Я не знаю тебя! - Василиса Васильева
***
— Виталя, что ты там возишься? — держась за поясницу, спросила я, заглянув в детскую.
— Сейчас, только Лилю уложу, Ками уже спит, — кивнул он в сторону кровати с балдахином.
Камилла не хотела расставаться со своей сестрёнкой, и поэтому упросила нас перенести Лилину кроватку к себе. Мы с Виталей не возражали, но вторую детскую оборудовали в нейтральных тонах.
— Я приготовила твои любимые маффины, — прошептала я в губы любимому мужчине, как только мы оказались наедине.
— Ты не угадала, сейчас для меня самый любимый маффин — это ты, — нежно поцеловав, Виталя провёл рукой по моему лицу. — Так бы и съел тебя.
— Не получится, — прижалась я к нему сильнее. — Я уже позвонила Насте, вези меня в клинику.
— Так рано же! Или нет? — муж в панике смотрел на меня. — А девочки? Мы же их не оставим одних!
— К нам едет ревизор! — хохотнула я, когда очередная схватка дала о себе знать.
— Это хорошо, что Андрей Иванович будет с девочками. Пошли скорее.
***
— Ну что, папаша, — сказала акушерка Ирочка, протягивая кричащую малышку Витале. — Принимайте дочь!
— Как дочь? Точно не мальчик? — я смотрела, как спешно любимый разворачивает пелёнку и улыбается. — Ну, здравствуй, папин цветочек Виолетта, — он нежно прижал к себе малышку. — Значит, будут одни девочки. Спасибо, родная! — подойдя ко мне, Виталя поцеловал меня в уголок рта.
***
Сегодня празднуем шестнадцатилетние Камиллы. Она уже совсем взрослая стала. Позвала сегодня только двух подруг, и они закрылись в девичьей комнате. Решила заказать пиццу и посмотреть фильм, а также не забыла позвать всех родных на выходные в кафе.
— Мам, наверное, пиццу принесли! — когда я переодевала Лилю, крикнула Ками. — Я Кирюшку держу на руках. Подойдёшь?
— Да, милая, сейчас!
Когда выглянула в коридор, я обмерла. В доставщике пиццы я узнала Сюзанну.
— Ну, здравствуй, дочь! — протягивая коробки, женщина улыбалась щербатым ртом.
— Вы ошиблись, — пристраивая поудобнее брата на бедре и протягивая руку с коробками, сказала Ками.
— Правильно говорил твой отец. Неблагодарная ты! Зачем тебя кормить? — от такого высказывания у меня волосы зашевелились не только на голове.
— И что с этим уродом стало? — брезгливо спросила дочь.
— Помер, бедолага! — горестно вздохнула она. — И не оставил нам с тобой ничего. Да, кстати! У тебя должок!
Инстинктивно почувствовала, что дочь напряглась, но у неё на руках любимый братишка, а за него она всех на место поставит!
— И какой же? — с агрессией спросила она.
— Ну так я же родила тебя. Лишения и тяготы терпела…
— Сколько я должна за пиццу? — перебила она женщину.
— Три тысячи, — оторопела она.
— Вот Вам пять! — Камилла припечатала ладонью к груди Сюзанны купюру. — И запомните раз и навсегда! У меня только одна мать! Рита! Если ещё раз сюда нос свой покажешь — дедуле расскажу, и поверь, он тебя размажет! — выхватив коробки из рук обалдевшей женщины, Ками крикнула:
— Мам, забери Кирюшу, мне неудобно.
— Ах ты шалава! — завопила Сюзанна. — Превзошла даже мать! Это ж надо было в шестнадцать родить!
Как оказалась рядом с безумной, не знаю. Но лицо я ей явно подпортила.
— Ещё раз приблизишься к моей дочери! Четвертую, причём сама! Ками, унеси малыша, пожалуйста!
Дождалась, когда дети удаляться, подошла вплотную к Сюзанне. От неё пахло перегаром и затхлостью.
— Пошла вон отсюда! И дорогу к моей семье забудь! Поняла? Ты просрала своё счастье! И не смей! Слышишь меня! Не смей приближаться к нам!
Захлопнула дверь и стекла по стеночке.
— Мама! Всё хорошо? — Камилла выглядывала из-за угла. Кирюшка дёргал её за волосы, но она не замечала этого.
— Да, милая, всё отлично! Давай мне карапуза, — протянула руки к сыну, который сразу же пошёл к маме.
— Мам, я тебя люблю, — Ками обняла меня с Кирюхой. К нам подбежали Лилия и Виолетта, обнимая за ноги и говоря наперебой на своём, на детском. А мы с Ками улыбались. Мы счастливы, что есть друг у друга! Мы — семья!
Конец
