Случайная девочка (СИ) - Волкова Виктория Борисовна
Немного заспанная, медлительная и со стаканом кофе в руке.
– Стрешнева, вот ты наглая. Просто кринж, – передергивает плечами Таня. Вечная ябеда и подлипала. – Хоть на защиту явись, что ли!
Хочется душевно поинтересоваться, какого фига ей от меня надо. Но нет сил.
Мне бы сейчас домой. Завалиться в постель вместе с Федором и поспать бы. А потом снова заняться любовью.
Низ живота тянет от предвкушения. Сжимаю ноги покрепче, а сама пытаюсь вникнуть в объяснения преподавателя.
Благо у нас сегодня две пары у доброго профессора Лучникова.
В обед снова кофе, блинчик и звонок домой няне.
– Дамирка такой молодец, – тараторит она. – Покушал хорошо. Сейчас спать ложимся. Все хорошо, Олечка. Сегодня строили башню из кубиков и ходили кормить щенков.
– Спасибо, – улыбаюсь в трубку. – Передайте Дамиру, он поспит, и я приеду.
– С кем это ты? – недоверчиво спрашивает меня Таня. Я даже не заметила, когда она подошла.
– С няней своего сына, – выговариваю гордо.
– У тебя есть ребенок? От кого? – выдыхает она и замечает обалдело. – И почему я об этом не знаю!
– А должна? – ржет моя компашка.
– У нее еще и муж есть, – смеется Денис. – Прикинь, Нефедова, сколько ты пропустила!
– Да ну? – охает наша староста.
– Ну да, – улыбаюсь я и вместе с друзьями захожу в большую аудиторию, где уже все готово к защите.
Около кафедры копошится нервный и бледный Бритников. Дает какие-то указания секретарю факультета. А заметив меня, складывает губы в язвительной усмешке.
Идиот.
– У меня есть лишний пригласительный на банкет, – заговорщицки шепчет Таня. – Пойдем вместе. Может, наладишь отношения с Бритом, – косится она на Спирса. – Он нормальный. Вы с ним обязательно подружитесь.
– Нет, спасибо, – вслед за друзьями поднимаюсь по деревянным ступеням повыше.
– Зря, – веско бросает Таня. – Очень зря, Олива. Хороший шанс.
– Не могу. Меня дома ребенок ждет. И муж за мной сразу после защиты заедет, – пожимаю плечами.
– Ну, хватит выделываться, Олива, – обрывает меня староста. – Ну какой муж? Какой сын? Ты же у нас чиста и непорочна…
– Бредишь, что ли? – усмехаюсь криво. – Я живу с мужчиной. У нас общий ребенок и скоро свадьба. Поэтому пригласи на банкет кого-нибудь другого.
– Ты же понимаешь, что это легко проверить, – с апломбом заявляет староста.
– Наверное, – соглашаюсь с улыбкой. – Только тебе зачем это, Таня?
И оставив растерянную старосту, сажусь рядом со своими за длинную парту.
– Представление начинается, – радостно потирает ладони Денис. – Надо было с собой фейерверки принести. Сейчас бы запустили… Хотя тут и без нас хватает.
– Точно! – фыркает Ира и неожиданно хватает меня за рукав. – Мась, там твой Федор вроде. Или его брат-близнец.
– О господи, – только и могу выдохнуть. Действительно, в сером двубортном костюме, который так тщательно выбирал с утра, Анквист вместе с Ефимовым и каким-то старичком стоит около кафедры. Предъявляет паспорт. Секретарь сверяет фамилии по спискам и торопливо ведет к первой парте в правом ряду. Там обычно сидят оппоненты.
Ой, мамочки!
А следом в аудиторию вплывает руководство. Наш декан Асканов, ректор… И вместе с ними Виктор Петрович Торганов. Федин компаньон. Слушает веселый треп ректора, кивает, улыбается. Свой человек в нашем дурдоме.
Вся троица во главе с ректором трогательно и почтительно пожимает руки старичку, а затем и Анквисту.
– Глядите, это академик Мухин, – поворачивается к нам Люда Щетинина. – Вот это величина. Будем потом детям рассказывать, что видели его своими глазами, - в восхищении тянет она.
– Да, я знаю! – с апломбом заявляет Таня и садится вместе с Людой впереди меня. – Видите, на какое важное событие мы попали. Сам Мухин пришел поддержать нашего Брита. И Торганов здесь. Вот это я понимаю, защита. Сейчас Бритюльку нашего на руках внесут…
– Куда это? – ехидно интересуется Денис. А я, сцепив руки, жду, когда начнется жесткая порка.
