Найди меня (СИ) - Руднева Ксения Игоревна

Новое утро приветствовало облаками и карканьем ворон. Дождь унялся, и в окна было приятно смотреть. Я решила, что пришла пора брать себя в руки, и позвонила Софье, попросила о встрече. Та удивилась, но разрешила приехать. Без сопровождения Ильи сначала пришлось спускаться в метро и ехать с пересадками, после – долго трястись на автобусе. К хорошему быстро привыкаешь: я успела забыть, каково это – наряду с обыкновенными гражданами пользоваться общественным транспортом. Времени на дорогу было жаль, будто мне было, куда его девать. Задачей максимум на ближайшее время стало: научиться вспоминать о Краснове легко и без дикой, ноющей боли в сердце. И не чаще одного раза в пятнадцать минут. Почему-то я была уверена, что если смогу самостоятельно разобраться в истории Миши, мне обязательно станет легче. Глупость, конечно. Но логика и женщина с разбитым сердцем так же далеки друг от друга, как моя квартира и Софьино жилище.

– Простите, что опять отвлекаю, – бубнила я стыдливо у той в коридоре, снимая босоножки.

– Ничего страшного, у меня как раз сегодня выходной, – заверила та своим странным басом, к которому я, наверное, никогда не привыкну. – А где же ваш друг?

– Он сегодня занят, – замялась я и чуть было не расплакалась.

60

Тут же себя отругала. Не хватало еще разреветься ни с того, ни с сего прямо на глазах у Софьи, вот уж она точно подумает, что у меня кукушка поехала. Если бы могла, взбодрила бы себя освежающими шлепками по щекам. Эта мысль немного подняла настроение. На кухне у Софьи все было так же, как и в мой прошлый визит: тот же стол, раковина, прикрученная к стене, старая газовая плита и не удивлюсь, если советские, табуретки с круглыми, приделанными под небольшим наклоном, ножками.

– Чай будешь? – пробасила хозяйка. Я испуганно кивнула, и она поставила пузатый эмалированный чайник на газ.

Все-таки при поддержке Краснова я ощущала себя куда увереннее, да и инициатива в расследовании, как правило, исходила от него, мне же оставалось присутствовать и с умным видом наблюдать со стороны. Как легко мы верим в то, что ничем не обосновано, просто из-за необъяснимой внутренней нужды и собственного желания, а в итоге – сами же себя обманываем.

Так стоит ли винить кого-то, кроме себя, в том, что я с такой охотой принимала желаемое за действительное? По факту, Илья ничего мне не обещал, а то, что решил еще и скрасить свой досуг, спишем на комплимент моей внешности – все приятней, чем чувствовать себя непроходимой, наивной дурехой.

– Так чего явилась? – не очень-то приветливо поинтересовалась Софья.

Она уселась поверх табуретки и подперла щеку рукой.

– Мне не хотелось бы вас волновать, но, кажется, ваш сын тоже замешан в этой истории, – бесхитростно поведала я правду-матку, и, похоже, что зря.

Взгляд, которым полоснула меня Софья, не предвещал ничего хорошего.

– А ну повтори! – рокоча, потребовала она, я невольно съежилась и прочистила горло, после заблеяла:

– Ваш сын, он ведь работает, то есть работал в фирме «ИрмПласт»?

– И что с того? Ты Мишей своим занималась, вот про него и разнюхивай, нечего под моего Сережку копать, у парня и без тебя жизнь была не сахар! На Самойлова и его родственников мне плевать, но сына я трогать не позволю! Тем более какой-то пигалице! Да что ты вообще о жизни знаешь? Живешь, небось, как у Христа за пазухой, вот и маешься от безделья…

– Наоборот, Сережа может знать что-то, – затараторила я, боясь, как бы женщина в порыве праведного материнского гнева не спустила меня с лестницы. – Понимаете, в тот день, когда пропал Миша, вместе с ним пропала еще одна девушка как раз с той фирмы, где работал ваш сын. А ее труп недавно вытащили из Омута водолазы, сейчас идет опознание. Не могли они в одну и ту же деревню по-отдельности попасть, понимаете.

– Ну и при чем тут Сережа? – Софья сложила руки на могучей груди, но взирала на меня уже не так агрессивно.

