Збигнев Ненацкий - Соблазнитель
– Сорок шесть.
– Так много? А ведь эта маленькая Ивонна без ума от вас.
– Ах, не преувеличивайте.
– Я тоже люблю женщин, но мне с ними никогда не везло.
– Купите себе фотоаппарат.
– Я знаю, что дело не в этом. Просто некоторым людям везет. Не обижайтесь на меня, но, откровенно говоря, вы и старый, и некрасивый, и даже не вызывающий особой симпатии человек. Если бы вы шли по улице, я вообще не обратил бы на вас внимания. А здесь я наблюдаю за вами и вижу, как женщины смотрят на вас все с большим и большим интересом. В вас есть нечто, чего не замечают мужчины, но видят женщины.
– Ничего во мне нет. Все это может быть и в вас, если бы вы только захотели.
– С моим лицом? С этой сгорбленной спиной? В моем возрасте?
– Все дело в умении себя подать. Если у тебя лицо Делона, все выглядит иначе. К человеку с лицом Делона женщины идут сами. С вашим и моим лицом их нужно завоевать. У вас много было женщин?
– Я не хотел бы хвастаться, но одиннадцать…
Эвен рассмеялся.
– Мужчина моего покроя, коллега, имеет в год десять, пятнадцать женщин. Я любовью занимаюсь с четырнадцати лет, а сейчас мне сорок шесть. Вот вы и посчитайте.
– Невероятно.
– Мне все равно, что вы думаете.
– Это ужасно, то, что вы говорите.
– Так ведь вы же начали разговор. Пожалуйста, можете пересесть. В автобусе много свободных мест.
– Не сердитесь, я прошу извинить меня за эти слова. Однако я воспитан в определенных принципах, возможно, несколько старомодных. Естественно, я читал мемуары Казановы, много раз смотрел «Дон Жуана» Мольера. Каждый раз в этой пьесе Дон Жуан слышал шаги Командора.
– У меня было более трехсот женщин, но Командор так никогда и не пришел ко мне на ужин.
– Не испытывайте судьбу, господин Эвен.
– Ни Казанова, ни Дон Жуан никогда не были настоящими соблазнителями. Они просто становились жертвами женщин, которые посылали им записки и договаривались о свидании. Зло заключалось в том, что они были постоянно неверны, оставляли своих любовниц и уходили к другим, которые тоже их привлекали. Если вы будете им подражать, ничего хорошего вас не ждет.
– А разве существуют какие-нибудь другие примеры?
– Может, и существуют. Впрочем, я не знаю. Думаю, что люди, которые занимались обольщением женщин, не писали книг. А те, кто книги писали, не знали женщин. Как говорили древние, культ Эроса исключает культ славы, разве не так?
– Похоже, вы человек начитанный.
– Конечно, я немного знаю любовную литературу. Она научила меня, как не следует поступать с женщинами.
– Вы любите парадоксы, господин Эвен.
– Прежде всего, я люблю женщин, дорогой месье.
– Вы меня очень заинтриговали, господин Эвен. Не скажете ли, с каких пор вы стали таким, какой вы сейчас? Ведь должно же быть какое-то начало. Если, естественно, поверить вашим словам, что вы не родились с некой магнетической силой, которая притягивает к вам женщин.
