему, что она не сломается. Стоит ей подняться на ноги, и всех будет ждать большой сюрприз. Она львица. Только изранена и истощена.
«И долго ты будешь сравнивать женщин с животными?» — ехидно поинтересовался его внутренний голос.
«С кошками», — поправил он самого себя.
«А кошки что не животные?»
«Отвали!»
Продолжая анализировать сходства и различия сестер, Том пришел к выводу, что они как две противоположности. Лиззи ангел во плоти. Всепрощающая, хрупкая, сама доброта. А Сэм... Он готов был поспорить на все свои сбережения, что она ничего не прощает, и доброта — не ее конек. С этими мыслями он не заметил, как задремал.
Его разбудил ее крик.
— Нет! Нет! — кричала она тоненьким голоском.
Ее тело дергалось, как в судорогах, когда Том подскочил к ней, чтобы разбудить.
— Саманта! Очнись! — Он щелкнул выключателем прикроватной лампы.
Она никак не реагировала, и Том стал трясти ее за плечо.
— Очнись же! Черт!
Она болталась в его руках, как тряпичная кукла. Сжатая челюсть, слезы, скатывающиеся по напряженным щекам, мертвенно-бледная кожа. Ему стало по-настоящему страшно. Наконец, с громким хрипом она открыла глаза и проснулась, ловя ртом воздух.
— Тсс. Это сон. Это просто сон.
— Где я? — простонала Сэм.
— Ты в безопасности. Все хорошо.
Она с трудом села, натянула покрывало до подбородка и огляделась. Через несколько секунд ее затуманенный взгляд сфокусировался на нем. Том встретился глазами с двумя глубокими синими океанами и вздрогнул от ощущения, что проваливается в бездну. Жуткую и одновременно прекрасную бездну.
— Хочешь воды? — спросил он, стараясь выглядеть как можно более спокойным.
— Да, — прохрипела она.
Без резких движений, напомнил он себе, вставая. Сходить на кухню и принести воды. Нет ничего проще. И труднее. Он был не в силах отвести взгляд от ее глаз. Неужели у Лиззи такие же глаза? Он встречался с ней несколько раз, но никогда не замечал ничего подобного. С трудом заставив себя отвернуться, Грей вышел из комнаты за водой.
Сэм жадно пила, сжимая дрожащей рукой высокий стакан из прозрачного стекла, а он стоял рядом и не знал, что делать дальше. Что сказать? Как объяснить, почему она здесь? Следующее мгновение застало его врасплох. Осушив стакан, Саманта одним резким движением разбила его о край прикроватной тумбы.
— Какого... — начал он.
— Прикоснешься ко мне хоть пальцем, — произнесла она, держа перед собой стеклянное дно с неровными острыми краями, — и кто-то из нас прольет много крови.
Том внутренне расхохотался. Если бы он и вправду поставил на нее все свои сбережения, то сейчас стал бы вдвое богаче. Львица! Он был восхищен, но отнюдь не напуган. Хотя, ее решительный взгляд и переставшая дрожать рука говорили о том, что намерения у нее самые что ни на есть серьезные.
Раскат грома вдалеке разорвал тишину, и через несколько секунд дождь возвестил о себе барабанной дробью по оконному стеклу.
— Ты сумасшедшая? — спросил он.
Сэм приподняла одну бровь, растянув губы в ядовитой улыбке, и спросила:
— Хочешь это проверить?
***
«Дождя не было», — подумала девушка, лежащая на тротуаре лицом вниз. Асфальт сухой. Тогда почему у нее мокрая голова? Она смотрела на свои пальцы, судорожно подергивающиеся возле лица, и пыталась приказать им подняться и ощупать голову. Рука не послушалась. Наверное, не нужно было так напиваться. Как это произошло? Как получилось, что она лежит на улице с мокрыми волосами? Затылок пульсировал болью. Странный, усиливающийся с каждой секундой запах меди вызывал тошноту.
Кто-то насвистывал совсем рядом. Знакомый мотив... Обычно услужливая память в этот раз почему-то отказала в доступе.
— Ай-яй-яй, как нехорошо, — сказал голос, прекратив свистеть. — Ты разбросала все свои покупки.
Влажные волосы спадали на лицо, не давая возможность разглядеть человека, передвигающегося вокруг нее и собирающего жестяные банки с изображением кошек обратно в бумажный пакет. Наверное, он пришел, чтобы помочь ей. Она хотела сказать: «Помогите мне», — но из горла вырвался лишь невнятный хрип.
