Желать надо осторожно (СИ) - Колибри Клара

В назначенное время я, как штык, была на причале и высматривала белоснежный катер, на котором предстояло выйти в море. Рядом собралась разномастная публика, которая тоже тянула шеи в сторону причаливающих судов, при этом галдела и гудела. Не знаю, как их ожидания, а мое было обмануто. Нас загрузили на довольно старую посудину с облупившейся краской и проступившей ржавчиной на бортах и прочих металлических поверхностях.

Остановка в открытом море вызвала у народа волнение. Многие полезли в воду. Это мероприятие в моей лично душе почему-то отклика не нашло. Может быть из-за плохой организации не хотелось лезть в воду. Я стояла на носу и наблюдала заторы на лесенках, опущенных к воде. Кто-то по ним еще спускался, кто-то уже желал подняться на борт, и они неминуемо сталкивались на узких трапах, или как там эти штуки назывались. Помимо этих неудобств, которые не хотела ощутить на себе, было еще некое неприятное чувство, сродни холоду в груди, которое возникало, стоило мне обратить взгляд на бескрайние водные просторы. Про глубины вообще лучше было молчать. Как выяснилось, у меня была боязнь открытого моря.

Но в воду я, все же, вошла. Начала себя корить за трусость и неиспользованный шанс испытать новые острые ощущения, и заметила внутри колебания. А потом еще компания, что расположилась рядом на носу нашего катерка, принялась громко и радостно обсуждать купание на небывалой глубине. Их лихой настрой передался мне, тогда-то и возникло решение приобщиться к забаве и получить собственное впечатление. И тоже полезла в воду. Спустилась туда без проблем. Опасливо отгребла на несколько метров от ржавого бока катера и начала неспешно перебирать руками и ногами, как бы зависнув над бездной. Напряжение не отпускало, хоть и начала немного осваиваться в новой обстановке. А тут еще расшалившиеся отдыхающие из нашей группы стали с воплями и фонтанами брызг прыгать со ступеней в воду, не достигнув конца лестницы. Мне такое поведение не пришлось по душе. Решила убраться от них подальше, по добру, по здоровью.

Потом кто-то из членов экипажа катера сделал шалунам замечание. Но куда там… Им сделалось еще веселее. Чтобы не искушать судьбу, стала подгребать назад к лестнице, собираясь выбраться из воды. Поднялась на первую ступень, улучив момент, когда лестница была свободна, и начала подтягиваться дальше. Тут-то меня и догнал дородный дядечка, что до недавнего времени казался меланхоличным, а тут нате вам… Глава семейства, с сединой в висках и обвислых усах и с весом тела, не менее ста килограммов, вдруг преобразился в упитанного морского котика, довольно игривого, сказала бы. Этот «котик» уходил от преследования, наверное. Не знала, во что они там, в воде, играли, но ему срочно понадобилось забраться на борт. Гогоча, он выпрыгнул из воды, как если бы ничего не весил, и стал, не глядя вперед, забираться по лестнице, а заодно и по мне. Со всей дури дядька прижал меня к металлическим поручням, особенно досталось при этом правой ноге, она у меня вообще многострадальная. Я взвизгнула от боли, и только тогда он меня заметил, повернувшись, наконец, ко мне лицом.

Дальше меня сообща подняли на борт, и начали оказывать медицинскую помощь. Среди членов экипажа врача не оказалось. Но мне повезло, так как на палубе обнаружился врач– стоматолог. Он-то и сделал заключение, что перелома нет, только обширный ушиб. На широкую кровоточащую ссадину на бедре медик плеснул египетского рому, и на этом помощь закончилась. Можно уже дальше догадаться, что остров мне совершенно не понравился. Я была предрасположена дать ему негативную оценку всеми предыдущими событиями, а теперь еще к ним добавилась тоска при взгляде на маленький песчаный бугорок, к которому неминуемо приближалась наша посудина. По сути, это был все тот же пляж, что я каждый день тут посещала, только уберите всю растительность, которая на материке все же была, и прибавьте раза в два больше людей. Что получилось? Правильно. Толчея, шум-гам, неразбериха, тучи летучего песка из-под множества ног и от рвущего с вас скудную одежду ветра.

