Забава для мажора (СИ) - Драгам Аля

— Он всегда такой?

— Какой?

— Веселый.

— Это только маска для посторонних. В глубине души он ранимый и грустный человек.

— Шутишь?

— На удивление, нет.

— А почему? — Решаюсь спросить, потому что меня тронули слова блондина о друге.

— Кто — то очень любопытен, да, малышка? — Тёма легонько щелкает меня по носу. — Личное чужое оставим за кадром.

За это время Дан допел смешную песню и спрыгнул вниз.

— Смотрю я нас, друзья мои, и понимаю, что попал. Потеряло общество двух таких пацанов. Ну или наша компания приобрела двух крутых принцесс. Да, малая? — Неугомонный подмигивает мне и, изобразив, что пьет крепкий напиток, вливает в себя сок

Спиртного за столом нет и я безумно благодарна за понимание. Веселья нам хватает и без него.

Разговор плавно перетекает на предстоящий бой Миронова. Уже в следующую субботу состоится «битва века». По итогам Тема либо проходит на какие — то крутые соревнования, либо остается еще на год в режиме подготовки. Его мечта — пробиться наверх. И хоть он говорил мне, что не собирается связывать дальнейшую жизнь с боксом, не хочет делать его способом заработка, стремление попасть в призовые места у него космическое.

— Ты же придешь? Всё в силе? С дедом?

— Конечно. Он же обещал тебе. А обещания дедуля всегда держит.

***

Друзья Миронова давно уехали, оставив нас в уютном одиночестве… вчетвером. Костя приклеился к своей заучке и отказался ехать тусить. Богдан состроил обиженную моську, обозвав друзей каблуками, и резко сорвался.

— Так — то даже и не обидно, — заявил брюнет и потащил подружку в баню. «Срочно проверить состояние печки».

Тёма провожает их взглядом и с улыбкой сообщает, что «это надолго».

— Почему ты так думаешь?

— Ну хотя бы потому, что я лично заложил в печку дрова минут пятнадцать назад. И дым из трубы говорит о том, что там всё нормально.

— Хитрый жук.

— Жук не жук, но мы так — то тоже одни остались. Иди ко мне? Я так соскучился, будто год тебя не видел.

— Всего ночь, а потом мы же рядом…

— Рядом, это вот так…

Ой.

Меня подхватывают на руки и сажают на колени, и, положив руку на затылок, прижимаются губами. Вижу нас словно со стороны. Плавные движения рук, рассыпанные по плечам волосы. Мы как растворы, которые образуются при взаимодействии растворителя и растворённого вещества.

— Тормозни меня, когда будет слишком.

Тёма не впервые говорит эту фразу, но только сейчас я по — настоящему начинаю понимать её смысл. Он… он взрослый… у него уже были… эээ… взрослые отношения. И его желание зайти дальше сейчас чересчур откровенно вибрирует в воздухе. Начинаю ощущать это, когда горячие руки забираются под мою кофту и одна наглая рука ползет со спины на живот. Я вздрагиваю и борюсь с собой. С одной стороны мне хочется чуть — чуть бо́льшего, чтобы узнать… но разумная девочка, сидящая внутри, вспоминает слова дедушки и мягко кладет руки на запястье.

— Испугал?

— Нет. Но дальше… не надо. Пожалуйста.

— Понял.

Тёма кивает, соединяя наши лбы. Мы оба тяжело дышим. В его глазах непроглядная темнота и горит огонь.

— Теряю с тобой ощущение реальности. Никогда не думал, что возможно так сильно любить.

От автора: Сегодня выложила 3 главы, т. к. завтра выходной.

Но))))) Если количество звёздочек увеличится до 120, выходной можно будет и перенести)

Буду рада получать от вас обратную связь в комментариях.

29.

Лия.

— Теряю с тобой ощущение реальности. Никогда не думал, что возможно так сильно любить.

Тёмины слова проникают в самое сердце, отражаясь многократным эхом. Разве возможны сильные чувства в нашем возрасте? Какова вероятность того, что это… навсегда? Задаю себе вопрос, уже зная ответ. Потому не представляю, что смогла бы впустить в свою душу кого — то другого.

— Расскажи мне про себя, малышка?

— Что ты хочешь узнать?

— Всё. Всё то, что ты захочешь рассказать. Что посчитаешь важным.

Пожимаю плечами, не зная, с чего начать.

— Почему ты боишься воды?

