Осколки тебя - Энн Малком

Я не могла больше смотреть на документ со своими попытками что-то написать. Для меня это все равно, что смотреть на массу окровавленных конечностей, которых слишком много или слишком мало, чтобы их можно было сложить в полностью сформированный труп. В моем документе было недостаточно кусочков, чтобы создать историю и в то же время их было слишком много. Слишком сложно. Слишком пугающе. У меня не хватало духа прочесать их. Для этого я была слишком ленива и слишком перфекционистка.

Я захлопнула ноутбук жестом, в последние дни ставшим слишком привычным. Мои пальцы забыли, каково это — скользить по клавишам. Мой мозг отвык от того, что можно потеряться в истории настолько, что не замечаешь, как день превращался в ночь, а приемы пищи легко пропускались.

Холодный воздух ударил мне в лицо, как пощечина, настолько я торопилась выйти из дома. Температура упала где-то в середине моей вечеринки жалости, эмоционального манипулирования моим любимым барменом, который, скорее всего, плюнет в мой стакан при следующем заказе. Или убьет меня, в зависимости от того, насколько он безумен.

Я задалась вопросом, пойдет ли наконец снег? Очевидно, мы опоздали с сезоном, чтобы остаться без него, по словам Джессики в продуктовом магазине, которую еще не разубедила моя грубость. Она считала, что глобальное потепление было совершенно реальным.

У меня имелись припасы на случай, если нас занесет снегом. Ящик вина. Виски, которое привез Дикон, прежде чем я обвинила его в том, что он убийца. Туалетная бумага. Дорогие кремы для лица и косметика, только вчера прибывшие из Нью-Йорка. У меня были книги Эмили. И еда, но не та, которую я купила сама. Марго не так давно наполнила ранее пустую кладовую продуктами, к которым я не притронусь и через тысячу лет. Или пока меня не занесет снегом, и я не проголодаюсь. Или если потеряю волю к жизни из-за того, что не пишу и откажусь от всего остального.

Я знала, что мне следовало одеться теплее. Особенно учитывая мою историю. Пара джинсов и ботинок, сшитых для подиума, чтобы выглядеть так, будто вы можете гулять в них по дикой местности, совсем не подходили для настоящей дикой местности. Кружевной бюстгальтер, стоивший почти столько же, сколько ботинки. Тонкий кашемировый свитер, кожаная куртка маслянистого цвета.

Марго и Дикон много раз говорили мне, что я веду себя нелепо, одеваясь подобным образом. Я же сказала им, что скорее умру, чем надену флис и пуховик. Что было не исключено, поскольку кости начали замерзать, а изо рта при каждом вдохе вырывались заметные клубы воздуха. Я прожила в этом коттедже достаточно, чтобы познакомиться со всем тем, что находилось за его пределами. Густые деревья. Дикая природа. Озеро, раскинувшееся на многие мили. Мое озеро. Но я никогда по-настоящему не смотрела вокруг.

И сейчас, прогуливаясь по берегу, я огляделась. Вид словно сошел с картинки гребаного календаря. Четкие линии, нетронутая природа. Мне стало интересно, как выглядел дом Сента. Лачуга, приютившаяся среди густого леса. Одна комната. Раскладушка. Печь. Псарня бешеных собак. Повсюду полуавтоматическое оружие. Возможно, даже пара заложников в каком-нибудь подвале.

Он был способен на убийство.

Я поняла это в ту же секунду, как только взглянула на него, даже когда мой разум был затуманен от переохлаждения, и я находилась на пороге смерти.

Да, он мог быть убийцей. Жил достаточно близко к жертве. В его кодексе не было пункта запрещающего убивать женщин. Откуда я это знала, одному дьяволу известно, но я знала. Если бы к нему подошла женщина с намерением что-то сделать, он бы нанес ответный удар. Но я не думала, что Сент был способен нанести ей удар первым, просто чтобы показать, кто сильнее, кто главный. Он в этом не нуждался.

Да, он мог бы убить женщину. Если бы ему пришлось. Но я не знала, сделает ли он это ради спортивного интереса, так, как убивали этих женщин. Их пытали. Он был жестоким человеком, но не в этом смысле.

Хотя, я могла ошибаться. Я не очень хорошо разбиралась в людях.

— Ходить здесь в неподходящей одежде — только дразнить дьявола, — раздался голос из леса.

Я подскочила, потому что полностью затерялась в своих мыслях. Беззащитная. Глупая.

Когда обернулась, он просто стоял, наблюдая за мной. На нем определенно была подходящая одежда. Громоздкая куртка. Свитер под ней. Джинсы. Ботинки, прекрасно подходящие для этой местности.

— Почему? Потому что за мной следят незнакомые мужчины? — выдала я в ответ.

Сент не пошевелился.

— Возможно. Или потому, что приближается непогода, ты восстанавливаешься после травмы лодыжки и не привыкла к окружающей местности. И предполагаю, что ты пила и вряд ли много ела.

Я прикусила язык так сильно, что пошла кровь. Горьковатая, с металлическим привкусом. Мне хотелось сказать ему, что он ошибался, но это не так. Мне стало стыдно. За то, что меня было так легко разгадать.

— Мой дом в десяти минутах ходьбы, — огрызнулась я, добавляя яда в свой голос.

Я только что поняла, что злюсь на него. Ненавижу его. Он был причиной, почему я не могла писать. Его присутствие. Его отсутствие. Слишком много его. Слишком мало.

— И в пятнадцати минутах ходьбы от того места, где я тебя нашел, — ответил Сент, оглядываясь по сторонам.

Я не сделала того же несмотря на то, что понятия не имела, что это было почти то самое место, где мы впервые встретились. Когда Сент прогнал Жнеца.

Я сжала кулаки. Точнее попыталась. Пальцы онемели, не слушались. Я уже позволила холоду проникнуть внутрь и ослабить меня, точно так же, как позволила это мужчине передо мной.

— Почему ты на моей территории? — спросила я вместо того, чтобы поддаться желанию поспорить с ним. Накричать на него. К черту его.

— Как я уже сказал, приближается непогода. Не могу сказать, сколько дней она простоит, но тебе все равно нужны запасы дров. Чтобы ты не замерзла насмерть в той хижине.

То, как он это сказал, больше походило на угрозу.

— С этого момента я сама буду готовить для себя дрова, — ответила я, выпрямляясь. — Твои обязательства передо мной, какими бы хреновыми они ни были, выполнены.

Мужчина не пошевелился. Ничего не сказал. Он просто смотрел на меня. Пожирал взглядом до тех пор, пока я не почувствовала, что превращаюсь в обглоданную плоть и голые кости на холодной земле. Затем он повернулся и пошел прочь.

В направлении моего дома.

ГЛАВА 10

«Я наблюдал за ней дольше, чем за