Судьба сломала - любовь починит - Елена Виа
— Ну и ладно. Мне и так нормально. — сказала Лиза.
— Человеку нельзя одному. Рядом с ним должен быть кто-то, кому не все равно. Порой, друзья, единственные, кто может нам помочь. — сказала Лида, думая об отце девочки. Удивительно, но он и вправду был единственным, кто готов всеми силами помочь Лидии.
— Либо предать в тот момент, когда они сильно нужны. — пессимистично отозвалась Лиза.
Лида больше не находила аргументов, чтобы убедить девочку в правильности своих слов. У нее не было опыта общения с детьми, она не знала, какие правильные слова нужно тут подобрать, чтобы убедить девочку.
— Бросай читать свои книги. — посмеялась женщина. Лизу было тяжело переубедить и во всем виноват ее образ жизни, — ее депрессия и любовь к книгам по психологии. — Я сейчас включу мультфильм, мы будем его смотреть и никакой больше психологии! Только сказки и книжки про настоящую дружбу. Договорились? — посмотрела на девочку Лида. Даже Владимир не осмелился поставить дочери такие условия.
— Можно попробовать. — неохотно согласилась девочка.
Лида включила телевизор и повернулась на живот, принимая любимую позу для сна. Она положила голову на подушку и закрыла глаза. Спустя пять минут от начала мультфильма Лида засопела. Лиза отложила в сторону альбом, устроилась поближе к женщине, накрыла себя и женщину лёгким пледом.
Следующее утро наступило очень быстро. Лида так крепко спала, что даже не видела снов. Она с удовольствием повалялась в постели бы еще несколько часов, ведь перед этим у нее было два бессонных дня, но ей нужно было освобождать номер. Она разбудила Лизу легким касанием по ноге, они быстро собрали вещи, спустились на ресепшен, а потом, сдав ключи от номера, направились в ближайшее кафе на завтрак.
В кафе царила непринужденная, почти домашняя обстановка. Лиза выбрала маленький столик напротив бара. Улыбчивая худоватая официантка принесла им меню для заказа. Девочка выбрала себе сок и блины, а Лида попросила девушку принести чай и пару сырников.
— А куда мы сегодня поедем? — спросила Лиза, отпивая из стакана апельсиновый сок.
— Домой. Мне очень нужно вернуться. — сказала Лида. Она заметила в глазах Лизы огорчение. Девочка явно хотела еще приключений, но увы, женщине было просто необходимо срочно поговорить с сестрой, чтобы путешествие на Таватуй не стало для неё последним.
— Жалко, что так быстро это закончилось. — вымолвила Лиза.
— Будем считать это разминкой перед большим путешествием. — подбодрила девочку Лида.
— Поездка на море? — предположила девочка, а в глазах у нее загорелись искорки предвосхищения.
— Хочешь на море? — спросила женщина. — На юг или на север?
— Разве на севере можно купаться? Там же холодно.
— Купаться будет холодновато, а кататься на лодке или катере вполне возможно. Можно даже увидеть северное сияние на Баренцевом море. — завлекала своими рассказами Лида девочку. — Я всегда мечтала увидеть северное сияние, но, к сожалению, пока не осуществила.
— Ого… — воодушевленно вздохнула девочка.
— Я хотела на Териберку съездить. — с улыбкой продолжала рассказывать женщина. — Говорят, что за неделю там можно увидеть северное сияние аж четыре раза.
— Почему до сих пор не съездили?
— Некогда было. Это же не так близко, как Уральские горы.
Покончив с завтраком, перед дальней дорогой до города Лиза отошла в уборную, а Лида осталась ждать ее возле входа. Как бы она не желала откладывать звонок сестре, но сделать его надо, пока не поздно. Женщина достала из кармана телефон и с волнением набрала номер Анны. Сестра ответила быстро, словно ждала, что Лида позвонит ей и проявит сочувствие, поддержит словом или делом тогда, когда Анна больше всего в этом нуждается.
— Аня, я хотела с тобой поговорить. — начала разговор Лида первой, не сказав сестре даже «привет». — Когда мы с тобой можем встретиться?
— Я не верила, что ты позвонишь. — томительно произнесла Анна, словно не услышала, что ей только что сказала сестра. — Надеялась, но не верила.
Голос Анны звучал очень устало, ведь она не спала несколько дней. Помимо этого, женщина много плакала и думала о любовнице мужа. В один из страшных и тяжелых моментов больше всего рядом ей не хватало сестры. Они обе, став с возрастом более мудрыми и закаленными жизненными невзгодами, знали, как должны поступить, — примириться и быть друг для друга самой главной опорой и утешением. Но до сих пор не делают этого, обосновывая тем, что прошлое им не перечеркнуть.
— Почему бы тебе не приехать ко мне? — спросила сестра.
— Я не могу. Я хочу увидеться на нейтральной территории. Как насчет сквера возле центральной площади? — предложила Лида.
— Ладно, но вечером.
Анна умолчала о том, что через пару часов будет хоронить мужа. Лида бы все равно не приехала. Анна знала, как ее сестра недолюбливала Леонида все это время, оттого и не стала звать Лиду на прощание. И без ее участия на кладбище оказалось слишком много народу.
С Леонидом пришли проститься не только члены семьи и близкие друзья, но и те, с кем ему приходилось пересекаться по работе, а таких из присутствующих было больше половины.
Владимир и Елена в день похорон взяли на работе отгулы. Они приехали проводить в последний путь хорошего знакомого, который очень много сделал для их больницы, и с которым они просто по-дружески временами общались и отмечали праздники. Приехали они на кладбище по отдельности. После их последнего разговора перед поездкой на тренинг, Елена объявила Владимиру холодную войну. Она молчала, игнорировала присутствие мужчины рядом с собой и теперь еще больше хотела занять место главного врача больницы, чтобы таким образом не только реализовать свои карьерные амбиции, но и отомстить бывшему любовнику за то, что он бросил ее ради другой женщины.
Владимир не делал вид, что они с Еленой не знакомы, но видя враждебное настроение своего заместителя старался держаться дальше от нее и как можно ближе к Анне. Он не сводил глаз с коллеги. Сначала она принимала соболезнования, потом утирала слезы, когда гроб с телом ее мужа опустили в глубокую яму и начали закидывать горстями земли. Владимир видел рыдание членов семьи Шадриных, как с сочувствием и скорбью смотрели на процесс захоронения его друзья и знакомые, а он в свою очередь не чувствовал ничего, — ни жалости, ни грусти по ушедшему. Лишь только искренние слезы Анны пробуждали в нем легкую печаль.
Прощальная панихида на кладбище прошла очень быстро. Гости по второму кругу высказали Анне соболезнования, а затем друг за другом двинулись к выходу. Через час был заказан поминальный обед в ресторане. Они рассаживались по машинам и уезжали кто в ресторан,
