Его дерзкая девочка (СИ) - Коваль Алекс

Варламов взял в руки датчик и стал им водить по коже, смотря в монитор.

Мы с Тимом замерли.

Повисла тишина, лишь только раздавались щелчки кнопок, на которые нажимал мужчина.

— М-м-м… — протянул Вадим задумчиво.

Я напряглась. Сердце уже билось в районе горла.

— Что?.. — голос Тима было не узнать. Тихий, низкий и напуганный.

— Ну, что ж, — проговорил доктор и улыбнулся.

— Не томи, Варламов, что с нашим ребенком?

— Слушай.

Что-то щелкнуло, и раздался шум с помехами.

Я сначала не поняла, что конкретно мы должны были там «слышать», но потом… спустя каких-то несколько секунд раздался… стук? Да это был стук!

Стук сердца. Быстрый, четкий.

Это было сердцебиение нашего малыша. Пока что совсем маленького крохи, но уже со здоровым, ровно бьющимся сердечком.

Рука Тима, сжимающая мою, дрогнула. Его губы коснулись моей ладони. А у меня у самой в горле встал ком, в глазах защипало.

Я невольно смотрю на Тимура и пропадаю в темноте его глаз. Не пугающей, а мягкой, обволакивающей, укрывающей от всех невзгод темноте. От такого взгляда мурашки табуном пробежали по телу. А низ живота наполняется теплом.

Тим улыбнулся мне одним уголком губ, тем самым будто давая мне надежду на будущее. На лучшее будущее.

Возможно, я ошибалась насчет него?

— По размерам плода, срок шесть-семь недель. Если хочешь, поставим тебя на учет здесь. Будешь наблюдаться у меня.

Я задумалась. Ведь, по сути, выбора у меня нет, раз я не собираюсь пока ничего говорить родителям. Да и Вадим к себе располагает. И Тимуру, наверное, будет спокойней, если он будет знать, что я под надзором у его друга.

— Хорошо, — киваю.

— Отлично, — отрывает бумажное полотенце и подает мне. — Как сейчас себя чувствуешь?

— Уже лучше.

— Пройдем в мой кабинет, я тебя осмотрю, назначу, какие анализы сдать, и выпишу витамины.

Мы выходим за врачом. У кабинета он останавливается, открывает дверь, пропуская меня, а перед Тимом преграждает путь.

— Ты чего удумал? — усмехается Вадим, услышав возмущение Тимура.

— Я с ней, если ты забыл.

— Ты в больнице. Я врач, она пациент, если ты не забыл. Так что извини, дальше тебе хода нет. Сиди, жди, будущий папаша, — усмехнулся мужчина и, войдя в кабинет, закрыл за собой дверь.

«Хода нет…»

Я фыркнул и устало опустился на диванчик в коридоре, потирая лицо ладонями и на мгновения прикрывая глаза.

С ума сойти. Как из-за какого-то отрывистого «тук-тук» может перевернуться вся твоя жизнь. Моментально. Одномоментно. Как лихо могут пошатнуться, разлетаясь в щепки, годовые привычки волка-одиночки из-за уверенного сердцебиения твоего ребенка…

Мой.

Нет, наш!

Я знаю, я уверен, что не все у нас с принцессой потеряно.

Пора уже признать себе, что я тираню Золотареву, не отпуская на свиданки не только потому, что она носит под сердцем моего ребенка. А еще и потому, что я… банально ревную. Это жгучее пламя нового для меня чувства уже смешалось с кровью и разъедает все внутренности, как кислота, стоит только представить рядом со Златкой кого-то другого. Того, кто обнимает ее, смотрит на нее, желает ее, целует… Нет, хватит отпинывать от себя очевидные вещи. Я запал. Сильно. Крепко. Давно и надолго. Если вообще не на всю оставшуюся жизнь.

Да и Злата, вопреки тому, что говорит и пытается мне доказать и показать, тоже не может быть равнодушной. И это не ненависть с ее стороны. Вернее, не только она. Ей бы только чуть терпения и веры в меня, и мы бы нашли общий язык. Мы могли бы даже стать идеальными родителями. А может быть, и идеальной парой?

В общем, мысли плавают, я сижу и с содроганием вспоминаю все произошедшее в этот день, чувствуя новый острый приступ необходимости оказаться со Златой рядом.

Уже хочу подскочить и бесцеремонно влететь в кабинет, и плевать, что сказал Вадим, как дверь открывается. Я вскидываю взгляд.

