Поцеловать первого встречного - Ирина Муравская
— Мечта интроверта? — специально даю о себе знать раньше, чем окажусь в поле зрения. Всхлипы прекращаются, а щеки торопливо подтирают. — Доставка в номер, — протягиваю ей одну из прихваченных в лобби бутылок пива.
— Спасибо, — принимают её, пряча глаза. Но я-то вижу, что они на красном месте.
— Ух ты. Со мной разговаривают. Обет молчания закончен? — перетаскиваю соседний шезлонг поближе, садясь напротив. — И чего потоп устраиваем? Надеюсь, не я виноват? — мне молча вручают айфон, на котором во весь экран светится фото какой-то парочки. Белое платье на невесте, пиджачок и галстук на женихе. Свадебная фотка. — Миленько, — возвращаю обратно. — Кто это?
— Бывший парень и бывшая подруга, — невесело отзываются.
— О.
— Ого.
— Долго встречались? С бывшим парнем. Не подругой.
— Два года. Но больше чем уверена, половину этого времени он мутил и с ней.
— Хм… Паршиво.
А что ещё можно сказать?
— Прикол в том, что пока мы встречались я только и слышала от него, что брак для лохов. И что он туда в ближайшие лет пять не собирается. А сегодня вот окольцевался.
— Может, по залёту?
— Нифига. Он ей предложение в конце прошлого года сделал. Пузо уже было бы видно.
Голос Софы такой грустный.
— Если станет легче, она вообще ни о чём. Ты симпатичнее.
Попытка "поддержки" встречается со здоровым скепсисом.
— Было ж только что "миленько".
— Это я плохо посмотрел. Дай ещё разок гляну, — вглядываюсь повнимательнее в лицо невесты. Худощавая, лупоглазая, нос массивный, сильно утяжеляет профиль. Не сказать, что страшная, но такая… на любителя. — Ну да, точно ни о чём. Сухая вобла.
— Зато мозги не пилит. Надька тёпленькая. Рот не откроет, слова наперекор не скажет.
— Ну да. Это твой не закроешь, — хмыкаю я, но быстренько себя одёргиваю. Неуместная шутка. — Прости.
— Я не спорю, что у меня много косяков. Истерики ему закатывались знатные. В любом случае, ковыряться в деталях уже не актуально. Было и сплыло.
— Ковыряться в деталях нужно хотя бы для того, чтобы в последующем не наступать на те же грабли.
— Грабли будут, потому что такая моя натура. А менять себя, подстраиваться и прогибаться под кого-то я не собираюсь. Не устраивает — досвидули.
— Не боишься с таким подходом стать кошатницей без кошек?
— Да плевать.
— Что ж… Радикально, но твоя позиция мне ясна.
На меня так смотрят, только что не отмахиваются. Типа, чья бы корова мычала?
— У тебя самого-то где цементная стена брешь дала?
Вопрос ставит в тупик.
— В смысле?
— Тимка сказал, у тебя тоже на личке не айс.
Вот же пиз… балабол.
— Прям так и сказал?
— Ну не совсем. Обмолвился, что последние отношения были сложные.
Кхм.
— Сложные.
— Что не поделили?
— Всё поделили.
— Тогда почему разбежались?
— Мы не разбегались.
— Не втопила. То есть вы ещё вместе?
— Нет.
— Эм, — Софа, естественно, запуталась. — Решительно не врубаюсь. Вы не расставались, но вы и не вместе. Это как? Свободные отношения?
— Отношений давно нет. Потому что она умерла.
[1] спокойно
Глава десятая. Я тебя всё равно поцелую
— Оу… — на несколько секунд повисает пауза. — Жалеть, надеюсь, не надо?
Уровень деликатности — Каминских.
— Перебьюсь, не утруждайся.
— Чудесно, а то я не умею. Ну… — феерично вскрывая бутылку зубами, что аж у самого челюсть заныла, мне салютуют. — Помянем? — в несколько размашистых, исконно мужских заходов содержимое опустошается на четверть. Однако. Бухать на спор я бы с ней не стал.
Наглядно показываю, что пробка открывается и без таких жертв, всего лишь лёгким поворотом по часовой стрелке, после чего тоже делаю пару глотков, но куда скромнее.
Сидим, молчим. Слушаем как накатывает безмятежный прибой.
— Так что случилось-то? — Софа первой нарушает тишину. — Или это секрет? Если секрет, лучше молчи. Всему миру растрезвоню, я не умею хранить тайны.
— Не секрет. Разбилась. Ехала с моей сестрой и её парнем с вечеринки. В драбадан пьяная. За рулём.
— Ого… А сестра как?
— Гоняет теперь только на инвалидной коляске. Покорёженный металл задел позвоночник. Больше всех повезло пацану, вылетел через лобовое, отделавшись сотрясением и гипсом.
— Тры-ы-ындец… А ты где был в этот момент?
— Дома. Спал.
— И теперь утюжишь себя чувством вины?
— Вины? Скорее, я рассержен. Яна никогда не отличалась благоразумием, но здесь ведь речь идёт не только о её жизни. Думаешь, зачем нужны бабки? У сестры есть шансы встать, но для этого нужна не одна операция и годы дорогостоящей реабилитации. Мать с отцом влезли в кредиты по самую макушку. Пока гасят, я на лечение батрачу.
— Давай дам.
— Чего?
— Денег, чего. У меня лежит в заначке, откладывала на хату. Немного, но около ляма наскребётся.
Кхм.
— Шутишь?
Софа оскорбляется. Очень.
— Я такими вещами не шучу. Искренне предлагаю, возвращать не надо. Ещё заработаю. Не просто так же рожу свою на потеху выставляю, должна быть от моих кривляний хоть какая-то польза.
Смотрю на неё и… словно в первый раз вижу. Сколько мы знакомы? Пару месяцев? Можно смело выкидывать их в помойку. Это всё фикция и суррогат.
Каминских всегда виделась мне… нет, не тупой, но
