Наследница (СИ) - Островская Алина

- Мы могли бы сходить куда-нибудь, чтобы ты не напрягалась на кухне.

- О, не беспокойся, - застенчиво улыбнулась она, - я не готовила. Заказала несколько блюд в ресторане и накрыла на веранде. Хотелось душевно посидеть без всего этого шума. Если ты не против.

Аня взволновано прикусила губу и подняла на меня взгляд. Эти аквамариновые глаза так странно блестели, загадочно переливались, а ее речь... она стала мягче. И вообще не покидало ощущение, что лиса со мной флиртует, заигрывает.

В груди сердце сделало несколько рваных толчков. Что же она вытворяет со мной...

- Ну, идём. Поужинаем.

Она просияла улыбкой:

- Тебе понравится.

Аня

Перед тем, как выйти на веранду, Давид взял сменную рубашку и накинул на плечи. Хвала всем богам целомудрия. Ибо спокойно смотреть на его рельефное, подтянутое тело может только... да никто не сможет! Взгляд так и липнет к прессу и широким плечам, а когда он поворачивается спиной... Накинул, но не застегнул. Пока он возился с манжетами, я тайком любовалась бронзовой кожей, кое-где исчерченной татуировками.

Аня, да возьми же ты себя в руки наконец! Когда причин его ненавидеть не осталось, ты совсем утратила контроль. Сердце бешено заходится, как будто мне четырнадцать и это первое свидание с мальчиком.

Выдохнула и перевела взгляд на небольшой столик у бассейна.

Я украсила его пионами и белой скатертью. Поставила тонкие высокие подсвечники, положила салфетки, перетянутые серебряными кольцами и в закрытых блюдах подала морепродукты. Так захотелось гребешков и крабов...

Давид многозначительно взглянул на ведёрко со льдом и бутылкой белого сухого вина, потом на высокие бокалы, свечи, цветы и, в конечном итоге, застыл на мне, придерживая пальцами манжет на одной руке. Его фирменный взгляд, выворачивающий все нутро наружу. Он медленно огладил лицо, уделив особое внимание глазам и задерживаясь на губах, потом прошёлся по шее и проследил линии фигуры. Отклонился немного в сторону, чтобы из-за стола увидеть мои ноги, и сжал челюсти, когда заметил те самые босоножки и безобидный золотой браслет. Щетинистый кадык рухнул вниз и поднялся к горлу.

- Красивые босоножки, - сдавленно проговорил он, вскинул брови, отрывая от меня взгляд, и сел за стол. Долго возился с салфеткой, потом открывал бутылку вина все это время хмурясь и специально не поднимая на меня глаз.

Его реакция льстила, а потому я покусывала губы, стараясь сдерживать довольную улыбку.

- Надеюсь, ты любишь морепродукты? Я заказала немного устриц, гребешков, крабов и всего такого, - поднимала крышки блюд, засервированных кусочками лайма и травами.

Давид бросил на меня такой красноречивый взгляд, что не понять его содержание было невозможно. Но я все равно наивно улыбнулась и удивлённо переспросила:

- Что ты так смотришь? Не любишь устриц?

- Последствий не боишься?

- Каких ещё последствий?

- Плохая идея кормить меня афродизиаками, - он откинулся на стул и положил вытянутую руку на стол. Кулак продолжал сочиться кровью...

- Закажем что-нибудь другое? Нам быстро привезут, - продолжала наивно хлопать глазами, как будто не специально организовала именно такой ужин.

- Нет. Я люблю морепродукты, - Давид потянулся к бутылке и налил в бокалы вина. - За обновление Эммануэль, - поднял он тост и залпом выпил напиток. Я же пригубила пару глотков и разложила по тарелкам еду.

- Хороший тост. Кстати, я тут обдумывала варианты открытия. Хотелось бы что-то...

- Я уже все продумал и пригласил самых влиятельных людей города. Проведём закрытую вечеринку в казино. Покажешь своих девочек во всей красе.

- Правда? Спасибо большое! - восхищённо воскликнула я.

Давид кивнул и поднял на меня озорной взгляд:

- Долги копятся. Как расплачиваться планируешь, красотка?

- Хорошо, что ты заговорил об этом, - я отодвинулась на стуле и встала из-за стола. Он тяжело сглотнул и развернулся ко мне, на секунду растерявшись. Когда я прошла мимо него на кухню и взяла увесистый свёрток со стола, он вдруг стал хмурым и настороженно-раздражённым.

