Всего лишь измена (СИ) - Соль Мари
— Ты чего? — я обиделся.
— Ну, Шумилов! Так и представляю себе это тату. Основные понятия курса. Экономика должна быть экономной! — принялась сочинять, — Или лучше набей афоризм! Изречения Джона Смита…
— Адам! — вставил я жёстко.
— Чего? — осеклась.
— Его зовут Адам, тупица! — я вырвал конфету из рук и отбросил на пыльный асфальт.
— Ты чего? Обалдел? — возмутилась Виталя. И уязвлено ушла. Я какое-то время стоял, глядя вслед. А затем, не имея понятия, что делать дальше, поплёлся за ней, в направлении дома.
Я стал избегать встреч с Толяном. На что тот обижался! Мне почему-то казалось, что стоит ему посмотреть мне в глаза, как он сразу поймёт. И тот факт, что я трахнул сестрёнку, разрушит нашу дружбу.
Только он объявил:
— Я всё знаю!
— Ты про что? — насторожился я.
— Про тебя и сеструху, — оскалился Толик.
— Толь, я вообще-то хотел тебе всё рассказать…, - начал я виновато.
— Да, брось! Всё нормуль! — двинул он. Да так сильно, что я едва не упал.
— Ты не злишься? — смотрел на него, пытаясь поймать тот момент, когда Толька захочет мне вмазать.
Он втянул носом воздух. Если его сестра, Тоня, была внешностью в мать, то Толян пошёл в папу. Такой же рябой, неказистый, но хваткий. Он был зачинщиком всех приключений в нашей компании. Девчонок кадрил на ура, и курить научился ещё в седьмом классе.
— Мы вообще-то поспорили с ней, как быстро ты сдашься, — он хмыкнул, — Ты денег мне должен! Слабак!
— В смысле? — не понял.
Друг выразительно обнял меня:
— На коромысле! Я ставил, что ты не ходок. А ты в первый же вечер того, — жестом он явственно дал осознать, что именно я совершил.
— И чего? Тебе-то что? Сам поспорил, вот сам и плати, — я ощутил себя девочкой, на которую спорили парни. Прямо как в женском кино!
— Ну, тогда мне придётся придать огласке тот факт, что наш Костик был целочкой, — поделился дружище.
Я ожидал от него чего-то подобного. И уже приготовился дать задний ход! Вдруг мне в голову пришла неожиданно здравая мысль:
— А ты слышал про точку блаженства у баб?
— Это чё за фигня? — сдвинул брови Зарецкий.
Я упоительно выдохнул:
— Это такая фигня, от которой девчонки кончают на раз.
— Да ладно? — недоверчиво выдавил он.
— Отвечаю! — с видом бывалого бросил в ответ.
Зарецкий секунду помедлил, затем изъявил интерес:
— Ну, колись!
— Так и быть, расколюсь, — согласился, — Только чтоб никаких материальных претензий.
Он сощурился, жадная сущность в нём медлила. Но надежда прослыть идеальным любовником всё же взяла своё.
В сентябре Антонина пошла под венец. Я сроду не видывал свадьбы пышнее! Фата и длиннющий подол её платья сияли под Питерским солнцем, как сотня бриллиантов. Погода дарила тепло, бабье лето в разгаре. Жених был на десять лет старше.
Помню, как я подошёл, чтобы поздравить её. Улучил момент, когда её будущий муж разговаривал с кем-то из важных гостей. Тонька утёрла слезу со щеки.
— Вот и всё, мой хороший. Сдаюсь!
— Ты такая красивая, просто слов нет! — покачал головой. В самом деле, сражённый её красотой в тот сентябрьский день.
Она наклонилась ко мне:
— Я желаю тебе найти ту, с кем удастся опробовать это на практике. Всё, чему я научила тебя, понимаешь?
Кивнул, покраснел и ответил:
— А я желаю тебе семейного счастья.
Тоня пихнула меня своим белым букетом, лепесток зацепился за ткань моей водолазки, да так и остался висеть.
— Константин, ты неисправимый романтик! — сказала она напоследок.
В ресторан не пошёл, а уселся на крыше. Почему-то хотелось побыть одному. Помню, как долго взирал на осеннее небо и думал о жизни. А ещё думал, что подарить Виталине? Через пару недель ей исполнилось двадцать. Я не знал, что тот год принесёт в мою жизнь безграничный разлом. Я всего лишь считал в уме деньги, мечтая, какие серёжки куплю ей на сей раз. Ведь серёжки она не посеет!