– У меня нет никаких тайн. Я кому угодно могу об этом рассказать. Итак, однажды, когда я еще работал в качестве фоторепортера в одной парижской бульварной газете, меня послали сфотографировать соблазнителя, над которым шел довольно шумный судебный процесс. Он хитростью выудил огромную сумму денег почти что у пятидесяти женщин. Так же как и вы, я надеялся увидеть прекрасного мужчину с лицом Делона. Между тем, на скамье подсудимых сидел невысокий, некрасивый и старый мужчина с испещренным морщинами лицом, низким, покрытым волосами лбом и с длинными, как у гориллы, руками. Он казался олицетворением безобразия, неряшливый и отвратительный. В качестве свидетелей и пострадавших перед судом проходили десятки женщин, молодых и не очень, красивых и дурнушек, ухоженных, образованных. Работницы почты, продавщицы, бухгалтеры, косметички, студентки, учительницы, медсестры, присутствовала даже одна женщина-врач, а также сотрудница института с научной степенью. Ни одной из них не было более сорока, так что нельзя сказать, будто он являлся «последней надеждой» пожилых дам. Некоторые из них все еще продолжали его так любить, что даже в зале суда, несмотря на обвинения и доказательства, защищали этого человека, утверждая, что весь процесс вызван злобой соперниц. Этот тип и в тюрьме как сыр в масле катался, потому что они посылали ему передачи и деньги, а после выхода из заключения его ждало достаточное количество уютных квартирок и кроватей. «Что за черт?» – подумал я. Сделал снимки, коллега написал статью, в которой доказывал, что супружество продолжает оставаться целью жизни многих женщин, из-за чего этот тип якобы и пользовался таким успехом. Но я присутствовал на процессе и видел, что в статье была представлена не вся правда об этом невзрачном человечке. Он вовсе не обещал жениться ни одной из этих женщин, в крайнем случае туманно намекал о такой возможности где-то в отдаленном будущем. Говорил, что женат. Деньги выманивал на развод, на совместную квартиру, для выплаты каким-то шантажистам, на некий бизнес, которым он собирался заняться, на лечение язвы желудка. Как раз за эти полученные обманом деньги он и предстал перед судом, впрочем, его осудили на небольшой срок, потому что большинство женщин отказались от своих обвинений. Меня мучила тайна этого человека, вот почему я посетил его в тюрьме, где он меня принял за роскошным ужином и очень охотно, долго и с большой гордостью рассказывал о своих эротических успехах. Говорил он очень невразумительно, но мне удалось из всего этого извлечь главную мысль: каждая женщина носит в себе какой-нибудь миф о любви. Если хочешь заставить женщину полюбить тебя, ты должен соответствовать этому мифу. Женщина должна найти себя в мужчине.
– Прекрасно! Замечательно! Великолепно! – шептал я в восторге. – Понятно, что вы тогда подумали: «Я буду таким же, как он, но без выманивания денег, чтобы не пришлось отвечать перед судом». Мне кажется, и я поступил бы так же.
«Все правильно, – задумался я, – но вряд ли я смог бы это воплотить в жизнь».
– Нет, пожалуй, не смог бы. Все, что я узнал, в моем случае оказалось бы непригодным.
– А я смог.
– Тут, должно быть, скрыта какая-то тайна, – упорствовал я. – Вы наверняка мне не сказали. А вы не были у психоаналитика?
– Перестаньте говорить глупости. Я о себе знаю почти все. Ну, хорошо, расскажу вам еще одну историю. Так вот, будучи студентом, я жил в мансарде, из которой можно было заглядывать в расположенную этажом ниже квартиру одного эмигранта из Алжира, старого и отвратительного типа, занимающегося нелегальной торговлей крадеными шубами. И этот тип приглашал к себе разных дам под предлогом продажи шуб. Как только женщины входили в его комнату, он тут же набрасывался на них и насиловал. Я собственными глазами видел, как он бил головой о радиатор отопления тех, кто сопротивлялся, как раздирал на них одежды. Каждый раз я надеялся, что через час или самое позднее на следующий день его заберет полиция и посадит за решетку. Женщины выходили от него заплаканные, в синяках, однако потом, возвращаясь с лекций, я встречал их на лестнице. Они держали сумки с продуктами и просили, чтобы этот тип их впустил. Я как сумасшедший вбегал тогда в свою квартиру, бросался на кровать, кусал пальцы от бешенства и ненависти и кричал: «Свиньи! Свиньи! Свиньи!».
