Наталья Калинина - Аромат колдовской свечи
Он сел в машину, но помедлил с тем, чтобы заводить двигатель. Разумнее всего было бы поехать домой, принять горячую ванну, рюмку коньяка и уснуть до того, как его разбудит чей-либо звонок. Но вместо того, чтобы послушаться здравого смысла, Егор взял телефон и сделал то, чего уже давно не делал: набрал номер Алины.
– Привет, ты дома? Можно, я к тебе приеду?
Она не удивилась. Словно знала, что однажды он позвонит ей для того, чтобы напроситься в гости.
– Да, конечно.
– Что купить на ужин? – спросил он так, как спрашивал бы свою жену.
– Закажем пиццу? – предложила она.
Егор чуть было не согласился, но, собрав волю в кулак, отказался:
– Нет. Я привезу ужин из моего ресторана.
Пицца, испанское вино, французский фильм – все это уже было. В той, прошлой жизни, от которой он сам отказался, чтобы это не стало будущим. Нет. Алина поняла его и, чуть замявшись, сказала, что с большим удовольствием попробует кулинарные шедевры от шеф-повара из его ресторана.
– Сосновских, что за лицо? Будто в трауре, – сказала она вместо приветствия, открывая дверь. На Алине был спортивного стиля костюмчик, который, как догадывался Егор, несмотря на свою внешнюю простоту, был дизайнерским. Его кремовый цвет великолепно оттенял естественную смуглость кожи девушки, шел к ее шоколадным глазам с угольно-черными ресницами. На лице Алины, как всегда, не было ни грамма косметики.
– Хорошо выглядишь, – сказал Егор, отдавая ей пакет с тщательно упакованными лоточками с ужином. Что в них положил Сева – шеф-повар – он не знал, но вкусу Севы доверял безгранично. Тот не только творил божественные блюда, но и угадывал его настроение: чего бы ему в данный момент хотелось отведать. Егор невольно вспомнил стряпню Ники – разогретую казенную курицу и недоваренные макароны – и сморщился. Сморщился не потому, что еда, которой его угощала журналистка, была отвратительной, нет, просто мысли о Нике вновь вызвали раздражение. Что же в этот вечер было не так? Что?
– Егор, что случилось? – спросила Алина, стоя перед ним с пакетом в руках и наблюдая, как он снимает ботинки и пальто. – У тебя что-то болит? Зуб?
– С зубами у меня все в порядке, – буркнул он и вновь поморщился, любуясь на промокший насквозь носок на одной ноге. – С сестрой что-то случилось. Она пропала.
– Валерия? – ахнула Алина. – Как пропала? Когда?
Начинается… Наверное, зря он приехал сюда. Надо было ехать домой. По крайней мере, дома он был бы избавлен от расспросов, на которые сейчас ему отвечать не хотелось. И хоть Алина спрашивала из искреннего беспокойства, ему не хотелось делиться с ней.
– Давай потом, а? Я устал, измотан. Позже я тебе расскажу, но не сейчас.
– Хорошо, – покорно сдалась она. И в этом была ценность Алины: она не лезла в душу.
– Ужин только для тебя. Я уже поел. Да и аппетита нет. Но если у тебя есть коньяк, я бы немного выпил.
– Да, да, конечно, – засуетилась она.
Егор медленно тянул коньяк, развалившись на удобном диване, в то время как Алина уплетала за обе щеки паштет, салат, запеченный картофель и мясо. Ее аппетит всегда ему нравился, но сейчас почему-то раздражал. Чтобы не смотреть на жующую девушку и не смущать ее своим взглядом, он рассматривал знакомую, изученную до мельчайших деталей обстановку комнаты.
Алина была любительницей минимализма: пара небольших диванов, маленький столик, плазменный экран на подставке и несколько причудливых полок с дисками и книгами – вот и вся обстановка. Выкрашенные в светлый цвет стены, теплый паркет. Никаких тебе накидок, салфеток, пледов и ковриков. Сувениры, фотографии и цветы тоже отсутствовали. В этом была вся Алина, собранная в мыслях, скупая в проявлении эмоций, немного жесткая, но в меру мягкая. Говорила она всегда емко, не распыляясь на детали, и по существу.
«Почему я на ней не женился?» – подумал Егор, наливая третью порцию коньяка и бросая короткий взгляд на девушку, которая, покончив с основными блюдами, поднялась, чтобы унести грязные тарелки и принести десерт.
– Кофе будешь? – ровно, без навязчивости, спросила она.
– Да, пожалуй.
Уточнений не требовалось. Алина знала, что кофе он пьет редко, но если пьет, то с молоком и двумя ложками сахара. И она всегда умудрялась угадать, чего бы ему в этот момент хотелось: кофе или чаю. Как это у нее так получалось?