— Все, будем на связи, Злата, — слышу голос Варламова, но не вижу друга. Злата выходит первая. А он уже за ней, притворяя дверь в кабинет.

— Обязательно, — кивает она, прижимая к себе какие-то листки.

— Придерживайся оговоренного нами режима, проходи врачей, старайся сильно не перенапрягаться и не задерживаться на жаре. А самое важное… — выразительный взгляд друга на меня, на мою рассеченную бровь и слегка помятый вид, — меньше нервничай, а то с Тимуром вечно жизнь бьет ключом.

— Угу. Разводным, — кивает принцесса. — И, как правило, по голове.

— Точно-точно! Я смотрю, вы друг друга неплохо узнали?

— Ну, так, — фыркает принцесса, — у нас будет ребенок.

— Вообще-то я вас слышу! — не выдержал я, рыкнув в сторону парочки доктор-пациент, которые переглянулись, улыбаясь во все тридцать два.

— Так вот, Злата, максимальное спокойствие и исключительно положительные эмоции, и тогда все у вас с малышом будет отлично!

— Постараюсь.

— А ты, — тычет пальцем друг в мою сторону, — на руках носи, всем желаниям потакай и не будь говнюком, — ухмыляется Вадик, пронаблюдав, как взлетела моя бровь. — Не смотри так, я тебя знаю, Абашев. Ты умеешь. А теперь все, я ушел. А то вы меня с обхода выдернули. Хорошего вечера.

— До связи, — киваю, провожая Варламова взглядом. — Шутник…

Друг уходит, а между нами происходит заминка.

Я скорее чувствую, чем слышу, как рядом со мной на диванчик усаживается Златка. Достаточно близко, но все-таки сохраняя дистанцию.

Мы молчим.

Не знаю, сколько проходит времени, пока я сижу, уперев локти в колени и пялюсь на руки, какого-то черта там углядев. А Злата, судя по всему, смотрит на меня. Это я тоже… чувствую.

Оставшись наедине в светлом просторном коридоре частной клиники, мы чувствуем себя… ну, наверное, неловко. За весь этот сумасшедший день и за невольное сближение, произошедшее благодаря всем «участниками», что путались у нас сегодня под ногами. Впервые в жизни я растерялся и не знаю, что сказать. Хотя в голове крутится очень и очень многое.

— Как твоя бровь? — спрашивает Злата, первая нарушая тишину.

— До свадьбы заживет, — бросаю то, что так часто слышим мы в детстве.

Мы с принцессой переглядываемся и посмеиваемся.

Обстановка чуть разряжается.

— Что сказал Варламов?

— Да, собственно, ты все слышал. Меньше стрессов и работы, больше отдыха и полезной пищи. Посоветовал съездить за город, свежим воздухом подышать, — пожимает плечами принцесса.

— Свежий воздух — это замечательно.

— Угу. У родителей есть домик на берегу местного водохранилища, вот сразу про него подумалось…

— Увезу в любое время, только скажи.

— Ага. Но сначала врачи. Хоть Вадик и сказал, что по здоровью все хорошо и беременность протекает прекрасно, но точнее будет известно уже после того, как я сдам все анализы.

— Отлично, — киваю. Хоть с этим вопросом мы разобрались. Теперь я могу быть спокоен, Злата в надежных руках.

Снова образуется «пауза». Честно говоря, это отсутствие слов уже начинает нервировать.

— Тим?

— М-м? — тяну, все еще не поднимая взгляда на Золотареву.

Жду ответа, но его нет. И это заставляет-таки меня посмотреть на нее, обернувшись.

— Что мы будем делать? — звучит тихий вопрос без тени улыбки.

Злата смотрит на меня серьезно и немного растерянно. Теребит в руках бумажки, с которыми вышла из кабинета, и кажется, впервые в жизни чувствует себя не в своей тарелке. Сейчас и здесь не она «задает тон игры», а я.

Она доверилась. Или, по крайней мере, пытается это сделать. И я буду полным мудаком, если упущу такой шанс.

— Учиться быть родителями, очевидно.

— Мне страшно… — шепчет принцесса тихо и двигается ко мне ближе, укладывая голову мне на плечо. Ее ладошка находит мою, и как там, в палате, девушка переплетает наши пальцы, доверчиво и нежно.

От такого максимально невинного и уютного жеста на душе становится тепло. В нос ударяет аромат ее волос, и я машинально утыкаюсь в них носом, в блаженстве закрывая глаза.