Звездочка миллиардера. Это моя дочь! (СИ) - Вишневская Виктория
Не сексом, нет. Сегодня мне не светит. Да и завтра, послезавтра… По крайней мере, с ней.
Удивлён, что всё настолько затягивается.
Мысли улетучиваются из головы, и я полностью пропадаю, решив насладиться моментом. Пока можно.
Но Люба обломщица. Останавливается первая.
Готовлюсь уклоняться. Или принимать удары с достоинством. Но она по-прежнему обнимает меня за шею, чем удивляет. Облизывает губы и бегает взглядом по моему лицу.
— Троечка.
— Размер твоей груди? — усмехаюсь. — Не преувеличивай. Хорошая такая двойка.
Всё ещё держа её за холмик, легонько провожу по чувствительному месту и даже чувствую, как девчонка напрягается.
— Нет, ты неправильно понял, — спокойно мотает головой. — Поцелуй на троечку.
Выпадаю из реальности.
Чего? Мой поцелуй? На тройку?
— Из тебя вышел бы плохой и несправедливый учитель, — чеканю каждое слово.
Продолжает прерывисто дышать, чем только укрепляет моё возбуждение.
Да и она… не совсем безразлично отреагировала на ласки.
— Хочешь, проверим? — усмехаюсь и второй ладонью всё-таки проникаю под шортики и хлопковые трусики.
Не могу себя контролировать — дотрагиваюсь пальцами до влаги и впервые ощущаю такое масштабное и яркое удовольствие от того, что женщина возбуждена.
Со мной любая всегда получит удовольствие. Всегда станет мокрой. Но возбудить именно Сказочницу для меня — какая-то победа!
На моё прикосновение она дёргается всем телом и приоткрывает губы.
— Да ты!..
Она лягается, пытается выбраться.
А я уже не хочу её отпускать.
Хочу Любу. Ни любовницу, никого другого.
Показать ей, от чего она отказывается.
Если её ТАК возбудил обычный поцелуй… не представляю, что будет с ней во время секса. И одна мысль об этом будоражит сознание.
Скромная Сказочница… Что же творится у тебя в голове?
Я бы с радостью узнал, но прилетает шлепок по лбу. Такой смачный, дезориентирующий.
Теперь понятно, от кого Астра переняла эту фишку…
Сажусь, позволяю её выбраться.
Нежная буквально подлетает с кровати, поправляет на себе пижаму. Скрещивает руки на груди, пытаясь скрыть своё возбуждение. Но я самодовольно усмехаюсь, глядя на её «гусиную», покрывшуюся мурашками кожу.
Поздно, Люба, поздно. Я уже сам во всём убедился.
— Губу не раскатывай, — дерзко отвечает она. — Я всего лишь хотела доказать одному женоненавистнику, что, как бы он ни ненавидел девушек, он всё равно к ним неровно дышит. Они ему нужны!
Люба, гордо задрав подбородок, выходит из моей комнаты.
А я несколько минут сижу на постели. Вспоминаю её румянец, тяжёлое дыхание, её слова.
И мысленно прихожу к выводу. Да, мне нужна женщина. Но не любая.
А та, что одной фразой вызывает во мне бурю эмоций. Заставляет мой пожар разрастись. И палит всё внутри дотла, выжигая всё негативное прошлое.
И только сейчас понимаю, что рядом с Нежной я о прошлом совершенно не думаю.
ГЛАВА 43
Люба
Козёл.
Скотина.
Да и я хороша!
Взяла и ответила на его поцелуй! Ещё и возбудилась!
Ну а что?! Я нормальная, не фригидная девушка. Больше полугода ни с кем ни-ни! Это же физиология! И то, что мне понравилось, как Пожарский целуется — так ничего такого!
Всё нормально!
Пытаюсь себя в этом убедить, а сама сердитая иду в спальню, пыхчу от злости.
Чем вообще думала, когда шла за ним в комнату?
Я же не знала, что реакция моего тела будет такая! Да и вообще — это не Глеб моим замешательством воспользовался, а я его! Так-то! Доказала женоненавистнику, что девушки его с ума сводят! И сама немного поймала эмоционального удовольствия. Жалко, что только его.
Жалко?! Да с Пожарским — никогда в жизни!
Тьфу-тьфу-тьфу!
Останавливаюсь у входа в нашу с Астрой спальню и перевожу дыхание.
Надо прийти в себя. Зайти нормально в комнату и лечь рядом с малышкой. Говорю себе это, а сама вместо постели отправляюсь в холодный душ. Холодный — потому что остальное не спасает.