- Вот. Тут хватит, чтобы покрыть все долги, связанные с Эммануэль, - я положила свёрток перед ним и заняла своё место.

- Что это?

- Деньги.

- Откуда?

- Какая разница, Давид?

- Отвечай, - прорычал мужчина. Да какая муха его укусила?

- Не стану я отчитываться, - взбунтовалась, складывая руки на груди.

- Кто. Тебе. Их. Дал.

- Я что-то не поняла в связи с чем претензия? - сощурила глаза, сетуя на испорченный ужин. Вот же козел ухоженный. Своим ослиным характером в который раз все испоганил.

- Артём тебе дал их? Вы встречались? За моей спиной?!

- Что значит «за моей спиной»? Ты мне вообще-то не муж! И сбавь тон, я не позволю на себя орать.

- Встречались? Отвечай! - у Давида на лбу от напряжения запульсировала венка. Да так быстро, в минуту ударов сто десять, не меньше.

- Даже если и встречались. Что с того? Ты со своей блондинкой, небось, каждый вечер развлекаешься, а мне что, нельзя?! - сорвалась я в ответ и рывком встала из-за стола. - Благодарю за испорченный ужин, Давид Юрьевич, - разгневанно швырнула тканевую салфетку на стол и зашагала к кухне.

- Сядь! Я не договорил!

- Да пошёл ты! Нормального отношения вообще не понимаешь!

- Я сказал: стоять! - взорвался мужчина, подскакивая со своего места. Ротанговое кресло с грохотом опрокинулось назад. Давид подскочил ко мне и в излюбленной манере схватил за запястье. Дёрнул, разворачивая к себе лицом.

- Отпусти немедленно, садист хренов, - прошипела сквозь зубы. Как же я зла на него! Настолько, что ещё капля и в душе снова полыхнёт ненависть.

- Отвечай. Ты была с ним?! - Давид наклонился, заглядывая мне в глаза. Одержимость и ярость - вот, что я в них разглядела.

- Я не твоя собственность, Тагаев. Отпусти и разойдёмся по-дружески, - отчеканила, бесстрашно глядя в ореховые глаза.

- По-дружески? - усмехнулся он.

- Хочешь остаться врагами? - изогнула бровь и дёрнула руку на себя. Нет, держит крепко, черт рогатый.

- Может хватит?

- Что хватит?

- Притворяться, что между нами ничего нет! - импульсивно проорал он в ответ и отшагнул назад.

Я непонимающе моргнула и едва выдавила слова из внезапно пересохшего горла:

- А разве что-то есть?

Давид пропустил пятерню сквозь взлохмаченные волосы и отвёл взгляд в сторону. Крылья носа раздувались, как у быка. Грудь наполнялась бешеным объёмом кислорода, но он не гасил ту бурю, что отображалась сейчас на мужественном лице. Злость, растерянность, непонимание. Все это беспорядочно мелькало в идеальных чертах до тех пор, пока не оказалось смыто решимостью. Настоящей. Мужской. Она блеснула сталью в расширенных зрачках и закалила заострившееся черты лица.

- Я убью этого щенка. Он больше никогда не коснётся тебя, - как из преисподней пророкотал его голос.

- Между нами только твоя ревность, Давид. Твое эго и самолюбие. Больше ничего! - в сердцах бросила ему голосом, дрожащим от ярости.

- Ничего?! - взревел он и в один шаг оказался рядом. Схватил мою ладонь и приложил к своей горячей груди. Там, где мощными толчками в ребра вколачивалось сердце. - Это, ты называешь ничего?! Или то, что снишься каждую ночь? Или, что забралась ко мне в голову и отравила собой любые мысли?! А, может, «ничего» - это то, как я сгораю дотла стоит лишь нам оказаться рядом?! Я безумец, Аня! Я схожу с ума! По тебе! Слышишь?! Ты причина всех моих метаний! И я не могу спокойно жить с мыслью, что ты принадлежишь другому! Прости, но мне проще сломать ему хребет. Ты меня и так ненавидишь, ничего, переживу, - размахивал он свободной рукой, выплёскивая эмоции вовне.

А мое сердце с каждым его словом разгонялось все быстрее и быстрее, как в центрифуге. А когда он умолк, я ладонью, прижатой к его груди, смяла рубашку в кулак и притянула к себе.