Легенда о розе. Цена предательства - Ольга Рузанова
Несмотря на то, что видеться со мной он не хочет, я безмерно счастлива. В каждом телефонном разговоре с лечащим врачом я слышу хорошие новости.
Грозовой идет на поправку, но после лечения потребуется курс реабилитации. По прогнозам это займет не менее полугода, и только после этого он сможет вернуться в строй.
- А куда Катерина делась? – опускаясь в кресло напротив бабки, спрашиваю я.
Новую горничную я заметила несколько дней назад и решила, что ее наняли в помощь Люсе и Кате. Но последняя мне уже давно на глаза не попадается.
- Я ее уволила, - выдает она, пыхнув на меня табачным дымом.
- Уволила? За что?
- Не нравилась.
Я подозрительно щурю глаза. Что-то подсказывает мне, что неспроста это увольнение произошло именно сейчас.
- Че ты зенки пучишь?
- Ты ее из-за Алекса уволила? Ты же знаешь, что они спали?
- На чужой вершок не разевай роток, - стряхивая пепел, отвечает пословицей, - нахрена тебе крыса в твоем же доме?
Я рада, конечно, но как на это отреагирует Алекс? Не подумает ли, что я воспользовалась его состоянием, чтобы избавиться от этой девицы?
- Он про нее даже не вспомнит, - словно прочитав мои мысли, уверенно проговаривает бабушка.
Хорошо, если так. Мне бы не хотелось выглядеть в его глазах хуже, чем я есть на самом деле. Я и так постаралась испортить о себе мнение, теперь уж и не отмыться.
- Крысеныш не объявлялся?
- Нет, - качаю головой, - он же не самоубийца.
- Все, прошла любовь? - скрипуче смеется она, туша сигарету в пепельнице.
- Прошла.
Тогда, восемь лет назад, после предательства Марка я была раздавлена. Своим предательством он раскромсал меня на куски и оставил истекать кровью.
Я не хотела жить, билась в агонии, а потом утонула в депрессии.
Чтобы не сойти с ума, я пыталась найти ему оправдание. Мне виделся в его поступке глубокий смысл. Я копалась в себе, анализировала его поведение, все искала первопричины произошедшего.
В глубине души я надеялась, ждала, что он приедет ко мне и расскажет всю правду, объяснит, почему был вынужден так поступить.
Но вот он приехал и… ничего не случилось.
Восемь лет его совершенно не изменили. Он остался таким же великовозрастным шалопаем, каким и был. Безответственным, недалеким, поверхностным.
Дура. Кажется, я искала глубину в обычной луже. Искала смысл там, где его никогда не было.
Зато теперь я могу с уверенностью сказать, что вылечилась от него навсегда. Жаль, что поздно.
- Думаешь, есть у нас шанс еще? – спрашиваю робко.
- А ты не спрашивай. Ответ тебе не понравится.
Я подавленно молчу. Встаю, медленно прохожусь по круглой гостиной, рассматриваю висящие на стене черно-белые портреты. Не знаю, что меня здесь держит. Наверное, надежда, что бабка сейчас пояснит свои слова.
Но та, отвернувшись к окну, упрямо молчит.
- Ладно, спокойной ночи.
Целую морщинистую щеку и иду к себе. Но, проходя мимо кабинета дяди, невольно останавливаюсь. Оттуда слышатся голоса и довольный смех Митрича.
Стукнув два раза, просовываю голову в щель.
- К вам можно?
- Заходи, - добродушно разрешает дядя.
- О! Ирмочка! – восклицает изрядно выпивший крестный, - заходи, красавица… Вина налить?
- А есть повод? – заинтригованная, прохожу вглубь кабинета и с ногами сажусь на диван.
- Есть!
- Какой?
Затаив дыхание, жду новостей от Алекса. Он поправился? Его выписывают? Он хочет меня видеть?
- Наша Валентинка улетела в Израиль!
- Шумов?
- Хреново ему совсем, - поясняет дядя, - полетел помирать в Израильскую клинику.
Глядя на их довольные лица, я тоже натягиваю на лицо улыбку, пряча за ней свое разочарование.
Новость действительно хорошая. Дело об аварии на «серпантине» не сдвинулось с мертвой точки. Регистратор в машине Антона оказался нерабочим, свидетелей на трассе в момент схода с нее автомобиля не было, к тому же, как узнал Митрич, в крови самого Антона нашли наркотики.
Подтвердились слухи о том, что он употреблял. Распространять информацию о том, что столь высокопоставленный служитель закона был наркоманом, власти не стали, а в официальной прессе объявили о том, что авария была несчастным случаем. Водитель не справился с управлением на опасном участке дороги.
Если Валя прилетит обратно в цинковой гробу – можно будет вздохнуть с облегчением.
Отметив эту новость бокалом виски, мужчины переходят к обсуждению дел на новом месторождении. Они продвигаются, хоть и не так быстро, как хотелось бы дяде. Почти каждый день в разговорах он сетует на то, как ему не хватает Грозового. Пока он был в строю, полностью контролировал все нефритовые карьеры, охранное агентство и решал вопросы с таможней. Сейчас же дяде приходится все чаще привлекать Митрича, отвлекая того от своих непосредственных обязанностей.
Допив виски, дядя зевает и встает с кресла. Проходя мимо меня, ласково треплет макушку.
- Спокойной ночи, дочка.
Отвечаю ему тем же, дожидаюсь, пока за ним закроется дверь, и поворачиваюсь к крестному.
- От Алекса есть новости?
- От Алекса? - пряча глаза, делает небольшой глоток спиртного, - он выписался.
- Как выписался? Уже?! Ему же рано!
Чувствуя, как сводит живот, вытягиваюсь в струну.
- Он на родину к себе поехал. На реабилитацию в санаторий.
Стыдно признаться, я даже не знаю, откуда он родом. Никогда не интересовалась.
- Это далеко?
- Не близко. Три тыщи километров отсюда.
- Почему туда? Разве там лучше санатории?
Митрич пожимает плечами, в глаза смотреть избегает. Я растерянно хлопаю ресницами. Что, черт возьми, происходит? Мне казалось, вопрос с его реабилитацией уже решен. На прошлой неделе я связалась с лучшей клиникой для восстановления после таких травм, думала, сразу после выписки он отправиться долечиваться туда.
- Я не знаю, Ирма. Он ничего не говорит, попросил время на восстановление…
- И обо мне не спрашивал, - еле слышно договариваю я.
- Не спрашивал.
Внезапно становится нечем дышать. Лицо горит, в груди растекается кислота. Больно.
С трудом сглотнув, я поднимаюсь на ноги.
- Ирма…
- Спокойной ночи, - целую и тороплюсь поскорее оказаться в своей комнате.
Наедине со своей болью.
Глава 33.
Глава 33.
С момента отъезда Алекса проходит три месяца. Все это время я жду если не возвращения, то хотя бы весточки от него.
