Роза Спиркреста - Аврора Рид
— Он уже кем-то стал, — огрызаюсь я. — И он уже чего-то стоит. Если у него нет качеств, которые ты ценишь, это не значит, что у него их нет. А мне нравятся его качества. Мне нравится, что он много работает, что он не смотрит на других свысока. Мне нравится, что он работает на всех этих работах, что он помогает своей маме оплатить свадьбу, что он продолжает заниматься боксом, хотя у него почти нет времени на тренировки. Мне нравится его решительность, его сила. И мне нравится, что я ему действительно нравлюсь и забочусь о нем, что он относится ко мне с добротой, как будто я имею значение. У него есть то, что никогда не купишь, папа: доброе сердце.
— Доброе сердце не платит по счетам, — говорит мой отец, закатывая глаза. — Доброе сердце не оплатит твою дизайнерскую одежду и дорогое шампанское, твои праздники и вечеринки.
Я киваю. — Ну и ладно. Я сама за все это заплачу.
— Из каких денег?
— Деньгами, которые я заработаю, папочка. Я не хочу стать такой, как ты, но это не значит, что я не могу учиться у тебя. Поэтому я буду делать то же, что и ты. Я буду брать кредиты. Я буду много работать. Я сделаю что-то свое. И когда я стану успешным дизайнером, когда у меня будет свой дом моды и я окажусь на обложке Vogue, я получу удовлетворение от осознания того, что добилась этого сама. И я буду говорить всем, кто меня слушает, что я сделала это без тебя, что ты не дал мне ни цента. Я буду носить этот факт как почетный знак.
Мы смотрим друг на друга через стол. Взгляд отца жесткий, и я вижу, как в его чертах отражается моя собственная упрямая гордость. Отцу многое во мне не нравится, но, в конце концов, он не может отрицать, что я его настоящая дочь. У меня его голубые глаза, его достоинства, его недостатки.
Просто я буду лучшей версией. Возвышенной, отполированной, более доброй.
— Хорошо, — внезапно говорит он, хлопнув рукой. — Если ты этого хочешь, дорогая, то давай будем вести дело как бизнес. Я предложу тебе сделку. Ты можешь получить свой трастовый фонд, но в качестве инвестиций, в обмен на акции.
— Акции? Чтобы ты стал акционером моей компании еще до того, как я ее создала? Чтобы ты мог увести мой бизнес из-под носа? — Я смеюсь, отбрасывая назад волосы, рассыпавшиеся по плечам. — Как ты думаешь, насколько я глупа?
— И что же ты предлагаешь? — огрызается он. — Раз ты теперь такая умная?
— Одолжить мне денег. Бизнес-кредит.
Его глаза сужаются. Он смотрит на меня секунду, сидя совершенно неподвижно, как это бывает, когда он обдумывает важное решение на деловой встрече.
— С процентами, — говорит он наконец.
— По фиксированной ставке. И чтобы они начали начисляться только после того, как я закончу школу моды.
— Хорошо. Но как только ты закончишь школу моды, ты будешь обязана ежемесячно предоставлять мне отчеты о проделанной работе.
— Хорошо. Но я сохраню единоличный контроль над бизнесом.
Он холодно улыбается. — Если ты сможешь выплатить кредит.
— Кредит будет долгосрочным, с минимальным сроком в пятнадцать лет.
Он издал смешок, но отрывисто кивнул. — Хорошо. Я подготовлю кое-какие бумаги.
— А я попрошу адвоката посмотреть их, прежде чем подписывать.
Он поднимает свой бокал, хотя пьет только воду. Я поднимаю свою "Мимозу". Мы звенели бокалами.
— Вы оба сумасшедшие, — вздыхает Луана. Но в ее глазах появляется облегчение, когда она говорит, и она наконец-то начинает есть свой завтрак.
— И все это из-за какого-то глупого мальчишки, — говорит мой отец, качая головой.
Я качаю головой и делаю глоток своего напитка. — Все это из-за моей свободы делать свой собственный выбор.
* * *
К моему огромному разочарованию и огорчению, я не увижу Ноя в ближайшие несколько недель. У нас есть только неделя вне школы на полугодие, которую я вынужден провести с отцом и юристами, изучая контракты. К счастью, мне также удается проводить много времени с Луаной — единственная положительная черта общения с ним.
Когда я возвращаюсь в Спиркрест, история о том, что произошло на гала-концерте, распространяется как лесной пожар, и мне приходится столкнуться с последствиями своих действий. Девушки, которых я раньше считала подругами, обсуждают меня прямо при мне, почти не утруждая себя тем, чтобы скрыть свои сплетни за руками. Все тянут время, распространяя сплетни по всем социальным сетям, но я продолжаю выкладывать сообщения каждый день, не позволяя запугивать себя и удалять все свои аккаунты, как многие опальные светские львицы до меня.
— Что противоположно золотоискателю? — громко говорит Жизель Фроссар однажды в конце нашего общего занятия. — Копатель грязи? Кормушка?
— Я думаю, это просто называется "низкая самооценка", — отвечает кто-то под звонкий девичий говорок.
Я закрываю глаза и напоминаю себе о словах Ноя. Если бы я падала каждый раз, когда получаю удар, я бы никогда не поднялась с земли. Это дает мне силы не обращать на них внимания, пока я собираю свои вещи.
— Знаете ли вы, что такое низкая самооценка? — В классе внезапно воцаряется тишина, хотя все уже собираются уходить. — Судить других людей и смеяться над ними, потому что в твоей собственной жизни ничего лучшего не происходит.
Я перевожу взгляд на дверь. Камми, с длинными черными волосами, спадающими на плечи, как плащ супергероя, стоит, прислонившись плечом к дверному проему. Она смотрит на Жизель и ее прихлебателей ледяным взглядом. Они молчат.
— Ты идешь, Роза? — спрашивает она.
Перекинув сумку через плечо, я шагаю за ней, и мои шаги становятся неожиданно легкими. Какое-то время мы идем по коридору молча, затем Камми нарушает тишину.
— Не обращай внимания на этих горьких ведьм, — говорит она негромко. — Они просто завидуют, потому что твой парень заставляет тебя кончать, а их — нет.
Это не официальное извинение, но это извинение Камми. Я обхватываю ее руку и перекидываю волосы через плечо.
— Ты никто, пока о тебе не говорят гадости, — говорю я со смехом.
— Отлично, не могу дождаться, когда дойдет очередь до меня, — говорит она, закатывая глаза.
В уголке ее рта затаилась улыбка. Я притворяюсь, что изучаю свои ногти, при
