Страсти-мордасти (СИ) - Цибулина Маира

— Ректорша! — выкрикнула я.

— Где? — оторвался полковник от своего занятия и обратил все свое внимание на меня.

— Это жена Потапенко, эта мерзкая и подлая убийца, помешала Муси привести вам улики. Я в этом уверена.

— О Господи! — Сергей Петрович весь изменился в лице от испуга. — Моя девочка! Пощади ее Господи и сохлани. Я не пележиву, если с ней что-то случиться.

Только после его слов ко мне дошло, что если Муся в руках Ректорши, то ей грозит опасность. «Хотя эта гадина всех свидетелей сразу убивала» — вспомнила я; к счастью в голос я этого не произнесла, а то не знаю, что случилось бы с Сергеем Петровичем, если бы он такое услышал от меня.

— О Господи! Муся! — с дрожью в голосе выкрикнула я от страха и ужаса. — Я тоже не переживу, если потеряю ее.

Мы сели с полковником на постель и тупо уставились в пол вместо того, чтобы действовать.

— Мы не должны позволить этой кикиморе что-то сделать плохое Мусе, — сказала я решительно через пять минут. — Я не позволю этой гадине отобрать у меня еще и Мусю. Она и так слишком много дорогих мне людей убила.

54

Вдруг в комнату ворвались котята. Они играли с клубком шерстяных ниток.

— Какие забавные малыши! — обрадовался Сергей Петрович.

Вспомнив, кому они принадлежат, я расплакалась.

— Мусинька, — забормотала я сквозь слезы.

Полковник обнял меня, утешая.

— Это я ее попросила привести улики.

— А тебя я поплосил.

— Нужно было мне самой поехать за ними, а не посылать Мусю.

— Но ты и так опаздывала на лаботу.

— Дурацкая работа! — еще сильнее заплакала я. — В то время как я загорала на солнышке и пила коктейль, моя подруга из-за меня попала в лапы убийцы.

— Холошая у тебя лабота, скажу я тебе, Доша! — попытался полковник меня развеселить.

— Замечательная! — улыбнулась я сквозь слезы. — И директор замечательный. Устроил своим сотрудникам отдых за его же счет. Мы целый день загорали в «Бермудах».

— Не надо себя в этом винить, Дошенька. Надо надеяться, что с Мусей все в полядке. Я свяжусь тут с кое-кем. И Мусю сегодня же найдут.

— Живую? — спросила недоверчиво я, взяв Черныша на руки.

— Живую, — кивнул утвердительно полковник и вышел с комнаты.

— Маленький мой! — просюсюкала я котенку, прижимая его к груди. — Не волнуйся, малыш, твою хозяйку найдут, и она даст вам вкусного молочка.

Однако, котенок решил не ждать так долго и принялся утолять свой голод, облизывая мое ухо.

— Неужели в таком огромном доме, как этот, некому тебя и твоих сестричек накормить? — заулыбалась я, даже и пальцем не попробовав оттащить Черныша от своего уха.

Я встала и двинулась с котятами на кухню. Там гремела кастрюлями и сковородками Анька, готовя ужин. Я открыла холодильник и попыталась найти среди горы продуктов молоко.

— Доша, счас будет ужин, — обратилась ко мне Анька. — Не надо себе перебивать аппетит. Никто меня в вашем доме не уважает! — обиделась она. — Вот уйду к Солотвиным! Будете тогда себе пальцы кусать оттого, что не удержали такую кухарку, как я! Вот сегодня эта новая домработница Нинка так убрала в гостиной, что мне после ее уборки пришлось еще час пылесосить и протирать полки от пыли! Она страшная лентяйка! Если бы она так метлой мела, как она чешет языком по вашему телефону за ваш же счет, то бы ей цены не было!

— Аня, я просто ищу молоко для котят, — перебила я ее нескончаемую болтовню.

— Молоко на третей полке слева, — равнодушно буркнула она, продолжив возиться со своими кастрюлями и сковородками.

Я нашла упаковку молока и подогрела его. Потом налив в две мисочки, положила их перед котятами. Те с радостью набросились на молочко.

— Аня, тебе Муся не говорила, случайно, куда она сегодня собиралась пойти? — спросила я кухарку.

— Ну, она говорила, что пойдет к Тимуру, а перед тем забежит к папе на работу.

Не сказав спасибо Ане, я вытащила мобильный и стала рыться в поиске нужного номера. К моему большому счастью, номер этого парня у меня имелся. Я набрала его и стала ждать.

