Секретарь по наследству - Марта Вебер
Как хорошо, что люди не умели читать мысли, иначе сейчас я бы однозначно сгорела от стыда.
К моему счастью, или наоборот, тут уж как посмотреть, песня закончилась, и Александр Сергеевич сделал шаг назад, успев при этом мне шепнуть:
- В моих руках вы ощущаетесь так, словно просто созданы там находиться. – Что заставило меня снова раскраснеться.
А когда я смущалась или терялась, я начинала делать две вещи: суетиться или болтать, а иногда и всё сразу.
- Браво! Я и не думала, что вы оба такие талантливые. К сожалению, не могу похвастаться тем же. И, наверное, для всех нас будет лучше, если мы побережём ваши уши, и закончим на этом вечер караоке. Разумеется, только если вы не хотите ещё что-нибудь спеть.
- Нет, давайте закончим. – Улыбнулся отец босса. – Тряхнул стариной. Я не пел уже… Ой, даже не помню, когда делал это в последний раз. Но дыхалка уже не та, конечно. В конце чуть не задохнулся, пока ноты вытягивал. Кто хочет чай? – Предложил хозяин дома, и я тут же вызвалась не только стать участницей чаепития, но и организовать всё.
- Мне вообще не сложно. Вы сидите, общайтесь, отдыхайте, а я всё сделаю.
Я буквально спаслась бегством на кухню, продолжив суетиться, из-за чего чуть не разбила чашку из дорогущего сервиза Сергея Аркадьевича. Нужно было остановиться, и выдохнуть. Всё же было нормально. Чего разволновалась?
Поставив посуду на стол рядом, я приложила ладони к горящим щекам, и сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, заставляя себя успокоиться. Иначе такими темпами точно кто-то или что-то могло пострадать.
Александр
Мира практически бегом умчалась на кухню, оставив нас в гостиной вдвоём с отцом. Тут же возникла пауза, неприятная такая затяжная тишина.
Вот, казалось бы, только что тут царила семейная идиллия. Я тысячу лет не проводил время с отцом, чтобы при этом нам вдвоём было настолько комфортно общаться. А, как оказалось, нам не хватало человека, который мог бы нас объединить. Мира пришла, и просто позволила мне ненадолго почувствовать вновь какого это, когда у тебя есть семья.
Руки всё ещё сохраняли тепло её тела, которое я держал в танце, и я боялся пошевелиться, и смахнуть с себя это наваждение. Но просто так стоять было глупо. Так что я подошёл к дивану и сел на своё прежнее место.
- Я надеюсь, ты не собираешься делать никаких глупостей? – Вдруг спросил отец, и я, приподняв бровь, повернулся к нему. Он внимательно на меня смотрел. Так, словно изучал заново.
- Не понимаю, о каких именно глупостях речь? Не могу ничего обещать, ведь по твоему мнению, насколько я помню, всю жизнь я только и делал, что глупости.
- Не надо, Саша. Ты всё прекрасно понял. И я никогда не считал, что ты делал одни глупости. Мы уже это с тобой обсуждали. Да, где-то я был излишне строг с тобой, сейчас я это признаю. Но, к сожалению, прошлое не изменить. Всё, что я могу, это больше не совершать прежних ошибок. А что касается глупостей… не обидь её, пожалуйста. Она и правда очень хорошая девушка. Думаю, ты уже и сам это понял.
- Кто кого собирается обижать?
- Я видел, как ты смотрел на неё во время танца. И как она на тебя.
- Правда? Поделишься? Потому что я, кажется, не настолько прозорливый.
- Я просто хочу сказать, чтобы ты был с ней осторожен. Мира дорога мне. Это сложно объяснить, но, когда она пришла ко мне, и рассказала, что её отца больше нет, я дал себе слово взять её себе как бы под опеку. Она чистая, светлая, не испорченная.
- Не то что я, да? Это ведь ты хотел сказать? Что я недостаточно хорош даже для твоей секретарши? А что мне надо сделать, чтобы когда-нибудь стать достойным в твоих глазах? Или это недостижимый уровень? Ты скажи, а то я уже устал пытаться. Хотя нет, не говори. Я совсем забыл, что твоё одобрение мне уже не нужно.
Я не понял, как это произошло. Вот мы сидели, всё было очень мило и спокойно. И вот, я уже злой, как чёрт, выбегаю из гостиной, чтобы «остыть». И, разумеется, на всех порах врезаюсь в Миру, которая несла поднос с дымящимися чашками чая.
36 глава
Мирослава
Я сама не поняла, как это произошло. Вот я выходила из кухни, чуть подрагивающими руками неся поднос с чашками чая. И все мои мысли были сосредоточены исключительно на том, чтобы донести этот поднос до пункта назначения, ничего не разбив и не разлив, чтобы не выставить себя перед боссом дурочкой.
Секунда, и я на полу. Поднос где-то рядом со мной. Я вся мокрая, с запозданием кожа начинает сильно печь, и я понимаю, что в чашках был кипяток, который оказался на мне. К счастью, не совсем крутой, но всё равно больно.
Вскрикиваю, вскинув руку, и сразу же натыкаюсь на осколок чашки, и вдобавок ко всему, раню руку. Из ладони начала сочиться кровь.
- Блин, Мира! – Обратился ко мне неожиданно на «ты» Александр Сергеевич, и тут же присел, и быстро начал стягивать с меня футболку. Я и глазом моргнуть не успела.
За спиной сына стоял с недовольным и обеспокоенным лицом Сергей Аркадьевич.
- Вот до чего доводит, когда кто-то в бешенстве! Я сто раз говорил, что на всё надо реагировать спокойно!
- Пап, вот вообще не до тебя сейчас. Мира, где болит?
- Я не… - Я хмурилась, впав в какое-то оцепенение. Вокруг меня валялись осколки, я сидела в одном тканевом бюстгальтере, который наверняка промок, и не сильно что-то скрывал, на полу, мокрая, из ладони всё сильнее текла кровь, возможно, поранилась я сильно. – Простите, кажется, я сервиз разбила.
- Господи, Мира, бог с ними, с этими кружками! Саша, чего ты застыл? Хватай её скорее и в душ, под прохладную воду. Места ожогов надо охладить. И сразу в больницу сейчас поедете.
Я перевела взгляд на Александра Сергеевича, и поняла, что он реально завис, глядя на мою грудь. Но быстро среагировал
