Кристина Лестер - Блондинка в цветочек
– Вики, ты моя самая сладкая мечта! Вики, я тебя…
– Да, Ник. Я знала, что ты будешь всего лишь морочить мне голову, но не предполагала, что у тебя хватит цинизма все это мне рассказать!
– Но я же…
– Послушай меня! Вы все: и ты, и Джонни, вы все думаете обо мне одинаково! Вы все считаете, что я способна проглотить любое оскорбление, потому что, в силу своей недалекости, просто не замечу его! Вы думаете, я не пойму, что так не поступают с женщинами, которых… которых хотя бы уважают. И я… Отойди от меня! И я больше тебе не верю!
Она развернулась и, мелко перебирая каблучками, пошла в обратную сторону. В парке стало совсем темно.
– Вики, ты не дослушала совсем немного. Ты не услышала главного!..
– Отвали!
– О, узнаю тебя! Ну дай хотя бы провожу до такси.
– Отвали!
– Да перестань ты махать руками! Больно же!
– Отвали! И только попробуй! – Она резко остановилась, Ник, шедший сзади, наткнулся на нее и снова заключил в объятия. – И только попробуй… А ну убери руки! В общем, не звони мне больше!
– Я так и знал! Ох, Вики! – прошептал он, прислоняясь виском к холодному чугунному столбу и с улыбкой глядя, как она бежит к стоянке такси. – Как же я тебя люблю!
– Надо же: вот болван! – насупленно бормотала она себе под нос, усаживаясь в машину. – Ты так и не понял главного: что я тебя люблю!
И вдруг заплакала навзрыд, не стесняясь таксиста.
– С вами все в порядке? Может, позвать полицию?
– Да езжай уже! – выдавила она, размазывая тушь по щекам. – Надо же: вот болван!..
Утром 31 марта Вики проснулась от звонка домофона.
– Ну начинается, – пробормотала она и прошлепала открывать.
Приятный мужской голос сообщил ей, что для нее передали письмо. Это было необычно, потому что в день рождения она привыкла получать охапки цветов. Письма, длиннее SMS-текстов, ей пока никто не писал.
– Что за черт! – озадаченно ответила она посыльному и открыла.
Через пару минут в дверях лифта появилась необъятная корзина с пальмой, которую бедный юноша никак не мог вытащить в коридор.
– Об этом просили ничего не говорить. Сразу – показывать. Уф! – Он вытер пот со лба. – Кто-то круто прикололся над вами!
– Да нет, почему же, – проговорила Вики, босыми ногами прохаживаясь по общему коридору. – Вот если бы прислали слона…
Пальма и правда понравилась ей больше всяких роз. Цветы – это банально. Цветы дарит тот, у кого не хватает фантазии. А огромные корзины, утыканные сотней роз, дарит тот, у кого очень сильно не хватает фантазии.
А вот если действительно – слона? Сейчас она оценила бы по достоинству, раньше – вряд ли… Она отдала мальчику сотню – заслужил, в плетеной кадке, наверное, килограмм сто – не меньше.
– Спасибо!.. Ого! Спасибо вам! Всего хорошего! – Он пятился в лифт.
Вики успела прочитать на его куртке имя Юджин. И тут до нее дошло:
– Эй! Юджин!!! Стойте! А как же письмо! – Она подбежала к дверцам, но те уже захлопнулись, лифт ехал вниз. Странно знакомый аромат. И тут Вики поняла, что ее удивляет и даже беспокоит с тех пор, как этот юноша толчется здесь: запах.
– Юджин, а вы каким одеколоном пользуетесь? – спросила она, когда тот, запыхавшись, пешком поднялся к ней.
– Никаким. Я пользуюсь дезодорантами. А что?
– Да ничего, показалось, наверное.
Она явно чувствовала присутствие Ника. Это его одеколон. Больше ничей. Однажды она нюхала такой в магазине и даже побрызгалась немного, чтобы помучить себя воспоминаниями.
– Вот письмо.
Она взяла синий конверт. Наверное, поздравление. От кого? И пальма… Тут она изменилась в лице, схватившись за руку Юджина, ибо та была единственной точкой опоры.
– Вам нехорошо?
– Мне хорошо, – понюхав конверт и еще сильнее округляя глаза, сказала странная клиентка. – Еще как хорошо! – И с этими словами убежала в квартиру.
Юджин пожал печами: разгадывать причуды богатых он давно зарекся, а сотня ему пригодится. Хороший день. Удачно начался.
Пальма осталась в коридоре. Конечно! Ну кто же еще мог это сделать? И запах… ЕГО запах… Вики снова вышла к лифту, погладила широкие глянцевые листья дерева. Острова. Море. Малиновый закат. Мягкая трава и лицо Ника, склоненное над ней: «Из нас получится красивая пара, не так ли?».
Дрожащими руками она открыла конверт. Там лежали два авиабилета на Антильские острова. Она села прямо на холодный мраморный пол у лифта. Буквы вдруг расплылись перед ее глазами, и по щекам покатились слезы.
– Ник… Какой же ты умница! Как я тебя люблю… – шептала она, раскачиваясь из стороны в сторону.
Следом из конверта выпала простая бумажка, на которой от руки было написано: «Вы любите ОЧЕНЬ острые ощущения?» и телефон. Незнакомый номер, городской. Судя по цифрам – соседний квартал. Вики на четвереньках поползла в квартиру, к столику с телефоном. С третьей попытки набрала указанный номер.
– Вики? – сказала трубка после некоторого молчания.
– Ник!
– Вики, это ты!
– Да, – прошептала она.
– Вики, я рад тебя… То есть… Вики, я поздравляю… То есть, Вики… Я люблю тебя.
От слез стало совсем ничего не видно. Справившись со спазмом в горле, она прошептала:
– И я очень люблю… острые ощущения.
– Ты поедешь со мной?
– Да.
– Ты правда хочешь?
– Угу.
– До самолета два часа. Я…
– Угу.
– Я заеду за тобой?
– Да, Ник.
Это был совсем малюсенький островок с несколькими гостиничными «номерами». «Номера» представляли собой отдельные домики с веселыми соломенными крышами, стилизованные под хижины островитян, с выходом прямо к морю. Внутри, конечно же, все было устроено в соответствии с пятизвездочной маркой отеля. И такое ощущение, что – никого вокруг.
Она ходила по номеру, словно в полусне, трогала мебель, поглаживала шторы на окнах. Теплый ветер колыхнул светло-зеленую невесомую занавеску, отогнул ее край, словно приглашая посмотреть, что там за окном. Вики шагнула на улицу и ахнула. Это было точно то, о чем она мечтала: белая мощеная дорожка бежала от балкона к самой воде. А вокруг – только ровный берег и стройные пальмы.
– И больше – ничего! – словно продолжая ее мысль, сказал Ник, подходя сзади и обнимая ее. – Только небо, море и мы…
– Спасибо тебе, Ник.
– За что? – он нежно поцеловал ее в шею.
– За день рождения. Я надеюсь, завтра ты не исчезнешь, как волшебный принц?
– Я никогда не исчезну. Разве что ты будешь очень сильно просить меня об этом… – Он тихо рассмеялся.
Она обернулась к нему:
– Здесь нас больше никто не увидит и никто не помешает, правда?
– Сегодня мы одни на острове. Так что ты можешь больше не стесняться упавшего полотенца… посторонних глаз… – Взгляд его скользнул по ее телу. – Для такой жары на нас слишком много одежды.