— Прости, я не расслышал, — владелец голоса присел перед ней на корточки.
Он положил на асфальт какую-то штуку, которая шумно звякнула, и пакет с кошачьим кормом, а затем, протянув руку в черной перчатке, прикоснулся к ее щеке.
— По...гите...не, — язык не слушался.
— Ну конечно! Конечно, я помогу тебе! — засмеялся он, отводя влажную прядь ее волос за ухо.
Она не увидела его лица, потому что не смогла поднять глаза. Прямо перед ней были ботинки. Коричневые. Потертые. Старые ботинки на толстой подошве. Еда для Мисси в бумажном пакете. И предмет, название которого она смогла вспомнить не сразу. Почему это казалось таким важным?
Девушка напрягла все силы, и ответ пришел. Молоток. Странно. Она совершенно точно не покупала молоток. Зачем он ей?
Голос снова начал насвистывать знакомую песню. Раскат грома разорвал ночь, и небо разверзлось над ними, прерывая его мотив. Какой знакомый мотив...
— Ах, как нехорошо! — сказал голос. — Я совсем не хочу, чтобы ты промокла.
Сильные руки перевернули и подняли ее, и мир закружился вокруг, грозя исчезнуть. Шум в ушах усилился, к горлу подкатила тошнота. Прохладные капли дождя стекали по лицу, унося с собой запах меди и давая облегчение разгоряченной коже. Он донес ее до машины и уложил внутрь, продолжая свистеть. Свистеть... Мелодию... Рождественскую песню. Она вспомнила!
«Но сегодня же не Рождество. Сегодня не Рождество!»
Элис хотела протянуть к нему руку и сказать, что вспомнила песню, которую он насвистывает, но не успела. Крышка багажника над ней захлопнулась.
Глава 21
— Так, давление слегка понижено, температура в норме, — доктор отложил градусник и посветил маленьким фонариком ей в глаза. — Замечательно.
Сэм впилась в край постели ногтями, еле сдерживаясь, чтобы не вцепиться в горло врачу. Умом она понимала, что мистер Сэндлер не имеет никакого отношения к пережитым ею проблемам, наоборот, он пытается помочь, но рефлексы вопили о возмездии. С каждой секундой терпеть его прикосновения становилось все труднее и труднее.
— Теперь не могли бы вы лечь, юная леди?
— Зачем?
— Я бы хотел вас осмотреть еще раз, поэтому мистеру Грею лучше выйти, — доктор оглянулся и посмотрел на Тома, преспокойно читающего журнал в кресле.
Тот равнодушно пожал плечами и уже собирался покинуть комнату, как вдруг она остановила его.
— Нет. Не нужно уходить, — голос предательски задрожал.
Идиоты! Неужели не ясно, что если она останется наедине со старым врачом, трогающим ее тело, кто-то вполне может пострадать? И это будет не она. Точно. На этот раз это будет не она.
Грей, остановившийся в дверях, окинул ее внимательным взглядом и слегка кивнул, как будто умел читать мысли.
— На сегодня никаких осмотров, док.
Седые брови мужчины взметнулись вверх, но он ничего не ответил. Убрав медицинские принадлежности в сумку, мистер Сэндлер достал блокнот и ручку.
— Позвольте задать вам несколько вопросов.
— Валяй, — бросила Сэм, расслабившись.
— Какие препараты вы принимали за последние несколько дней?
— Я, по-твоему, похожа на ясновидящую? Откуда мне знать, что эти мозгоправы мне кололи?
— Хорошо. Тогда опишите свое состояние после приема лекарств. Что вы чу...
— Пофигизм, — перебила его она. — Или сон.
— То есть, либо вы чувствовали апатию ко всему, либо засыпали?
— Ну да.
Он что-то записал в блокноте.
— Как вы чувствуете себя сейчас?
— Я в порядке.
Сэндлер вздохнул.
— Чем скорее я узнаю правду, тем быстрее поставлю вас на ноги.
— Окей. Мне хреново, ясно? — сдалась Саманта. — Все тело болит, желудок скручивается в узел, а голова просто раскалывается. И единственное, чего я сейчас хочу, — это покончить с этим поскорее и убраться отсюда.
— Ясно, — врач захлопнул блокнот и встал. — Я бы хотел провести несколько тестов, но оставим это на потом. Давайте договоримся. Я дам вам таблетку от головной боли и сделаю укол. Это поможет вам прийти в норму. Вы, в свою очередь, пообещайте мне, что проведете весь день в постели.
