Облачное счастье - Анна Шнайдер
Что именно Таня будет ему говорить, она пока не представляла, но отлично понимала, что нужно сделать это как можно скорее. Если она помедлит ещё немного, хотя бы день — Егор окончательно уверится в тех же мыслях, что вывалил на неё и Вася. По поводу «до сих пор любишь» и «хочешь быть вместе». Какой бред! Но Егору придётся доказывать, что это бред, и скорее всего, не только словами.
И… кажется, Таня знала, чем.
Только бы он согласился!..
28
Егор
Он в тот день мотался по трём разным объектам — ремонт в каждой квартире был на разной стадии завершённости, надо было проконтролировать, а заодно и показать заказчикам, — и домой к матери и Кате возвращался выжатый, как половая тряпка. И едва не упал, увидев в коридоре коляску, в которой Таня возила Ясю. Хозяйка коляски — точнее, обе хозяйки, — обнаружились на кухне. Сидели за столом и пили чай, причём Яся сидела на коленях у его матери, которая смотрела на девочку с умилением и подозрительно блестящими глазами.
— Не понял, — пробормотал Егор, глядя на эту удивительную картину. Ехидно ухмыляющаяся Катя фыркнула в чашку, Таня смущённо улыбнулась и опустила глаза, а Яся…
— Па-па-па-па-па-а-а! — заголосила девочка, улыбаясь во весь рот, в котором было пока ещё только четыре зуба, и потянула к Егору ладошки. Он машинально взял её на руки, и Яся изо всех сил обняла его, залопотала что-то непонятное, но постоянно перемежающееся восклицанием с «па». И неожиданно ощутил, как глазам становится влажно, а щекам горячо.
Это был первый раз, когда Яся назвала его папой…
— Что здесь происходит? — тем не менее, спросил Егор сурово, погладив девочку по светленькой и кудрявой головке. — Таня?
— Что происходит, — хмыкнула Катя, с громким стуком поставив чашку на стол. — Не видишь? Чай пьём. С печеньем и сушками.
— Кать, я Таню спрашивал.
— Ах, Та-а-аню… — Сестра закатила глаза. — А что её спрашивать, и так всё понятно.
— Мне — нет.
— Ну, ты всегда был тугодумом. — Катя встала из-за стола и схватилась за инвалидную коляску матери. — Мам, пойдём в комнату, а они пусть поговорят, раз им так хочется отношения повыяснять на пустом месте.
Она с гордым видом выкатила улыбающуюся маму с кухни, и Егор, проводив их взглядом, повернулся к Тане. Сел на табуретку, поудобнее перехватив Ясю, которая до сих пор висла на нём, как шарик на ёлке, и повторил последние слова сестры:
— На пустом месте? Что это значит, Тань?
— Ну… — Она закусила губу и пригладила чуть взъерошенные волосы. Выглядели они так, будто Таня всю дорогу до его дома бежала без шапки. Да и вся она была какой-то растрёпанной, беспокойной, с тревожными глазами. — Я вкратце рассказала, в чём дело, почему ты ушёл. Катя пофыркала и сказала, что я идиотка, но с этим уже ничего не сделать, поэтому конфликт наш на пустом месте.
— Ясно, — усмехнулся Егор, почти услышав Катин язвительный голос, которым она наверняка говорила эту фразу. — Значит, ты ей понравилась. Будь иначе, сестра не стала бы с тобой общаться.
— Скорее, ей понравилась Яся, — вздохнула Таня. — И маме твоей тоже. Затискали её. Егор…
Яся в этот момент потянулась за лежащей в вазочке сушкой, и Егор дал её девочке, а потом перевёл вопросительный взгляд на молчащую Таню.
Она нервно кусала губы и то бледнела, то краснела, словно очень волновалась.
— Будешь опять уговаривать меня, что я тебе дико нужен, а своего Васю-фигасю ты совсем не любишь? — хмыкнул Егор и сразу пожалел о сказанном, потому что Таня стала похожа на варёную свёклу.
— Не буду… уговаривать, — почти прошептала девушка. — Я пришла попросить тебя… оформить отцовство на Ясю.
Егору показалось, что Таня внезапно выплеснула на него ведро кипятка. Жаром полыхнуло в каждую клеточку, даже глаза — и те будто загорелись. И мир вокруг покачнулся…
— Что?..
— Понимаешь, он же не отстанет от меня, — продолжала шептать Таня. — А я вообще видеть его не хочу. Клянусь тебе, Ясей нашей клянусь, не хочу его, не нужен он мне! Но в свидетельстве о рождении у неё прочерк. А если…
— Стоп! — Егор перебил Таню, помотав головой. Даже больше, чем предложение стать отцом, его поразило то, что Таня сказала «нашей Ясей». — Я тебя понял. Одно дело — ребёнок без отца по документам, и совсем другое — с ним. Так Васе твоему будет гораздо сложнее чего-то добиться по отношению к Ясе. Тань, ты уверена? Я просто не понимаю. Несколько дней назад ты ему сама про дочку рассказала, а теперь…
— Считай это обыкновенной женской тупостью, — из-за двери неожиданно послышался издевательский Катин голосок, и Егор с Таней вздрогнули от неожиданности. — Она вся такая противоречивая, такая внезапная…
— Катя! — прорычал Егор, и сестра фыркнула, проходя мимо кухни.
— Не переживай, я не подслушиваю, больно надо. В туалет просто иду.
Когда шаги Кати стихли, Таня, смущённо улыбнувшись, произнесла:
— Язва она у тебя. Но в целом права. Я толком не могу объяснить свой поступок. Растерялась, соврать не получилось. Не думала о последствиях. Но одно могу сказать точно — Вася мне нафиг не нужен. Пожалуйста, поверь! И… спаси меня от него.
Поверить Егор по-прежнему боялся. Слишком уж всё было… непонятно для его логичного мужского мозга.
— Пока не особо верится, но… отцовство давай оформим. Хуже точно не будет. Сколько оно делается?
— А сразу, как придём, так и выдадут свидетельство, — обрадовалась Таня, и Егор поднял брови.
— Сразу? Это замечательно. Тогда… я зайду завтра перед работой, вместе сходим в центр.
— Спасибо! — судя по Таниному радостному взгляду, она была готова завизжать. — Спасибо тебе, спасибо огромное!
Таня взяла его за руку, сжала пальцы, но Егор, пожав их в ответ, всё-таки забрал ладонь. Он был не готов на близость с Таней, даже такую маленькую — нет, не сейчас. Надо подумать, подождать и посмотреть на её поведение.
Один раз она уже передумала — сначала рассказала всё Васе, потом пришла просить