— Алло, это ты, Тимур? — спросила я парня, услышав мужской голос.

— Да, — ответил тот. — Вы кто?

— Я подруга Муси. Она у тебя не появлялась сегодня?

— Нет. Я, как дурак, просидел полчаса дома, дожидаясь ее. И прикинь, еще трубку не берет. Вот, стерва, а!

Я бросила трубку, не попрощавшись даже. Ну и парней находит себе Муся! Все до единого, как и этот Тимур, — необычайные джентльмены!

Через полчаса обзвонив всех ее знакомых, номера мобильных телефонов, которых имелись у меня, — а их было немало, — я отчаянно села на диван. Все как один твердили мне, что ее сегодня не видели, и она им не звонила.

В гостиную вошел Сергей Петрович. Вид у него не был радостный, что не предвещало ничего хорошего.

— За Потапенко я поставил слежку слазу после твоего ухода из отделения, — начал он, присев рядом со мной. — Вдова не выходила из дома.

— Но к ней мог кто-то прийти, — предложила я.

— К ней плиходили лазные люди, но консьелжка никого не плопускала по пликазу самой же Потапенко.

— Ну, она могла по телефону с кем-то связаться и заказать похищение Муси.

— Телефон плослушивался тоже. Ничего подозлительного они не нашли. Звонила в лазные похолонные службы.

— Но у нее непременно есть мобильный. Неужели ваши шпионы и его прослушивали?

— Конечно, Доша. А как же иначе! Ты, что нас всех за идиотов считаешь?! Ты что не довеляешь плофессионалам своего дела?

— Эти лежебоки и лентяи, как вы однажды выразились, не учли одну маленькую, но очень важную деталь.

— Какую?

— Эта гадюка могла позвонить из чужого мобильного, который она одолжила на время или украла. Например, подруги или друга. А еще лучше могла в сети переписываться. Ваши профессионалы учли это?

По выражению его лица я поняла, что я оказалась права.

— Какие еще меры вы приняли со своими профессионалами? — поинтересовалась я, начиная впадать в панику из-за переживаний связанных с исчезновением Муси и опасности, которая ей грозит.

— Все патлульные в голоде имеют фото Муси, и они пловеляют автомобили …

Сергей Петрович замолчал. Он вытащил из кармана фото Муси и впился в нее глазами. Я поняла, что ему очень трудно сейчас, ведь это его единственная дочь, и он ее очень любит, хотя и прячет свои чувства, вечно сетуя на нее.

В гостиную вплыла моя мамочка. Она вся, впрочем, как и всегда, сияла от счастья. За ней вошел мой папаша. Он был тоже в хорошем настроении. Мне это почему-то так не понравилось. Как они могут веселиться, когда Муси грозит смертельная опасность!

— Какой замечательный вечер! — зачирикала мамаша. — Я чувствую, что в этот миг все люди на планете счастливы.

— Особенно Муся! — саркастически и злобно съязвила я. — Представляю, как она счастлива в лапах этой убийцы, Ректорши! Вся сияет от радости и удовольствия!

— Что ты такое несешь, Доша? — недовольно спросила моя мамочка.

— Правду, мама. Правду. Все люди в мире одновременно не могут быть счастливыми. Где ты такого бреда набралась? У себя в кружке для богатеньких Буратин?

— Доша, успокойся, — вмешался папа. — Скажи лучше, что случилось с Мусей?

Вместо того чтобы ему ответить, я расплакалась.

— Сергей, может, ты нам объяснишь, что тут происходит? — обратился папа к полковнику.

Сергей Петрович все им рассказал.

55

— Мусинька, моя девочка! — запаниковала моя мамочка. — Где она сейчас? Что с ней? Моя заинька! Какой ужас! Какой ужасный день! Бедная деточка.

— Сережа, ты всех уже подключил к этому делу? — рассудительно спросил папа.

— Конечно, — ответил полковник, спрятав лицо в ладонях. — Осталось, плавда …, - он замялся.

— Что? Не молчи, Сережа. Говори. Каждая минута ведь дорога. Зачем я тебе это говорю? Ты и сам знаешь.

Полковник встал и подошел к столику. Там лежал его рюкзак. Он вытащил оттуда блокнот, полистал страницы и остановился на одной, грустно уставившись туда. Потом он тяжело вздохнул и подошел к моему папе, протягивая ему блокнот.