Филип Шелби - Мечтатели
– Наверное, и то и другое.
Будучи завсегдатаем клуба, Франклин знал, что в последние несколько недель Монк стал у членов клуба притчей во языцех. В то время как финансовые круги Нью-Йорка встречали его действия аплодисментами, мнение обывателей по поводу его победы над Полом Миллером было гораздо более сдержанным: на Уоллстрит подобных «скелетов в шкафу» можно было обнаружить еще немало. В результате Монк фактически оказался в изоляции: в клубе все были с ним подчеркнуто вежливы, но никто не приглашал его в свою компанию.
– Пора бы нам уже перестать вот так встречаться, – сказал Франклин, стараясь разрядить атмосферу. – Начнутся всякие разговоры. Да и Роза о тебе спрашивала. Она боится, как бы ты не превратился в отшельника.
Монк пожал плечами и посмотрел в сторону. В первый раз за многие годы он не приехал в Толбот-хауз ни на Рождество, ни на Новый год. Были приглашения и в другие дома, но все они оказались в мусорной корзине. Его боль все еще была слишком острой и глубокой, чтобы позволить ему думать о встрече с Розой.
Франклин прекрасно чувствовал это и от всего сердца переживал за Монка. Монк всегда был для него старшим другом, заменяя ему брата, которого у Франклина никогда не было. С ним связаны были первые воспоминания детства; тогда Монк играл вместе с ним в закоулках Дьюнскрэга. Именно он помогал Франклину преодолевать мучительные трудности, неизбежные для мальчика-подростка. Он научил его видеть, как огромна и прекрасна земля, сколько замечательных возможностей готова она открыть перед человеком, который сумеет стать гражданином мира. Они вместе обсуждали и решали главные вопросы эпохи и строили грандиозные планы на будущее. Монк всячески поддерживал Франклина и в более практическом плане. Будучи на шесть лет старше, он мог провести его, несовершеннолетнего, в самые лучшие клубы, а когда Франклину исполнилось шестнадцать, он приобщил его и к земным утехам, приведя в изысканный и закрытый для посторонних бордель мадам Катрины.
Франклин так же хорошо видел, как сильно Монк влюблен в Розу. Он никогда не понимал, почему сестра отвергла привязанность Монка и вышла за Саймона Толбота. После смерти Саймона Франклин надеялся, что она прозреет и ответит на это чувство.
Он никогда не задавался вопросом, почему Монк преследует Пола Миллера с такой жестокой целеустремленностью. Он думал, что Роза рассказала об акциях только Хью О'Нилу и Эрику Голланту. Даже когда в «Кью» появились статьи Монка, Франклин все еще не мог уловить связи. Только потом до него дошли слухи, давно уже циркулировавшие в «Метрополитене», что Монк Мак-Куин ополчился на Пола Миллера, чтобы таким окольным способом оказать рыцарскую услугу Розе Джефферсон.
И только тогда у Франклина наступило просветление. Он понял наконец, что все в Нью-Йорке знали о настоящей причине поступка Монка, кроме него.
Франклин оказался в весьма затруднительном положении. Он очень хотел поговорить с Монком и в то же время боялся, что приведет друга в еще большее замешательство. Он был сердит и на Розу, которая вела себя так, словно Монк и пальцем не пошевелил, чтобы помочь ей. Эта ее невнимательность всегда была Франклину непонятна.
– Как там Роза? – спросил Монк.
Он почувствовал, что Франклин хочет что-то сказать, но не может найти слов.
– Вся в делах, – чуть быстрее, чем нужно, ответил он. – Ты не представляешь, какие перемены происходят в «Глобал Энтерпрайсиз».
– Да нет, это как раз я себе представляю.
Хотя уже несколько месяцев Монк ни слова не писал о «Глобал Энтерпрайсиз», его редакторы внимательно следили за тем, какую основательную генеральную уборку Роза проводит в фирме. Сотрудники «Толбот Рейлроудз», которых привел с собой в компанию Саймон, были уволены. То же произошло и с администраторами, нанятыми им в штат «Глобал Энтерпрайсиз». В каждом отделе Роза кого-то продвигала по службе, кого-то повышала в должности, кого-то увольняла. Тем, в чьей преданности она сомневалась, было несдобровать.
Точно так же быстро и решительно действовала Роза и вне стен компании. Она помирилась с Вандербильтом и даже склонила его на публичное подписание нового контракта. Прочие владельцы железных дорог восприняли это событие однозначно. Боевой топор был зарыт: Роза Джефферсон вернулась в бизнес. Уже на следующий день в двери «Глобал Энтерпрайсиз» застучались клиенты, предлагая новые договора.
– А у тебя какие новости? – спросил Монк. – Ты обучаешься у Эрика Голланта тому, что тебе надо узнать?
Франклин слегка нахмурился.
– Да, – признал он, – обучаюсь. Это довольно интересно. Но… – Франклин допил бренди.
– Но я чувствую, что это не по мне. Никогда не было моим и не будет.
– Ты говорил с Розой об этом? Франклин покачал головой.
– У нее никого нет, кроме меня, Монк. Что она сделает, если я скажу, что не хочу стать частью ее жизни? А ведь помимо фирмы у нее есть еще заботы о Стивене…
Он помолчал немного.
– Как ты думаешь, стоит ли ей говорить? Думаешь, она поймет?
«О да, она поймет тебя, – думал Монк. – И сделает все, что посчитает необходимым, чтобы ты поступал так, как она того хочет».
– Тебе нужно будет решить, как будет лучше для вас обоих, – отделался он пустой фразой.
Франклин явно был разочарован двусмысленностью этого совета, но Монк не хотел вмешиваться.
– Думаю, ты прав, – сказал Франклин, прощаясь. Он рассмеялся: – Знаешь что? Ничего не изменится, но в конце концов все как-нибудь образуется само собой.
Позже, вспоминая эти слова, Монк не мог понять, действительно ли в них был легкий привкус горечи, или ему это только показалось.
– Ну, что ты на это скажешь? – спросила Роза, с нетерпением ожидая услышать ответ Франклина.
Это было на следующее утро после метели; они сидели у Розы в кабинете, наблюдая из окна, как Манхэттен постепенно освобождается от снежных завалов. Роза с Франклином превратили утренний кофе в офисе в своего рода ритуал. Это была лучшая возможность обсудить предстоящий день. Франклин поднял к свету лист бледно-голубой бумаги, и солнечные лучи заиграли на рельефных золотых буквах, оттиснутых у его верхнего края.
– Сама себе решила сделать рождественский подарок, – добавила Роза.
– Роза Джефферсон… – прошептал Франклин. – Мне очень нравится, как это звучит.
Роза сжала его в объятиях. Ей давно не терпелось сообщить Франклину о своем решении вернуть себе девичью фамилию. Она надеялась, что он согласится, так как уже дала указание хозяйственному отделу заказать для компании новые канцелярские принадлежности и выбросить старые фирменные бланки «Толбот Рейлроудз».
