Cовсем немного дождя - Элла Чудовская
Макар с внуком вернулись с радостной вестью – магнолия цветет! Пока все спали, дерево потрудилось на славу и, распечатав крупные цветоносы, покрылось роскошными белыми бутонами. Их благоухающая вечная невеста снова стала главным событием улицы.
– А ты опять ворота не покрасил! – не преминула ввернуть шпильку Лариса. – Сам завел традицию каждую весну цвет обновлять и сам же ее второй год нарушаешь!
– Так кому ж еще ее нарушать? Скажешь тоже. Да и где я сейчас краску без Джины найду? – Макар не покупается на провокацию и ловко переключает внимание жены.
– Ох, Джина, Джина, бедняжка моя, как же она там? И ведь никто не придет, не пожалеет…
– Джина в очень хороших условиях и под максимальным наблюдением. Милана занимается ее лечением, так что можно не беспокоиться. Я, мне… – Маша решает, что вот он, естественный переход к важной для семьи теме.
– А ты откуда знаешь? – У Ларисы эксклюзивные права на подругу, поступиться ими она не готова.
– Стефания рассказывает.
– А, ну да.
– Макар, Лариса, я должна вам кое-что сказать. – Все взгляды тут же сосредоточиваются на ее фигуре, лице, ищут симптомы для радости или тревоги. – Мы со Славой решили: если будет надо, то мы заберем Катю, внучку тети Лены, к себе…
И что же тут началось – ни словом сказать, ни пером описать. Ужас и кошмар. В воздухе запахло валерьянкой. Макар, исчерпав все ресурсы эмпатии и сострадания, сбежал от избыточного горевания жены в гараж к своим железкам и деревяшкам, зацепился глазом за банки с остатками краски и притаился на время с очень важным занятием – сочинением нового цвета для ворот.
Маша уехала, оставив Яна с Лилой мешать Макару смешивать краски, а Лариса нашла утешение на костистой булькающей груди малоподвижного Прокопия. Без малейших шансов на побег старый грек, этот генетический философ, сумел найти безошибочно верные слова, и боль женщины, одетая в смиряющие покровы, стала чуть тише.
22
– Мой любимый, мой сильный мальчик, – сказала Лариса, когда Слава вернулся домой.
Притянула его печально опущенную голову к себе, провела ладонью по коротко стриженному затылку и поцеловала в лоб. Она не стала мучить своего уставшего ребёнка вопросами: он расскажет маме все свои истории потом, порциями, под настроение момента. Спешить было некуда, и нечего было пока предпринять. Машин расчет оказался верен – всю энергию проживания горя Лариса направила на обдумывание дальнейшей участи двоюродных внучек.
Магнолия за неделю вся вспенилась белым цветом и принялась душить Прокопия – у деда на фоне общей слабости появилась аллергия на ее густой аромат. Пришлось отселить старика обратно в родной милый дом. Ох и рад же он был! И дел сразу столько, столько дел! Ожил, побежал, раздышался. И чего, спрашивается, тряслись над дееспособным человеком – чуть не угробили своей заботой. Забот прибавилось у всех. Жить стали на два двора, и это было для всех хорошо, совсем народ закис в рутине дней.
– Это электрик, отвечаю.
– Чтоб ты понимал – океанский синий однозначно.
– Ярко-синий со свинцовым подтоном.
– Глаза разуй! Серого вообще нет!
– Парни, это сапфировый. В этом уж я разбираюсь.
– Африканский сапфир, может быть.
– Думаешь? А я бы на индийский поставил.
– Да это обычный, самый обычный, средней позиции шкалы темно-синий!
– Э-э-э… да ты не прав, брат!
Макар выкрасил ворота, и вся улица собралась обсудить столь выдающееся событие под нависающими ветвями магнолии. Лариса тут же, на лавке, устроила импровизированный фуршет. Суетилась спорой хозяюшкой: то вина подольёт, то сыром угостит, то мнением своим поделится для подогрева дискуссии. Соскучился народ по празднику – любой повод хорош.
Прокопий стряхнул паутину и мышиный помет со своего старого, давно заброшенного в сарай инвалидного кресла и прикатил на общий гвалт. Выслушал всех внимательно и подвёл итог:
– Синий берегов Бора-Бора, руку на отсечение даю.
На том и порешили: звучит загадочно и навевает мысли о дальних странствиях.
Выходной у Стефании приходился на четверг. Влюблённые договорились о встрече и отдыхе в живописной бухте втроём – Кристиану не терпелось познакомиться с малышкой Ханной. Для оправдания своего долгого отсутствия и сохранения неприкосновенности личной жизни Милане и прочим любопытствующим Стефания поведала полноценную полуправду. Ради спокойствия и внутреннего комфорта Марты слегка приукрасила действительность.
Кристиану было проще – он сам устанавливал график посещений своих пенсионеров. Поведав им о предстоящем свидании с прекрасной девушкой, владычицей его снов, получил не только всестороннее одобрение, но и множество советов, основанных на неисчерпаемых, регулярно повторяющихся воспоминаниях.
В мае с погодой подгадывать не приходится – солнце гарантировано в каждом из тридцати дней последнего месяца весны. Один денёчек, ради справедливости, оставим на шалости циклонов и антициклонов. Они могут за час промыть весь остров ливневыми потоками и продуть шквалистыми ветрами, грохнуть многослойными раскатами грома и перевернуть едва подогретое море. Всё к лучшему, скажут старожилы, всё на пользу.
Ребята ничем не заслужили такой встряски – им достался день без нежелательных сюрпризов.
Стефания с утра заехала за Кристианом, с лёгкостью уступила ему водительское сиденье, закрепила детское кресло на заднем пассажирском месте, сама села рядом с дочерью.
Стефания была неопытным и оттого очень аккуратным водителем. Кристиану не доводилось управлять транспортом крупнее бабушкиной красной «букашки», габариты старого внедорожника Людовика вкупе с крошечной пассажиркой за спиной приводили его в состояние легкой оторопи. Пару улиц прошёл в ознакомительном режиме – раздражающе медленно и неуклюже.
– Ты не видел, кто был за рулем этого белого «лексуса», перекрывшего нам разворот? – спросил Алекс у своего водителя. – Мне показалось, парень на Кристиана похож.
– Гм… босс, точно сынок ваш за рулем был.
Это же надо было случиться такому совпадению – встретиться на перекрестке лоб в лоб с родным отцом!
– Догони и прижми. Посмотреть хочу, что за новость такая образовалась.
У любого отца, чей сын не оправдывает возложенных на него высоких ожиданий, возникли бы вопросы о происхождении столь дорогостоящего автомобиля. Как бы там какого криминала не вышло, думал Алекс, а в глубине души таил надежду на скрытые и легальные таланты отпрыска. Реальность не была к нему великодушна – озадачила явлением румяной голубоглазой куклы в глубине салона, укрытого от посторонних взглядов тонированными задними стёклами. Мать ребенка он уже однажды видел – тем