Сижу на дне ванны, кусаю губы и думаю о том, что произошло.
Катастрофа. Другого слова подходящего подобрать не могу, несмотря на богатый словарный запас. Хотя сейчас уже считаю иначе.
Кое-как придя в себя и плюнув на Глеба, встаю и направляюсь в спальню. Укладываюсь рядом с дочкой, обнимаю и целую её в макушку.
Моя маленькая отдушина, что не даёт сойти в этом доме с ума.
Прикрываю глаза, картинки произошедшего вновь всплывают в голове. И я зажмуриваюсь и пытаюсь уснуть.
На следующий день с Глебом мы не пересекаемся. Приезжает Маргарита Васильевна, проводит время с внучкой. Я отдыхаю и, молча за всем наблюдая, закапываю в нос капли.
Что-то я расклеилась.
Насморк, горло болит.
Лечусь всем, чем можно, и боюсь, что заражу мою девочку. Поэтому держу дистанцию, пичкая себя таблетками. Главное, чтобы температура не пошла…
И мои худшие опасения сбываются вечером этого же дня.
После ужина не замечаю, как проваливаюсь в сон.
И сейчас, проснувшись, еле разлепляю глаза. Щёки горят, всё тело пылает.
Как я так уснула? Сколько сейчас времени? В комнате полумрак, в окно заглядывает полумесяц.
Поглядываю на цифровые часы на стене — девять вечера.
Ищу рядом с собой ребёнка — и никого не нахожу. Где Астра?!
Пытаюсь встать и тут же хватаюсь за голову.
Кружится всё…
Дотрагиваюсь до лба. Горячий!
Но это мало сейчас меня заботит.
Где мой ребёнок?!
Еле поднимаюсь с кровати. Силы будто высосали.
Моргаю — и перед глазами всё темнеет.
Оседаю обратно на постель. Явные признаки температуры…
Может, Глеб, увидев, что мне стало плохо, забрал дочку от меня? Да нет, тогда бы я очнулась от истерики. А было тихо.
Хотя… Я не услышала, как испарился мой ребёнок. Может, всё так и было?
Боже, как встать? Я не угомонюсь, пока не узнаю, где она. Нужно позвонить Глебу.
Тянусь к телефону, прикладываюсь головой к подушке неосознанно. Беру смартфон и пытаюсь нажать на кнопку вызова, глядя на плывущий в глазах экран.
Не успеваю ничего нажать — как бесполезная «железка» падает на пол.
Да чёрт…
Второй раз не поднимусь.
Моргаю несколько раз, вижу, как открывается дверь нашей с малышкой спальни. И Пожарского на пороге. С Астрой на руках.
Фух… Она с ним.
Облегчение накатывает волной. И расслабившись, сама не понимаю, как снова отключаюсь.
***
Следующее моё пробуждение не из приятных — меня теребят за плечо и просят перевернуться на живот, что я послушно и делаю. А потом ощущаю боль в ягодице.
— Ай! — кричу.
— Всё, можете ложиться обратно, — доносится незнакомый голос женщины. Переворачиваюсь обратно на спину. Что это вообще только что было? Замечаю незнакомку в белом халате. А, врач, что ли? Глеб вызвал? — После укола должно стать полегче. Постельный режим, пейте больше воды. Таблетки все выписала, за три дня должны встать на ноги.
— Понял, — отвечает ей Пожарский. Только сейчас замечаю, где он. Сидит в другом конце комнаты на кресле. — Что-то ещё?
— Желательно уменьшить контакты с ребёнком. Если всё же приболеет, список с таблетками я вам выписала. Давайте ей пока для иммунитета. Может, повезёт, и не подхватит заразу.
Они ещё о чём-то общаются. А у меня один вопрос — с кем сейчас дочка? Маргарита Васильевна давно уехала.
Врач уходит, и этот вопрос сразу же повисает в комнате.
— Она с Женей, — слышу успокаивающие слова. — Ну ты и растяпа, Люба. То нога, то заболела. Тебе черная кошка дорогу перебежала?
— Нет. Просто с вами поцеловалась, — хриплю, улыбаясь. — Вот и настигли неудачи. Это, кстати, из-за вас, — указываю на горло и шмыгаю носом.
— Конечно, во всём виноват Глеб, — кивая, встаёт с кресла. — Я близко подходить не буду. Таблетки все на тумбочке. Если что-то нужно, звони. Надо пойти мелкой тоже витамины дать. А то она с тобой уже контактировала, не дай бог заболеет.