— Не знаю. Не умею плавать. Для меня под душ встать и облиться с головой — испытание. Может, в прошлой жизни я была ведьмой?

— Если только очень доброй и самой красивой, — улыбается Тёма.

— Наверное, это мой самый сильный страх. И ещё пауки. Я даже на картинке смотреть боюсь.

— Да ты у меня трусишка, оказывается?

— Эээй, — это всё. Не так и много. А ты? Есть то, чего ты боишься?

Уверена, что Артём ответит «нет». Но он удивляет меня.

— Есть две вещи. Одну я понял недавно: я боюсь потерять тебя. Каждое утро просыпаюсь с этим страхом. Пока не увижу, не прикоснусь, кажется, что это сон. А вторая… сейчас я это пережил, а раньше боялся оставаться один.

— Из — за темноты? — Я не очень поняла его слова.

— Нет. Хотя и её тоже опасался. Просто… просто мама болела и в один из дней её забрали в больницу. Отец уехал с ней, его долго не было. А когда утром он вернулся один… он не произнес ни слова, а я уже знал. И с тех пор поселился страх, что могу также потерять отца. Потом, конечно, прошло, я начал понимать, как бороться сам с собой.

Я не знаю, что сказать. Нет слов, чтобы выразить поддержку его горю, чтобы ободрить. Я просто прижимаюсь к нему, вдыхая любимый запах. О грустном больше не хочется. Но зачем — то говорю:

— Я никогда не знала свою маму. Старые фотографии — всё, что от неё осталось.

— Твоя мама тоже болела?

— Нет. Она отказалась от меня сразу после рождения. Больше про неё мы не слышали. Я, по крайней мере. Может быть, папа что — то узнавал, но я маленькая была, и на эти темы не разговаривали. Вместо мамы рядом была бабуля. И папа с дедушкой. Теперь вот мы с дедом вдвоем.

— Он у тебя крутой мужик, — блондинчик улыбается, но глаза остаются грустными.

— Угу. Самый крутой. — Поднимаюсь на ноги и тяну парня за собой. — Пойдем искать парочку проверяльщиков. Не будем сегодня о прошлом, ладно?

— Не будем, — переплетая наши пальцы и поднося к лицу, отвечает Артём. Целует мое запястье, пуская разряд по позвоночнику. — Хочу, чтобы со мной ты улыбалась и была счастлива.

А я… я правда счастлива. От того, что вот он. Идёт рядом и болтает о всякой ерунде. Спрашивает про сад, про цветы. Я ли сажала.

Все посадки делала бабуля. Мне осталось лишь поддерживать порядок. Ну и теплицей занимается дедушка, по весне выхаживая рассаду.

— А ты умеешь делать всякие закрутки? Ну там огурчики в банках?

— Конечно. Хочешь, вечером откроем попробовать?

Без преувеличения, заготовки у меня получаются вкусными. Потому что я обожаю их делать. Все рецепты аккуратно переписаны в блокнотик и каждый год небольшой кухонный шкаф заполняется баночками.

— Спрашиваешь!? Конечно, хочу. Рисуешь, готовишь, хорошо учишься… ты в курсе, что идеальная?

— Ты очень преувеличиваешь мои заслуги. Но мне приятно.

— Иди — ка сюда.

Меня ставят на садовую скамеечку, отчего я «вырастаю» почти до уровня Артёма.

— Для меня ты самая идеальная. Поняла, малышка? Самая.

Так хорошо. Стоять, обнимаясь. У нас участок компактный, но учитывая, что мы больше останавливаемся, чем идем, время растягивается, и до бани добираемся, когда дрова прогорели.

— Ааа… а где?…

Растеряно смотрю по сторонам. Оли и Кости не наблюдается.

— Сдается мне, в машину ушли или же твоя подружка вынудила поехать за мороженым. Она грозилась.

— Она может.

***

Пока наши половинки парятся, мы с Олей на скорую руку готовим ужин.

— Так боюсь, что всё закончится быстро, как и началось.

— Почему? Тёма говорил, Косте с первой вашей встречи ты понравилась.

— Не знаю, Лий. Какое — то странное предчувствие. Не бывает такого, что всё хорошо.

— Может быть, бывает? Просто ты боишься поверить?

— Может. Но я думаю всё чаще, что не заслужила его. Понимаешь? Придет кто — то лучше, и он уйдет к ней. Я же наблюдала за их компанией. Постоянно с ними крутились девчонки… ну не нашего уровня. Извини.