Рэдклифф - Клуб одиноких сердец
– Он двигается у тебя под веками? Я не хочу, чтобы ты открывала глаза, потому что из-за этого внутриглазное давление сейчас может повыситься.
Паркер снова сомневалась, и Кэндис просунула руку под ее пижамные штаны и погладила ее лодыжку. Брен предложила ей пижамные штаны, чтобы одеть вместо софтбольных шорт, и они были для нее слишком узкими и короткими.
– Если ты не уверена, Паркер, – сказала Кэндис, – мы можем вернуться в отделение скорой помощи.
– Нет, нет. Я в порядке, – Паркер хотела приподняться, но Рэйли осторожно остановила ее.
– Лежи, – сказала Рэйли. – Если ты попытаешься сесть таким образом, то давление может усилиться. Если ты хочешь сесть, сначала перевернись набок, и пусть кто-нибудь тебе поможет.
– Сколько же это будет длиться, – проворчала Паркер. – Утром мне надо на работу.
Лиз засмеялась.
– На этой неделе тебе не стоит выходить на работу. Ты распугаешь всех клиентов.
– Ну по крайней мере, мне нужно поработать дома. У меня на столе прямо сейчас куча бумаг.
– Отек будет усиливаться еще сорок восемь часов, а потом начнет уменьшаться, – сказала Рэйли. – Мы приложим лед сегодня, и чем дольше ты будешь его держать, тем быстрее пройдет синяк. Может быть, к концу недели ты сможешь показаться в солнечных очках.
– Уже лучше, – Паркер закрыла глаза, было видно, что она очень устала.
Рэйли встала.
– Думаю, нам всем можно расслабиться. С ней все в порядке. Если что-то изменится, звоните.
Кэндис извлекла себя из-под ног Паркер и встала.
– Спасибо.
– Да ладно, я только рада, что она не будет играть на следующей неделе. У нас будет на пару очков больше, когда она снова сможет играть.
– И не рассчитывай, – мрачно буркнула Паркер.
– Ну, – сказала Рэйли, вдруг смутившись, – я, пожалуй, пойду. – Она посмотрела на Лиз. – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – ответила Лиз, хотя была уверена, что они прощаются навсегда. Она смотрела, как Рэйли уходит, потом тяжело опустилась в большое мягкое кресло. – Ну что за ночь.
– Так куда ты ходила? – спросила Брен.
Кэндис посмотрела на них.
– Я что-то пропустила?
– Ничего, – сказала Лиз. Я ходила прогуляться и встретила Рэйли. Мы проехались на ее машине, вот и все. Она извиняющимся взглядом посмотрела на Брен. – Извини. Ты волновалась?
Брен покраснела.
– Я должна была волноваться, но я была немного занята и пока ты не вернулась, не поняла, что ты уходила. Но твой мобильный телефон всегда при тебе, да?
Лиз завела глаза.
– Да. Обещаю, я всегда буду на связи.
– Итак, – медленно сказала Кэндис, – я заметила некоторое напряжение между тобой и Рэйли.
Лиз посмотрела на Паркер, пытаясь понять, слушает ли она их.
– Она спит, – сказала Кэндис. – Я слышу по дыханию.
Брен улыбнулась.
– Мы наконец-то поговорили, – холодно сказала Лиз. – Так сказать, вряд ли что-то, кроме хорошенькой дозы реальности может ограничить либидо.
Кэндис покачала головой.
– Милая, разве ты до сих пор не научилась тому, что не нужно подчинять желание размышлениям и самоанализу.
– Что сказала Рэйли? – перебила ее Брен.
– Это слишком сложно.
– Тоже мне новость, – буркнула Кэндис.
– Кэндис, – сказала Брен, с легкой угрозой в голосе.
Кэндис подняла руки вверх.
– Ладно, сдаюсь. Я буду молчать. Это мучительно, но я справлюсь.
Лиз не смогла удержаться от смеха, и это было странно сейчас, когда ее наполняло столько грусти.
– Говоря вкратце, она все еще не может забыть бывшую девушку, которая внезапно умерла.
– О, это плохо, – сказала Брен.
– Да, это проблема, – сказала Кэндис.
– Как давно это было? – спросила Брен.
– Достаточно давно. Несколько лет назад.
Брен задумчиво кивнула.
– Что ж, иногда мы готовы двигаться дальше, но сами не осознаем этого, и чтобы понять это, нужно кого-то встретить.
Лиз посмотрела на нее, не понимая, о ком, кроме Рэйли, она говорит.
– И кроме того, она не хочет детей.
– Да, это камень преткновения, – равнодушно сказала Кэндис.
– Да, – согласилась Лиз.
Брен ничего не сказала.
– Так, – сказала Кэндис, очевидно, готовая сменить тему, – как мы будем праздновать твой день рожденья, Брен? Ты до сих пор не сказала, куда ты хочешь пойти.
Брен медленно улыбнулась.
– Куда угодно, куда мне хочется, да?
– Ну кроме неба.
– Тогда хорошо. Я хочу в «Блу Даймонд».
Кэндис изумленно открыла рот.
– Брен, милая, – осторожно сказала Лиз, – Но это же стриптиз-клуб.
– Я знаю.
Глава четырнадцатая
– Вам удобно? – спросила доктор Марта Томпсон.
– О да, абсолютно. – Лиз постаралась не скрежетать зубами. – Конечно, я прямо штаны сейчас намочу. Если бы они на мне еще были.
– Она сегодня раздражительная, – сказала Кэндис, сидящая на высоком стуле рядом с Лиз.
– Я не раздражительная, – проворчала Лиз.
Марта засмеялась.
– Вам можно. Это не займет много времени, а потом вы сможете избавиться от жидкости в мочевом пузыре.
– Как насчет жидкости в моих ступнях? – пожаловалась Лиз.
– Насколько сильно у вас опухают ноги? – Марта подошла к дальнему столу диагностического стола и приподняла простынь. Она прижала большой палец к лодыжке Лиз. – Сейчас я не вижу отека.
– К вечеру туфли становятся тесными.
– А утром все в порядке? -Да.
– Это нормально, что ноги отекают после того, как вы весь день активны, тем более при такой жаре, как сейчас. Постарайтесь при любой возможности задирать их кверху.
– Ну да, это просто, – буркнула Лиз, – когда я весь день в суде или встречаюсь с врачами или администрацией клиники.
– Лиз, милая, – шепнула Кэндис, наклоняясь к уху Лиз,
– ты не просто раздражительная, ты уже даже стервозная.
Лиз сердито посмотрела на нее.
– Ничего, когда ты окажешься в моем положении, посмотрим, сколько сочувствия ты сможешь от меня получить.
Кэндис засмеялась, притворяясь, что она в ужасе.
– Нет. Никогда.
Доктор улыбнулась и обнажила живот Лиз, аккуратно сложив простыню поперек него.
– Ну что, вы двое готовы взглянуть на ребенка?
Лиз кивнула и, вдруг разволновавшись, схватила Кэндис за руку.
– Не беспокойся, – шепнула Кэндис, – это будет восхитительно.
Врач повернула монитор так, чтобы Лиз и Кэндис смогли услышать стук сердца, когда она двигала ультразвуковой прибор по матке Лиз.
– Оно так быстро бьется, – шепнула Лиз.
– Быстро – это хорошо, – уверила ее Марта. – Сейчас оно бьется со скоростью 150 ударов в минуту. Ага, вот он. – Она указала на экран и обвела пальцами вокруг бесформенного белого пятна примерно в два дюйма длинной.
