Дотронуться словами - Ася Сергеева
— Гасить врагов кексами надо! Что стоим? Кому на балу тесно?
Женькин болтун подлетел к Алене, несколько кексов схватил и начал обкидывать всех, кто вокруг нас. Сама же богиня пирогов метила в Макса. Брат спрятал скромняжку к себе за спину, пытаясь всем что-то объяснить. Мы со Славиком спасали студентов и кексы, сбиваясь с ног. Варя с Матвеем нам помогали. Бал превратился в психушку.
Музыка вернулась с энергичным фокстротом, свет практически погас, еле мигая. Только у нас фокстрот стал кексовым, ярмарка, по сравнению с ним, отдыхала на лавочке. Слава как чувствовал, когда волновался, что слишком уж спокойно время проводим. Недолго затишье длилось, теперь хоть бы выжить.
Кексы закончились, в ход пошли торты и бутерброды. В конце стреляли помидорами, переходя на жесткий уровень, мужской и рукопашный.
Пока я бегала с Варей, на несколько минут потеряла брата и Славу, с ужасом вглядываясь на неузнаваемый паркет. Зою тоже в полумраке найти не могла. Заметила только Алену, она как раз дала пинком какому-то студенту для полета.
— Что происходит?! Немедленно прекратите!
Раздался мужской голос в рупор от двери, оглушая бальную толпу.
Свет через мгновение зажегся. Зато музыку никто не додумался выключить, так и подзывала мелодия дальше вальсировать по разбросанным съедобным снарядам.
Осторожно пригибаясь через потасовки пробежала дальше и заметила своих.
Макс боролся с одним, крупным бугаем. А к нему спиной стоял Слава и отбивался от другого, долговязого с прилепленной начинкой кекса прямо на макушке. Близко еще не добежала, как от повторного предупреждения охранников, студенты сами сбежали от Макса и Славы.
Капец! С такими балами и война не страшна.
Под выяснение причин потасовки, приблизилась к бойцам.
— Слава, ну как ты так? Зачем дрался?
Показывать жестами не могла, руки были заняты тем, что вытирала ему рукавом кровь под носом. Произносила потому четко, чтоб дошло до него. А нет, повторю потом сто раз.
— Иса, все нормально. Я с тобой, любимая, — такие фразы поняла, растаяв сразу же, перехотелось возмущаться.
— Славичек, как ты мой хороший? — к нам Алена подошла, и Варя следом.
За ними Женьку принесло уже в туфлях, (когда успела только!), болтушка тарахтела без умолку на нервной почве.
— Да что вы переживаете? — Славу смешило наше беспокойство, он и говорил то на жестовом, то просто отмахивался от нас уже со смехом.
Я и его подруги, не могли прийти в себя. Вдруг бы наш самый добрый парень в мире сильно пострадал? Каждая винить себя начала, отряхивая Славе одежду от засохших снарядом еды.
На брата глянула, когда к Славе бежала. Максу драться не привыкать, особо потому не беспокоилась. Но разговор, позади нас, меня отвлек…
— Не переживай, я крепкий. Не плачь, малышка.
Эй? Что-что?
Обернулась резко. Обал-деть.
— Зоя, это враг! — прикрикнула Алена, для нее все враги, кто против Славы.
Скромняжка, встала на носочки, и прикладывала салфетку к ушибленной скуле брата, только сейчас заметила, что у Макса порван вдобавок рукав. Значит, больше участвовал в бое.
— Скажи этой девушке-бочке, чтоб отстала от меня, — прошипел Макс, дергаясь от одного голоса Алены. — Зоя, тебе — нет. Не враг, — скромняжке произнес, мотая головой. И Зоя коротко ему в ответ кивнула, краснея от смущения.
Слава повел себя неожиданно, сам подошел к Максу и руку ему протянул. Что последует дальше увидела наперед. Ни-че-го. Макс ведь против нас.
— Я бы и так ее спас. А ты оказался лучше, чем думал о тебе, — с этими словами Макс протянул навстречу руку, выглядело так, что заключили перемирие.
Понял Слава, что Макс сказал или нет, но то, что не оттолкнул и смотрел без злости, конечно, заметил.
Охранники тем временем, начали записывать всех, кто присутствовал на балу, для дальнейших выяснений.
— Пора сматываться, — Женька зашептала, — Иначе нас в тюрьму посадят, а там сыро, леденцов нет, никого не знаю, вдруг болтать не разрешат, а я…
— Да поняли, поняли уже, — мы все на Женю замахали, быстро прикидывая, как сбегать теперь.
Матвей, он же актер мимов, взял на себя отвлекающую роль. Побежал в другую сторону от нас, перекрутился в воздухе, и упал, распластавшись с вываленным языком.
Больше ничего не увидели, охранники все сбежались к нему, спасать умирающего мима. А мы, разбившись на три группы выбежали из бального зала, превратившегося в дурдом, благодаря нашей дружной компании.
На улице так и поехали в три разные стороны. Макс настоял отвезти домой Зою, потому как с нами, оставлять уже опасно. Никого не замечаем, когда вместе. Ну, правда, так и есть. Стоит заглянуть мне в светло-серые глаза своего парня, как пропадаю, теряюсь, порой забываясь, где мы. Люблю. Впервые. И хочу, чтоб навсегда.
За Аленой приехал оператор ее кулинарного блога и забрал с ними двух болтунов.
И мы сами отправились в сторону моего дома. Не сразу, конечно, отправились. Сначала-то я пристала с вопросами… Почему брат сказал, что и так бы спас Зою? Какова причина драки? И вообще! Что я уже пропустила за несчастных пять минут, когда потеряла их из вида?
Глава 22
Макс
Зоя не сразу понимает, что я собрался ее подвезти. Качает головой, взмахивая слегка завитыми локонами. Сам себя понять не могу, не то что девушка без слуха.
«Довезу, куда скажешь и всё. Вреда не причиню, обещаю».
Написать уже пришлось.
Только тогда кивает. А может увидела, как Алиса со Славой на крыльце обнимаются. Вдруг ей тоже он нравится?
Хотя, вряд ли. Я замечал в ней, что к Алисе и Славе относится одинаково.
В машине я поглядываю на напряженно сидящую девушку, перебирая события вечера. Мне нужно было выезжать в одно время с Алисой на встречу с друзьями. Предложил сестре подвезти — отказалась. Тогда и появилась идея, глянуть, не дурит ли мелкая. Такой скрытной сестра никогда не была.
Возле универа на другом конце города, стало понятно… Курсами и походом к Вике не пахнет и близко.
Что за черт? Так я подумал, когда увидел, как Алиса прижалась к Славе и засек поцелуй. Зоя при этом рядом стояла, глядя куда-то в сторону. Третий раз я видел рядом с однокурсником молчаливую светловолосую девушку. И в третий раз ловил себя на том, какая же она красивая. Миниатюрная, миленькая, с огромными глазами голубыми.
Но я и подумать не мог, что в итоге, окажется