Если я правильно понимаю, Бритюльку сейчас не внесут, а вынесут. Вперед ногами и без головы.
Глава 44
Глава 44
– А что за обалденный мужик рядом с Мухиным? Кто-нибудь знает? – не унимается Таня. Спрашивает у Люды, поворачивается к нам. Косится на Анквиста. Так бы и сожрала. Вот только он мой.
А ты, Таня, поперхнешься!
– Понятия не имею. Но мужик зачетный, – облизывается на моего мужа Людочка. Надо будет с ним на банкете познакомиться.
Показываю страшные глаза Денису и Ире.
Молчите! Молчите!
И сама прикусываю язык. Не будет никакого банкета. И защита сейчас превратится в публичную казнь. Не знаю, что придумали Федя с Витей, но появились они тут явно неспроста. Вон, даже Бритников бледный у доски стоит. И указка в руке трясется. Невооруженным глазом видно.
Не завидую я тебе, Спирс. Ох, не завидую!
Официальная часть начинается. Сначала кто-то из профессуры сыплет терминами, представляет. А потом на кафедру взбирается сам Бритников.
А мой муж, изнывая от скуки, вертит головой в одну сторону. Потом в другую. Но меня не находит. Печалька, Федя. Ох, печалька.
Смотрю на него и улыбаюсь. Сейчас Анквист напоминает мне студента-двоечника, непонятно каким образом попавшего на лекцию.
– Гляди, этот мужик на нас смотрит, – громко шепчет Таня Людочке.
Но Федор отворачивается и резко роняет что-то Ефимову. И тогда тот, наплевав на приличия, в пол оборота рассматривает аудиторию и почти сразу находит меня.
Шепчет заговорщицки Анквисту. Муж кивает. Но уже внимательно слушает докладчика. Некогда ему отвлекаться. Любуюсь на бритый затылок и в меру накачанную шею. Вижу, как напрягается Федор.
Значит, сейчас все начнется!
Но защита продолжается в полной тишине. Лишь когда раздается заветное «Какие будут вопросы?», слово берет Торганов.
Просит указать, почему в перечне литературы нет ссылок на все источники. И почему чужих работ больше положенного процента?
- Я не поленился и посчитал, - заявляет серьезно. Поправляет на переносице очки в золотой оправе и снова зачитывает цитаты из разных работ. Бритникова и какого-то доктора Страпильщикова.
Голос Торганова эхом разносится по аудитории. И каждый из присутствующих понимает, чем запахло на всю аудиторию. Еще можно признать ошибку. Исправить список литературы.
Но Бритников словно не чует опасности и с апломбом заявляет.
– Это моя собственная разработка. Ноу-хау, так сказать!
А Виктор Петрович припечатывает гневно.
– Плагиат! Вы полностью переписали работу Страпильщикова… И присвоили ее себе.
– Этого не может быть… Это какая-то ошибка. Провокация! – взвизгивает Спирс. Но председатель комиссии дает слово академику Мухину. А тот и камня на камне не оставляет от диссертации Бритникова.
- Таким людям не место в науке, - размазывает окончательно. Это хуже, чем контрольный в голову. На репутации Бритникова поставлена жирная точка. На карьере преподавателя тоже.
Люди снимают видео. Тут же выкладывают в сеть. А Бритников, красный от негодования, даже возразить не может. Просто стоит и закипает от ненависти. А потом находит глазами меня. Смотрит в упор, будто убить хочет.
Вот и побудь в моей шкуре!
Так и хочется встать и крикнуть. Но я сижу, ни жива ни мертва. И только глупо улыбаюсь, будто это я сама все спланировала.
– Я попрошу посторонних покинуть аудиторию! – опомнившись, выкрикивает со своего места наш декан Асканов срывающимся голосом и добавляет по-свойски, словно извиняется. – Ребята, давайте на выход.
Студенты и аспиранты, как по команде, кидаются к дверям. Даже младшие сотрудники выходят. Оно и ясно. Сейчас начнется основная экзекуция. А универу дорога честь мундира.
Народ гуськом плетется к выходу. И я вместе со своими. Оглядываюсь на Федора. Но он остается на месте. Внимательно слушает дедушку-академика и Виктора Петровича.