«Пожалуй, зря я на ней не женился. Хотя, может, не поздно еще это исправить».
Она – идеальная женщина. Идеальная для него. Но в то же время эта идеальность и сбила его с толку. Восхищение ею он принял за любовь.
– Спасибо за ужин, Егор. Твой повар – на высоте. Впрочем, как всегда. Передай ему от меня привет и благодарность, – сказала Алина, появляясь в комнате с подносом, на котором стояли две чашки.
– Там еще десерт, – напомнил Егор. – Не знаю, что положил Сева.
– Позже. Сейчас я просто хочу кофе.
Когда он допил кофе, неожиданно обнаружил новую деталь обстановки, абсолютно не свойственную Алине: маленькую плюшевую собачку, поселившуюся на одной из полок между дисками с французскими фильмами.
– Не знал, что тебе нравятся мягкие игрушки, – заметил он, кивая на собачку.
Алина скривилась.
– Не нравятся, ты прав. Но это подарок. Пришлось принять.
– У тебя появился мужчина? – спросил он.
– Да, – просто ответила она, отставила свою чашку и налила себе в рюмку коньяку.
– Давно ты с ним? – спросил Егор скорее из вежливости, чем из интереса. Известие о том, что у Алины кто-то появился, не вызвало в нем никаких эмоций: ни ревности, ни сожаления, ни радости, ни облегчения. Просто новость, светская сплетня – ничего другого.
– Пару недель.
Она задумчиво повертела рюмку в руках, а затем махом выпила коньяк, будто водку. Поморщилась и вдруг произнесла:
– Он совсем не похож на тебя.
Егор приподнял брови, но не стал уточнять, что Алина имела в виду.
Больше о ее новом друге они не говорили. Пили коньяк, разговаривали о работе, о досуге. Алина рассказала, что недавно посетила две выставки и побывала на спектакле. Егор сообщил, что времени у него не то что на досуг, на сон не хватает и что последний фильм, который он видел, был тот, который они смотрели вместе, перед тем как расстаться.
– Тебя вытаскивать надо, – усмехнулась Алина. – Сам ты до того, чтобы куда-нибудь выбраться, не снизойдешь. У меня есть два билета на теннисный турнир. Пойдем?
– Теннис? – задумался он. Когда-то, в юности, он немного играл, теперь иногда смотрел по телевизору матчи. – А твой друг?
– А он… Речь сейчас не о нем, – как-то резко, будто обидевшись на его вопрос, оборвала Алина. – Так как?
– Посмотрим. Когда турнир?
– Через две недели.
– Я тебе позвоню, – отговорился Егор. Он еще и сам не знал, хочется ли ему смотреть турнир, да еще в компании Алины.
– Егор… – позвала она.
– Что?
Алина поставила на столик свою рюмку и пересела к нему на диван. От ее кожи и распущенных шоколадных волос пахло ванилью. Ванильный шоколад – любимое лакомство его детства. Алина молча смотрела ему в глаза, будто чего-то ожидая. Нет, в ее взгляде не было ни вопроса, ни просьбы. Она просто ждала – без трепета, без волнения, как ждут, например, автобус или своей очереди в магазине. Она просто ждала, давая Егору сделать шаг – либо вперед, либо назад. И если бы он сделал шаг назад, она бы просто замяла этот момент, без упреков, без заламывания рук, без истерик. И все бы вернулось на круги своя.
Но он не сделал шага назад. Чуть одурманенный коньяком, запахом ванили, на время приглушенными переживаниями за сестру и непонятной злостью на журналистку, он потянулся к вишневым Алининым губам и мягко их коснулся. Забытый поцелуй, забытые ощущения – он уже думал, что навсегда попрощался с ними. Алина обвила его шею руками, и этот властный жест почти вернул его на землю. Но некстати вспомнилось, как в этот вечер переглядывались Ника с Андреем, и Егор в запале возросшего раздражения обнял Алину, целуя ее вишневые губы.
«Почему я на ней не женюсь?» – подумалось опять. И когда он подумал, что, пожалуй, может сделать ей предложение, зазвонил мобильный. Он мягко отстранился от девушки и ответил на вызов.
Он надеялся, что услышит новости о Валерии, но звонили ему совсем не по этому поводу – по работе, с совершенно неинтересным, неважным вопросом. Однако звонок помог ему очнуться. Егор закончил разговор и повернулся к ожидающей Алине.
– Мне нужно уйти.
Она ответила ему кривой усмешкой, в которой явственно читалось разочарование.
– Я тебе позвоню, – зачем-то пообещал он.
– Ладно, – вяло ответила девушка, уже понимая, что вряд ли Егор вернется или позвонит ей. Входная дверь за ним хлопнула раньше, чем Алина вышла в коридор проводить его. Девушка упала на диван и, схватив со столика чашку, с силой грохнула ее об пол.
