Будешь моей, детка - Анастасия Градцева
— Я думала, ты знаешь!
— Я не знаю! Я думала, ты в курсе!
— Алис, ну откуда мне знать, где отдыхает Ник?
— Логично. Блин, как же узнать, куда мой придурочный братец поехал?
Я молчу, а она размышляет вслух:
— Я могу позвонить Нику и сказать, что ключи забыла от дома… Чтоб не ночевать на улице, мне надо приехать к нему и взять его комплект. Мама с дядей Славой как раз в Ниццу улетели, так что легенда вроде норм. Что думаешь?
— Вроде бы, — осторожно говорю я.
— Ну и отлично! — Алиса хватает телефон, моментально набирает номер (он у нее на быстром дозвоне что ли?) и ждет ответа. А когда прекращаются гудки, тут же тянет тонко и жалобно: — Никитка, я тут поехала с подружкой гулять, а ключи дома оставила. Что мне делать? На улице ночевать перед дверью? Хороший вариант! Уверена, твоему папе он тоже понравится. Я обязательно расскажу ему, что это ты придумал.
Из трубки несется невнятная ругань, Алиса подмигивает мне, пережидает поток недовольства, а потом деловито спрашивает:
— Куда-куда приезжать? Бар «Лондон»? Поняла. Скоро буду. Спасибо, Никитка. Всегда знала, что ты добрый.
Хихикает и нажимает на отбой.
— Твой Тимур точно там! — заявляет она. — Я слышала его голос на заднем плане.
— Поехали тогда скорее, —тороплю я Алису. А когда мы так резво стартуем с места, что у меня чуть внутренние органы к позвоночнику не прилипают, понимаю, что со словом «скорей» надо быть осторожнее.
— Алиса…
— Да?
— Никогда бы не подумала, что Яворскому нравится, когда его называют Никитка.
— А ему не нравится, — живо откликается Алиса. — Он с этого бесится так, что краснеет как помидор. Думаешь, почему я его так зову?
— А. Хм, понятно.
Кажется, отношения сводных брата и сестры более запутанны, чем мне показалось на первый взгляд.
На парковке у бара нет свободных мест, поэтому нам приходится парковать роскошную тачку Ника в соседнем дворе и идти пешком к месту назначения.
Против моего ожидания, из бара не доносится никакой громкой музыки и не слышны никакие пьяные крики. Зато у входа стоит равнодушный мордоворот, который мерит нас подозрительным взглядом. А когда мы пытаемся войти, выставляет предупреждающе руку:
— Добрый вечер, вас ожидают?
— Да! — хором говорим мы.
— Номер столика или вип-комнаты? Фамилия гостя?
— Яворский.
Он достает планшет, листает там что-то и качает головой.
— Хорошая попытка, девочки, но гость с такой фамилией дал распоряжение никого к ним не пускать.
— Но я его сестра! — оскорбленно говорит Алиса.
— Да хоть тетя, — невозмутимо парирует охранник. — Не велено пускать.
Мы начинаем дружно уговаривать его, объяснять ситуацию — бесполезно. Алиса уже дважды позвонила Нику, но поганец не берет трубку, и в тот момент, когда мы окончательно выдыхаемся, из дверей бара вдруг выходит, пошатываясь, Тимур с сигаретой в зубах.
Одного взгляда на него достаточно, чтобы понять, что он жестко пьян.
— Детка, — невнятно бормочет он, увидев меня. — Детка… Ты здесь? Такая красивая, такая чистая. Иди ко мне.
Тимур тянется ко мне, но роняет зажигалку. Чертыхается — и тут же у него падает зажатая в зубах сигарета.
— Тимур, тебе уже хватит, — твердо говорю я. — Поехали домой. Пожалуйста. Там поговорим.
При слове «домой» глаза у Алисы изумленно расширяются, но она быстро берет себя в руки.
— Сами доберетесь? — шепчет она мне на ухо. — Тачка просто все равно двухместная.
— Да, конечно, спасибо тебе.
— Было б за что! Ну пока.
Тут Тимур вдруг делает шаг ко мне и так сильно обнимает, прижав к себе, что я издаю изумленный писк. Охранник с интересом косится на нас и благополучно пропускает тот момент, когда Алиса юркает у него под рукой и мчится внутрь.
— Стой! Стой, кому говорю! Полицию сейчас вызову! — орет он и бежит за ней.
А мы с Тимуром стоим в обнимку, и он бессвязно шепчет мне куда-то в висок:
— Ты не пропадешь? Не исчезнешь? Останешься со мной? Детка моя… Моя ведь?
— Твоя, — покорно соглашаюсь я, лезу в карман за телефоном и вызываю такси. ***
Тимур явно относится к тому типу людей, которых от алкоголя клонит в сон. Во всяком случае он вырубается последовательно сначала в такси, а потом и на диване, пока я иду на кухню ставить чайник.
Я долго смотрю на спящего Тимура, думая о том, что на кровати ему наверняка будет удобнее, особенно если учесть, что этот диван совсем не подходит под его размеры, но при этом понимаю: до кровати я его точно не дотащу. Значит, надо будить.
Предпринимаю пару попыток, но все, чего я добиваюсь: невнятное злобное рычание в ответ. Ладно, пусть спит. Главное, что он дома и в безопасности.
«Ты как?» — пишу я Алисе.
Он долго не отвечает, а потом пишет:
«Ну так. Бывает и лучше. Но лицо братца, когда он увидел свою тачку, стоило всех последствий»
Вот же рисковая девчонка! И почему они с Ником так не любят друг друга? Мне он показался довольно адекватным. Как минимум, не таким взрывным по характеру, как Тимур. Беда в том, что я, кажется, уже настолько привыкла к этой черте Соболевского, что она мне даже начинает нравиться. Есть в его темпераменте что-то такое, от чего у меня внутри все сладко замирает. Это как любоваться стихией: грозой, ураганом или цунами. Немножко страшно, но очень красиво.
А пока этот грозный тайфун спит, уткнувшись носом в подушку, я решаю принять душ и забраться в кровать с ноутбуком — посмотреть на ночь еще пару лекций. Меня хватает на полторы, а потом я едва успеваю отложить ноут на тумбочку, как проваливаюсь в сон. Просыпаюсь по привычке рано, заглядываю в гостиную — Соболевский еще спит. Причем как будто в той же самой позе, в которой уснул вечером. Я бы осталась в спальне, чтобы ему не мешать, но мне так сильно хочется есть, что я не выдерживаю. Переодеваюсь, умываюсь и, стараясь не шуметь, прокрадываюсь на кухню. Вот теперь как раз время пожинать приятные плоды моего вчерашнего кулинарного помешательства: я с удовольствием завтракаю салатом, а на десерт разогреваю стопку мини-блинчиков и достаю к ним клубничный джем, который я заказывала вместе с остальными продуктами.