На остров я сходила прихрамывая. Прошла метров двадцать и встала столбом, решая, куда податься. Куда бы ни поворачивала голову и туловище, а все выходило не очень заманчиво: песок и люди, люди и песок. Поэтому побрела без разбору, просто прямо. Очень скоро оказалась в самом центре островка, и все из-за его малых размеров. Точно ли это был центр, определенно сказать не могла, руководствовалась только своим глазомером. Но могла поклясться, что это была самая высокая точка на местности. Отсюда мне видно было все и всех. И вид не радовал.

Так получилось, что я стояла на верхушке большой кучи не очень чистого песка среди вод Красного моря, что-то вроде королевы горы. Стояла и держала двумя руками широкополую пляжную шляпу, которая все норовила куда-то улететь, возможно, к берегам Израиля. Мой мини сарафан на тонких бретельках то надувался пузырем, то полоскался куцей тряпкой чуть не на уровне талии и тоже хотел к далеким берегам, вслед за прыткой шляпой, но на него у меня рук уже не хватало. Повертевшись, я заметила, что катера, наконец, перестали приставать к острову. Это порадовало, так как означало, что приток новых отдыхающих закончился. На мой взгляд, их и так было чересчур много, куда уж было еще добавлять.

Дальше стоять на возвышении не имело смысла. Что еще я могла увидеть? Догадывалась, что больше ничего интересного не предполагалось. Надо было надеяться только на собственную фантазию. Что-то вроде игры «развлеки себя сама». А с идеями и с настроением в этот день у меня явно не заладилось. Поэтому вздохнула и начала спускаться к остальным отдыхающим. Около самой кромки воды меня окликнули. Я завертелась вокруг своей оси, не понимая, кто и откуда звал только что. Уже решила, что мне послышалось, не найдя подходящий объект, и хотела продолжить скитания по берегу, когда снова услышала свое имя.

– А, это вы! То есть, ты. Никак не могу привыкнуть к тебе в этом одеянии. То есть, к этой маске.

Я и правда узнала Олега Петровича только, когда он совсем снял с лица маску для подводного плавания.

– Как тесен мир. Снова мы оказались в одном месте в одно время. Да еще посреди моря на крошечном острове.

– Не прикидывайся романтиком, это качество не из арсенала банкиров.

– Ты многих банкиров знала?

– Речь не об этом… И еще сразу хочу оправдаться. Я встречи не искала.

– Очень жаль. А я вот искал. Подошел вчера к Алине и спросил, какую экскурсию она тебе рекомендовала. Очень удивился, что хорошего она здесь могла найти, чтобы советовать этот продуваемый всеми ветрами остров другим.

– Не другим, а конкретно мне. Чувствуешь разницу? Эта женщина не проста! Ловко убрала возможную преграду на пути своей подруги.

– Интриги, значит?! Из-за меня?

– Чему ты радуешься? Я ни с какого боку, а меня сослали на перенаселенный дикарями остров.

– Что это у тебя такое? – Филатов рассмотрел травму на моем бедре, и не мудрено, ветер снова хотел сорвать с меня сарафан и задрал его совершенно невозможно высоко.

– Говорю же, остров с дикарями. Один хотел мною пообедать… – я пыталась одной рукой вернуть подол, куда ему положено, другой едва успела ухватить улетающую шляпу, но не стала снова надевать ее на голову, а прижала к груди, так оно было вернее.

– Кроме шуток, что с ногой?

– Прижали к поручню и провезли по нему, когда поднималась на борт катера из моря.

– Обработала чем-нибудь? – он бесцеремонно приподнял мне юбку, чтобы снова полюбоваться на нежелающую подсыхать ссадину. – Выглядит скверно.

– Да. Ты прав. Весь загар насмарку. Что в нем толку, если нельзя показать во всей красе. И все из-за этой раны.

– Я не о красоте, а об инфекции, – нахмурил он брови.

– Мне залили ее ромом. Это хорошо или не очень?

– Хоть что-то. Лучше бы завязать чем…

– Бинта у них не оказалось.

– Ты на каком катере сюда прибыла?

– Вон тот, облезлый.

– Ну и рухлядь. А я на том, что крайний слева. Чувствуешь разницу?