Я не знаю тебя! - Василиса Васильева
Непроизвольно я восхищался этой женщиной.
Глава 19
Маргарита
Аня сидела за столиком очень задумчивая и ковыряла вилкой в салате. Увидев меня, она помахала той самой вилкой. В этом вся моя подруга — не обращает внимания ни на что. Ей всё равно, будь то помпезный ресторан или обычная кафешка, она везде себя чувствует как в своей тарелке.
Когда я подошла, Нюся встала и обняла меня. Эти объятия в данный момент мне были очень нужны. Я сама не осознавала этого, вот только когда Анюта участливо погладила меня по голове, мне стало гораздо легче.
— Ну как у тебя дела? — присаживаясь обратно, спросила она. — Как твой принц поживает?
— Да так, — попыталась отмахнуться я.
Но Анюту этим не проймёшь, она всегда докопается до истины. Недаром психолог, хоть и детский.
— Та-а-а-ак, — протянула она. — Мне это совсем не нравится! Твой настрой какой-то упаднический. А это значит! — она подняла указательный палец вверх. — Тебе нужна терапия! И срочно! — заулыбалась Анна.
— Ты как всегда, — пришло время уже мне улыбаться. — Чувствуешь и видишь меня насквозь.
— Ну а как ещё? Мы же с тобой практически сёстры.
Подошедший официант отвлек нас от беседы. Заказав обед и дождавшись, пока его принесут, Аня опять приступила к расспросам. Её интересовало всё: как я познакомилась с Виталей, как оказалась в его доме и почему у девочки такая травма. Что это было детская психологическая травма, Анюта не сомневалась. А я ничего не стала скрывать, естественно, опустив только моменты нашей близости с шефом. Рассказала всё по порядку. Нюся, слушая, молча, жевала свой салат, иногда качала головой. Понятно, что за время своей практики она многое повидала, и сейчас у неё был взгляд цепкий и даже жесткий.
Она любила детей, поэтому родители, которые ненадлежащим образом следили за своими чадами и воспитывали их как попало, всегда были для неё сравнимы с бесами.
— И зачем было столько времени скрывать от Виталия ребёнка? — Аня всплеснула руками. — Нет, я понимаю, если бы она её любила, но тут очевидно же. Ребенка хотели задействовать в какой-то грязный игре. А вот в какой? — Анюта постучала пальцем по губам. — Нужно будет уточнить у малышки.
Я была с ней полностью согласна, потому как подозревала, что Сюзанна отправила Камиллу не просто так. Я совершенно не верила в то, что женщина просто так откажется от ребёнка.
— Давай так: мы сейчас вместе с тобой идём в офис, и я беседую с девочкой.
— Можно попробовать, если Виталий Олегович не будет против.
— Виталий Олегович точно не будет, — сведя брови, сказала Аня. — А вот будет ли говорить малышка с незнакомой тётей…
— Узнаем, пошли скорее, у меня плохое предчувствие, — встала и направилась к барной стойке, около которой стоял наш официант. Мне срочно нужно было рассчитаться, а он стоял и болтал с молоденькой барменшей, не обращая внимания на посетителей.
— Ещё раз забьёшь на клиентов, — прошипела я, хлопнув ладонью по столешнице. — Останешься не только без чаевых, но и сам оплатишь обед. Понял? — у парня от моей наглости глаза на лоб полезли. Девушка сориентировалась быстрее и протянула мне терминал для оплаты.
— Спасибо, — одними губами прошептала бармен. А я только кивнула, рассчиталась и быстро направилась в офис.
Так быстро я давно не ходила, меня тянуло в это чёртово здание. Почему я ушла? Этот единственный вопрос бился кувалдой о мой мозг. Седьмое чувство, я в эту фигню никогда не верила, а сейчас как паровоз перла, пыхтя. Ощущение, что там что-то происходит, грызло мне душу или сердце. Я не знаю, как это чувство оценить и описать. Но я точно знала — сейчас я нужна малышке.
Как долго поднимается этот лифт! Я стою и притопываю ногой, смотрю на его панель, мысленно подгоняя. Как только дверь открывается, я вижу картину маслом… Виталя держит свою заносчивую мамашу за руку, и она говорит… что ребёнок виноват, что родился! Двинула её, входящую в лифт, так, что она отлетела к стене.
Как там говорят? Забрало моё упало, и я готова была порвать эту дрянь, называемую женщиной. Вот же не повезло ребёнку, что мать, что одна из бабушек… сволочи, одним словом! Если бы Аня не придержала меня за плечо, эта кикимора болотная лежала бы уже в нокауте.
— Что-то случилось? — смотрю на босса, а он смотрит на закрывшиеся створки стеклянными глазами. И в них боль, но он взрослый мужчина и сам справится, а мне нужно добраться до Ками, я уже отсюда слышу её плачь.
— Да, там Ками плачет, — безжизненно отвечает он мне.
— Ань, помоги болезному, — бросаю я через плечо подруге, а сама стремглав мчусь в свой кабинет, где рыдает маленькая девочка.
Не замечая ошарашенных лиц стоящих в коридоре сотрудников, я летела, как стрела. Меня распирала злость, но нужно держать себя в руках! Слышала, как за моей спиной рычит на подчинённых Виталий Олегович, разгоняя по своим местам. Отошёл от шока, значит. Уже хорошо.
У дверей немного притормозила, незачем малышку пугать ещё больше. Камилла сидела на полу и собирала разорванный рисунок, размазывая кулачком слёзы по лицу.
— Рита! — увидев меня, она подскочила с пола и, ухватившись за ноги, начала ещё сильнее плакать.
Я аккуратно отцепила её ручонки и присела перед Ками на корточки.
— Малыш, послушай, — слёзы, текущие по щекам, никак не останавливались, и личико выражало столько обиды. — Что случилось? Ты мне расскажешь?
Камилла всхлипнула. Сжала в ручке куски бумаги и всхлипнула. Отец Виталия стоял обескураженный, даже не шевелился.
— Она выбежала и начала на меня кричать, — прошептал ребёнок. — А потом… — она опять заплакала. Я притянула Милу к себе и обняла. — А потом… Порвала рисунок и сказала, что этому не бывать.
— И кому ты веришь больше? — гладя по волосам девочку, я дарила ей тепло и заботу. Мне хотелось укрыть малышку от всего и одновременно надрать задницу всем обидчикам.
— Тебе и… папе, — прошептала она. — Папа сказал, что не даст меня в обиду.
— Вот видишь, — успокаивала я.
— Просто папочка не успел забрать рисунок у этой… — Камилла замолчала, уткнувшись мне в плечо. Я всё гладила её и смотрела в глаза Виталия, который с открытым ртом стоял в дверях. Да, Ками не балует его таким замечательным словом “папа”.
Виталий
Это не женщина, это какое-то чудо! Чудо света, и для меня первое в списке. Как она может так с лёгкостью