– На первый взгляд ни при чем, – примирительно произнесла я. – Но он сын Самойлова, а тот совсем недавно его уволил, и, по-моему, это выглядит подозрительно. Пожалуйста, помогите мне поговорить с Сережей, – проникновенно закончила я.

– Никто его не увольнял, кому ты брешешь? Сережка сейчас в командировке, он мне звонил недавно.

– Вы уверены? – нахмурилась я. – Потому что в «ИрмПласте» все утверждают, что Плетнева несколько дней назад сняли с должности. Я сама туда ездила и лично разговаривала с сотрудниками…

Настал Софьин черед хмуриться.

– Ну, Самойлов, ну сучий выродок! – хлопнула себя по коленям женщина, поднялась на ноги и отправилась в коридор, не прекращая говорить: – Так и знала: не доведут его подачки до добра! Ведь жили же как-то без него, и еще бы столько прожили, так нет – объявился. Устроил Сережку с барского плеча начальником, а тот и рад. Еще бы, в его-то возрасте такая должность, все пацаны соседские зарплате обзавидовались. Кто бы только знал, как я устала их от нашего дома отваживать. Все ходили и ходили, то в долг просили, то погулять звали. Когда одни, когда с девахами… Вот нельзя нашему человеку в руки приличные деньги давать, не на пользу все это… – Софья вернулась из коридора, неся в руках видавший виды кнопочный телефон.

Щурясь, она тыкала кривоватым, широким пальцем в кнопки, потом поднесла трубку к уху.

61

– Алло, – динамик старого телефона легко позволил мне распознать голос Самойлова.

– Олег, падла, где мой сын? – забасила встревоженная Софья.

– Софа, успокойся, – приказным тоном заговорил Самойлов. – С ним все в порядке. А будет меня слушаться, скоро сможет вернуться.

– Во что ты втянул мальчика, сволота? На работе говорят, что ты его уволил!

– С чего ты взяла? – напрягся Олег. – У тебя Ирка что ли? Гони ее в шею! Она из-за Мишки вконец рехнулась, ходит, все что-то вынюхивает. Не верь ей, слышишь, Софа? Я нашему сыну зла точно не желаю, а у нее от горя давно уже крыша поехала, она разорить меня пытается, даже конкурента моего к этому делу припрягла.

– Где Сережа? – перебила Софья, а я от облегчения прикрыла глаза.

Если честно, совсем не была уверена, что она не клюнет на удочку Самойлова, и готовилась спешно уносить ноги.

– В командировке, – слишком быстро раздался ответ. – Я его отправил от греха подальше, пока с проблемами не разберусь. Я не желаю нашему мальчику зла, Софа, слышишь? – позвал Олег, и я явно услышала в его голосе напряжение, столь не свойственное успешному воротиле Самойлову.

– Если до завтра сын мне не позвонит, я пойду писать заявление. Твое присутствие всегда мне боком выходит. Понял меня, Самойлов?

– Не в этот раз, Софа, – устало произнес Олег. – Не в этот раз…

Софья повесила трубку и взглянула на меня.

– Все слышала?

– Я не сумасшедшая! – пылко заверила я.

– А что-то не похоже, – усмехнулась та и позвала: – Идем, сходим к дружкам Сережкиным. Они хоть непутевые, но знать что-то должны.

Я встала и послушно последовала за Софьей, в душе радуясь собственному – единоличному! – первому успеху. Та сунула ноги в растоптанные белые босоножки, я обулась в свои, и мы вышли в подъезд. Далеко идти не пришлось: мы спустились на первый этаж, и Софья заколотила в оббитую темно-бордовым дерматином дверь.

– Колька, открывай! – зычно требовала она в тишине подъезда, я на всякий случай приосанилась.

– Здравствуйте, теть Соф, – в небольшую щель высунулся длинный узкий нос.

Белобрысый тощий парень с любопытством рассматривал нас. Его длинная челка почти закрывала правый глаз, а слева волосы топорщились коротким ершиком. В целом парень выглядел лет на пятнадцать, и я удивилась наличию у Сергея столь неподходящих друзей.

– Привет. Пройти дашь? Разговор у нас к тебе, – уже доброжелательней заговорила Софья.

– Только у меня не прибрано, я с суток пришел, – парень распахнул дверь, и мы оказались в тускло освещенной заваленной прихожей.