Ненависть - Ким Ынджон
От мыслей о том, что ее вот-вот выселят из дома и ей некуда идти, Гынён почувствовала себя несчастной, словно превратилась в старый рваный носок, у которого не осталось пары.
После невеселого разговора с Миджон Гынён порылась в карманах и нашла визитку продюсера Хана.
Рука, державшая телефон, дрожала. Тогда-то она и подумала: «Верно, я же ни в чем не виновата, это все Худжун. Надо держаться достойно. Сказать, что тебе нужно подумать, все равно что струсить. А мне нечего бояться, я ничего плохого не сделала, он первый начал, и мне не жаль. Я иду на это, потому что не хочу проигрывать Худжуну».
Тогда Гынён приняла твердое решение, крепко сжала губы и набрала номер, указанный на визитной карточке.
– Слушаю.
– Продюсер Хан? Это Ли Гынён.
– О, Гынён, хорошо, что позвонили. Нормально добрались до дома?
В голове у нее возникло его улыбающееся лицо.
– Да, все хорошо.
– Ну что, вы приняли решение?
– Если Худжун готов, у меня нет причин отступать. Прилипну к нему как банный лист и продыху ему не дам. – Гынён схватила телефон, как каменный топор, и сильно стиснула зубы.
Если бы перед ней сейчас стоял Худжун, она бы его там же на месте и зарубила.
– Ах, Гынён, вы настроены слишком воинственно! В шоу закладывался немного другой смысл. Через совместное проживание вы должны преодолеть недопонимания и трудности. В любом случае я дам Худжуну знать, что вы тоже согласны. Позвоню вам позже, чтобы назначить время встречи. Всего доброго.
– А что насчет де…
Продюсер повесил трубку прежде, чем Гынён успела что-либо ответить.
– Я хотела спросить, когда смогу получить свои десять миллионов…
* * *
В назначенный день, когда новые жильцы переехали в квартиру Миджон, Гынён попрощалась с подругой и вытащила свою сумку с одеждой на улицу. Девушка решила сразу поехать на телестанцию. На сегодня была назначена встреча с продюсером Ханом.
Возиться с большой и тяжелой сумкой ей не хотелось, поэтому вариант оставить ее в шкафчике в метро показался отличной идеей. Кое-как затолкав сумку в шкафчик, она налегке отправилась на встречу.
– Проходите, Гынён, рад вас видеть, – с вежливой улыбкой поприветствовал ее продюсер Хан и проводил в конференц-зал.
Глядя на его улыбающееся лицо, она задавалась только одним вопросом: всегда ли его лицевые мышцы такие напряженные, как у Джокера или Бэтмена.
Посреди обшарпанного конференц-зала стоял длинный стол для переговоров. Гынён неловко уселась в кресло.
– Что ж, начнем с подписания контракта? – с улыбкой спросил Мёнсу.
«Будь что будет», – подумала Гынён.
Сейчас она не испытывала никаких эмоций или чувств. Будь то волнительное ожидание перед съемками, или радость от скорого получения десяти миллионов вон, или предвкушение обретения нового дома после того, как едва не осталась бездомной, – Гынён не чувствовала абсолютно ничего. Она лишь переживала о том, как стоит себя вести при встрече с Худжуном, какое выражение лица ей сделать, какую позу принять.
Продюсер, сидевший за столом напротив Гынён, протянул ей документы с ручкой.
– Прочтите внимательно договор и, если все в порядке, поставьте свою подпись в конце.
Последовав рекомендации продюсера, Гынён внимательно изучила содержание документов. Там была подробно изложена вся информация, касающаяся программы, но в глаза ей бросился один пункт. В нем было сказано, что, если в процессе съемок она решит досрочно прекратить участие в программе без какой-либо уважительной причины, придется вернуть задаток в полном размере.
– Продолжительность съемок – четыре месяца, но это пока не точно. Мы не знаем, какой получим отклик и какой будет зрительский рейтинг. Можем закончить быстрее, свернув съемки, а можем снимать и дольше, если программа станет популярной.
Гынён отложила бумаги и посмотрела на продюсера.
– Худжун тоже подписал такой контракт? – спросила она, глядя ему в лицо.
– Конечно. Ваши контракты и условия абсолютно одинаковые.
«Надо же, – подумала Гынён, – я подписываю такой же контракт, как и суперзвезда Худжун».
На мгновение ей даже показалось странным, что с ней обращаются на том же уровне, что и с Худжуном. Затем ее внимание привлекла обведенная в кружочек цифра десять миллионов, написанная в пункте про задаток.
«Неужели я продаю свою жизнь за эти циферки в кружочке? – мысленно сокрушалась она. – Это все, чего я стою?»
Как бы грустно ей ни было, все же Гынён старалась утешать себя тем, что все люди одинаковые по натуре, просто она сейчас в чуть более отчаянном положении, чем остальные. Да и многие поступили бы так же, потому что именно обведенные цифры в столбце суммы вознаграждения заставляют людей терять головы и хотеть подписать контракт, даже если они не испытывают отчаяния.
– Задаток будет зачислен на ваш банковский счет сразу же, как только вы подпишете контракт.
Зажав пальцами ручку, Гынён немного помедлила, но вскоре, крепко сжав губы, привычно начеркала свою подпись рядом со своим именем, которое уже было напечатано в конце документа.
– Отлично. Худжун тоже скоро будет здесь.
От его слов сердце Гынён ушло в пятки. Она пыталась взять себя в руки, убеждала, что ни в чем не виновата, но попытки не увенчались успехом. Звук сердцебиения был настолько громким и настойчивым, что у нее чуть уши не заболели. Удивительно, как в таком состоянии ей удалось вспомнить и назвать номер своего счета продюсеру, который просил его записать. Сказать-то сказала, а в правильности цифр сомневалась.
Пока Гынён сидела в конференц-зале и ждала Худжуна, продюсер Хан принес ей чашку кофе для поднятия настроения, а сам ушел. Ей хотелось прямо сейчас убежать куда-нибудь, а если не получится выйти через дверь, то открыть окно и сигануть в него с двенадцатого этажа.
Напряжение зашкаливало, самоконтроль почти исчерпал себя. На столе перед ней стояла чашка кофе, поэтому она решила выпить его одним махом в надежде, что это поможет успокоиться, но в итоге просто подавилась им. Еще и на вкус напиток был отвратительный.
«Все сегодня не слава богу», – подумала она.
Откашлявшись и прочистив горло, она посмотрела на дно чашки, в которой еще пару секунд назад был этот мерзкий кофе, так опрометчиво выпитый ею залпом. Обнаружив странные комки, она очень удивилась.
«Это еще что? Экскременты тараканов? – подумала она. – Тогда это объясняет ужасный вкус».
Девушка увлеченно рассматривала посторонний предмет на дне чашки, как вдруг перед ней со стуком в дверь появился Джихян. За ним со спокойным выражением