Глава 27
Было время, когда родители съехали, а моя сестра Аська вернулась в родительский дом. Она нажилась в одиночку! А точнее, ждала, пока папа и мама исчезнут с радаров и перестанут её поучать. Я сначала обрадовался. Думал, что мы заживём всей семьёй. Но радость была преждевременной! Две любимые женщины — Ася и Вита, оказались несовместимы в быту.
Насколько одна была чистоплотна и требовательна, настолько же наплевательски к этим требованиям относилась вторая. Если Витка всегда вымывала посуду до блеска. Никогда после ужина в мойке не оставалось немытых тарелок! То Аська копила, тарелки и чашки.
— А чего тратить воду? — говорила она, — Вот накопится, сразу помою!
Витка додумалась складывать в таз все тарелки, которые Аська запачкала. И тыкала в нос. Но не Аське, а мне!
— Я ей не прислуга, понятно? Твоя сестра, ты и мой!
Я принуждённо вздыхал и шёл вместе с тазиком к Асе. Которая либо смотрела сериал, либо красила ногти, либо болтала по телефону уже битый час. Вита была на сносях, ожидался Антоха. Так что мне приходилось терпеть закидоны жены, и капризы сестрицы!
Довольна была только Майя. Которую тётя любила до жути. Сначала мы их поселили в соседние комнаты. Но Майкина спальня всегда пустовала, так как та допоздна ошивалась у тёти под боком. И частенько спала вместе с ней. Аська тогда была возрастом Майки теперешней. Крутила романы, училась на курсах «Кройки и шитья», так как хотела кроить и шить. Не об этом мечтали родители…
— Костя, делай, что хочешь, но чтобы твоей сестры тут не было к моменту рождения сына, — заявила моя Виталина.
— Вы ж вроде ладили с Аськой всегда? — я вздохнул.
— Я Асю люблю! — согласилась супруга, — Но от любви до ненависти всего один шаг. И я его уже скоро сделаю.
Взгляд её узаконил решение. Витка тут же сказала, что не против отдать ей квартиру у площади Невского. Пусть живёт! Там как раз вот-вот съедут её квартиранты. Но я сказал твёрдое «нет», что бывает нечасто. Отверг эту мысль, как пустое. Тому не бывать!
Вита спорить не стала. Ведь эта квартира, этот щедрый подарок её богатея, всегда провоцировал злость. Нет, я сам виноват! Нужно было продать, когда Вита хотела. Но какой идиот продаёт хату в центре? Да ещё в историческом доме.
Ну, сколько бы мы получили тогда? А цена подросла. И будет дальше расти. И однажды, когда Майка решит выйти замуж, мы подарим ей эту квартиру на свадьбу. Хотя, дочь итак знает, что эта жилплощадь — её. Одного только Майя не знает! И никогда не узнает. Что даритель — не папа. Точнее, как раз-таки, папа… Вернее! Плевать! Не узнает, и всё.
Так что я предпочёл оплатить Асе кров, чем использовать Виткино «красное знамя». И с тех пор я исправно плачу за квартиру, где бы она ни жила. Аська такой человек. Может однажды прийти с пачкой денег.
Сказать:
— Вот, милый братик! Тебе!
— Откуда? — спрошу для порядка.
Но Аська не скажет мне правды. Её жизнь, как тайник! Здесь заначка, там клад, тут пробоина.
А порой от неё не дождёшься отдачи годами. Как-то раз притащила сожителя! Хозяйка квартиры звонит с новостями о том, что теперь в её сданной квартире живёт не совсем одинокая девушка. Так как там очень много мужских вещей. Я устроил разнос своей младшей сестрёнке! И та съехала. Долго скиталась. Жила у него? Или, может, вообще, где придётся. Через год, как бревно по течению, прибилась к родительской двери. Разнылась. Прощения просила. В общем…
Опять пожалел. Оплатил ей квартиру на целых полгода вперёд. Обещалась вернуть и вернула. И вроде за ум взялась! В прошлом году заявила, что будет учиться. Восполнять дефицит образования.
Я посоветовал:
— Лучше купи в переходе диплом. Сэкономишь и силы и время.
Но Аська обиделась:
— Ты вообще меня за человека не считаешь?
Мы поспорили с ней, что она отсидит на заочке, получит диплом, без поблажек. Почти. Ведь я всё равно постоянно тяну её волоком! Постоянно толкаю вперёд, заставляю учиться. Не потому, что краснеть не хочу. А просто хочу, чтобы Аська имела какую-то корочку. Мало ли что?
