Люсьен Гольдберг - Девочки мадам Клео
«Дуй!» – и дунула.
«Остановись и произнеси слово «хризантема». Прислушивайся, не появилось ли дыхание. Это должно длиться приблизительно секунду». Она дула и снова и снова произносила слово «хризантема», пока не загорелись легкие, и ей пришлось остановиться.
Страшно злясь, что он до сих пор не дышит, она поставила на его широкую грудь одно колено и разорвала его нижнюю рубашку; пуговицы разлетелись во все стороны. Положив одну ладонь на другую, она начала ритмично раскачиваться вверх-вниз, то нажимая, то отпуская нагую волосатую впадину его грудной клетки. Никакой реакции. Сью-Би подняла обе руки над его головой. Сплела пальцы обеих рук в кулак и с силой, какую не предполагала в себе, резко ударила его в грудь против сердца. Раз. Два. Третий мощный удар вызвал гуркающий звук где-то глубоко в глотке мужчины. Изо рта хлынула кровь. Она открыла глаза и глянула вниз. Его глаза были открыты! Он дышал!
– Сью-Би! Сью-Би! Где ты, черт, за... – Голос доктора Вайсмана пробился к ее сознанию, словно сквозь ватный барьер. – Какого черта!
Внезапно он оказался рядом с ней.
– Господи, девочка, что тут у тебя?
Все еще сидя верхом на мужчине, Сью-Би подняла голову.
– Я нашла его здесь, – сказала она, пытаясь восстановить дыхание. – Он не дышал.
Доктор Вайсман смотрел на нее точно завороженный.
– Откуда же, Господи, тебе известно, как... – Он оборвал себя и во всю мощь своих легких стал кричать: – Носилки! Носилки! Скорей носилки!
Вдруг разом заговорило множество голосов, и она оказалась окруженной множеством ног. Кто-то оттеснил ее от лежащего на земле мужчины и положил его на носилки.
– Это тот самый, кого они ищут, – сказал санитар, который нес носилки впереди, и споткнулся о какой-то камешек.
– Держись, приятель, держись, – ободрил его коллега.
– Кто этот дохлик? Какой-то король или что? – спросил первый санитар, снова обретя равновесие.
– А хрен его знает. Ведь тут от голубых мундиров аж в глазах рябит. Все его ищут. С неба, бля, даже прыгают.
Сью-Би следовала за ними, когда они прорывались на автостраду. Доктор Вайсман шел по другую сторону носилок, пытаясь на ходу определить состояние пострадавшего.
– Он из Аравии, – сказал первый санитар. – Принц крови или что-то вроде того. Нам его надо донести до вертолета.
– Ну ты, бля, заливаешь! Откуда тут у нас, бля, черномазые короли возьмутся? Трепло ты, бля!
Сью-Би семенила рядом, спрашивая себя, как бы стали изъясняться мужчины, если бы в их словарном запасе не было слова «бля». Смогли бы они вообще говорить?
– Нет!
Сью-Би глянула вниз. Мужчина смотрел прямо на нее.
– Нет! – снова простонал он.
– Подождите! – крикнула она санитарам, но те не остановились. – Пожалуйста! – умоляющим тоном произнесла она и побежала, чтобы не отстать. – Он хочет что-то сказать!
Человек на носилках вытянулся и схватил Сью-Би за запястье.
– Не покидай меня, – сказал он, глядя на нее широко поставленными черными глазами. – Пожалуйста, не покидай меня!
– Я не покину вас, сэр. Обещаю. Вас несут к вертолету, – ласково произнесла Сью-Би. – Вы ранены. Вам хотят помочь.
– Нет! Я хочу, чтобы мне помогала ты.
– Хорошо. Хорошо. Я с вами, – продолжала она утешать его.
Сью-Би бросила взгляд на доктора Вайсмана, в котором читалось: «Ну и что же мне теперь делать?»
– Его нужно нести, девочка, и побыстрей. Он в плохом состоянии, – быстро проговорил он. – Идем с нами до вертолета. Он успокоится.
Когда они подошли к большому вертолету, двое мужчин в строгих костюмах, приземление которых она наблюдала, рванулись к ним.
– Необходимо, чтобы вы написали короткий отчет, доктор, – сказал мужчина с блокнотом.
– Отчет? – скептически переспросил доктор Вайсман. – Здесь? На отчет нет времени. И вообще, кто вы такой?
– Я представляю консульство Саудовской Аравии, доктор. Этот человек – шейх Омар Заки, посланник короля. Ваш отчет потребуется нам для врачей.
Доктор Вайсман слегка почесал затылок:
– Боюсь, что мне это не под силу, сэр. Я не знаю, что случилось.
– Но разве не вы его нашли?
– Нет, сэр, – ответил доктор, вызывающе поднимая подбородок. – Не я. Нашла его моя медсестра, мисс Слайд. И не только нашла, но и спасла ему жизнь.
Мужчина забрал блокнот у Вайсмана.
– В таком случае отчет может написать она, – сердито сказал он и протянул блокнот Сью-Би.
Она машинально взяла его и тотчас почувствовала, как на лбу у нее выступает холодный пот. Она взглянула на доктора, безмолвно крича ему:
«Помогите мне! Помогите! Вы же знаете, что я не справлюсь!»
Он смотрел на нее. Она понимала, что он пытается что-то придумать, чтобы помочь ей выбраться из щекотливого положения.
Сгорая от стыда, она отвела взгляд, протянула блокнот обратно сотруднику консульства и завернулась в измятую грязную накидку.
– Вам не потребуется письменный отчет, сэр, – твердо заявила она, – я обещала этому бедному раненому, что не покину его. Я отправляюсь с вами.
Сью-Би и доктор Вайсман шли по разные стороны носилок к вертолету.
Глядя на беспомощного мужчину, лежавшего возле нее, Сью-Би вспомнила о Громиле. Во всей этой поразительной, беспорядочной, суматошной ночи ее ум напрочь отключился от всего, что не было непосредственно связано с происходящим вокруг. Она взглянула на доктора Вайсмана, шагавшего по другую сторону носилок. Она никогда не смогла бы объяснить ему, что произошло в ее квартире. Сделать можно было только одно.
Носилки подняли в вертолет, Сью-Би взобралась в него и села рядом.
Доктор Вайсман просунул голову в открытую дверь.
– Сью-Би, ты понимаешь, что делаешь? – крикнул он ей снизу голосом, в котором звучало и напряжение, и недоумение.
– Понимаю, – твердо ответила она. – Я бы только очень попросила вас сделать для меня одну вещь.
– Да-да, конечно, – сказал доктор Вайсман, чуть отступая в сторону, чтобы летчик мог закрыть среднюю дверь. – В чем дело?
– Загляните, пожалуйста, в мой домик. Мне кажется, там есть раненый.
Выражение крайнего изумления отразилось на лице доктора. Он открыл рот, собираясь что-то сказать, но в это мгновение дверь закрылась, и он уже не видел ее. Ей было слышно, как он кричал снаружи:
– Сью-Би! Не надо! Не улетай!
Ей показалось, что у нее будто оборвалось что-то внутри, когда вертолет, набрав высоту, устремился вперед, навстречу ночи. Под ней мерцали огни Вейлина.
– Прощайте, милые Вайсманы, – прошептала она.
От ее дыхания стекло в самом центре иллюминатора покрылось крохотным запотевшим островком.
– Благодарю вас за все. Прощай, Громила. Надеюсь, ты не истек кровью. Прощай, отец. Я люблю тебя.
