Моя чужая жизнь - Кира Фарди
– Но я же работаю! – возмутился Кирилл. Ему не нравилось, что он вынужден оправдываться перед своей служанкой. Кирилл не любил бледно выглядеть в глазах людей.
– А что, другие отцы не работают? Но они еще гуляют со своими детьми, играют, укладывают их спать. А вы, Кирилл Андреевич, извините меня за резкость, относитесь к Насте и Егору не как отец, а как отчим. Вы дома были всего два часа, но ни разу не назвали их по имени. Почему? Вы забыли, как зовут ваших детей?
– Не забыл. Просто не могу, – выдавил из себя Кирилл.
– Вы до сих пор вините их в смерти Вероники? Одумайтесь! Дети тут ни причем!
– Все, все. Я понял. Я постараюсь. Что у нас сегодня на ужин?
– Вот сходите к вашим двойняшкам и спросите, что они будут есть, а я приготовлю их любимые блюда.
– А вы не можете спросить?
– Нет. Вы отец. Это ваша работа.
Кирилл вышел из кухни, чувствуя, будто его отругали, как маленького мальчика, но на душе почему-то стало легче. «Может, и вправду, к психологу походить?» – подумал он и даже полез в телефонную книжку, где Руслан записал номер доктора, но так и не решился.
Он по старой привычке взбежал по лестнице и уже взялся за ручку их с Вероникой спальни, но вовремя остановился. Запал исчез. Кирилл уже жалел, что поддался на слезы детей и уговоры Марии Владимировны. Он немного постоял, прислонившись к двери и тихо начал спускаться. Где-то глубоко в сердце рождался вой. Он постепенно наполнял жаром внутренности и летел наружу. Чтобы не сорваться, Кирилл прошел мимо гостевой комнаты, которая стала его временным убежищем, и открыл дверь в детскую.
Не успел он заглянуть туда, как мгновенно был сбит Настей, которая, разогнавшись, мчалась на самокате. Девочка врезалась в отца, он потерял равновесие и упал, больно стукнувшись затылком о паркет.
– Па-па пришел! – закричал Егор, и не успел Кирилл опомниться, как сверху на него прыгнул сын.
– Дети, пустите, – выдавил из себя отец, но не тут-то было. Двойняшки взяли его в плен и потащили к своим игрушкам. Он глубоко вздохнул, но не сопротивлялся: надо иногда и с детьми побеситься. Они играли в машинки, в куклы, в доктора и маму, качались на качелях, собирали фигуры из конструктора Lego. Когда Мария Владимировна позвала их на ужин, Кирилл посмотрел на часы и увидел, что прошло уже два часа. Он и не заметил, как быстро пролетело время.
Неожиданно раздражение пропало, будто его и не было. Он помог детям вымыть руки, и вместе они сели за стол. Уставшие от игры, малыши поели с аппетитом. Да и сам Кирилл чувствовал, будто вагоны разгружал: с непривычки болели все мышцы.
– Папа, а мы в игрушечную страну поедем? – неожиданно спросила Настя, когда он укладывал детей спать.
– В какую страну?
– В игрушечную.
Кирилл недоуменно посмотрел на няню Юлю, убиравшую игрушки.
– Так дети называют парки развлечений, которые есть в вашем торговом центре, – покраснев до корней волос, ответила девушка.
Она жила недалеко, в соседней деревне, и попала в их дом по рекомендации Марии Владимировны. С обязанностями няни справлялась неплохо, но до ужаса боялась Кирилла. Он видел этот страх в ее глазах и даже терялся. Она старалась вообще не попадаться на глаза хозяину, а если так случалось, то начинала метаться по сторонам, не зная, куда спрятаться. Юля полностью разрушала сложившийся стереотип, что деревенские девчонки ухватистые и шустрые. Они устраиваются в богатые дома только для того, чтобы очаровать своими прелестями хозяина и занять место законной жены в его постели.
Юля была скромница. Она краснела по любому поводу и все время оставалась в тени. Наблюдая за ее общением с детьми, Кирилл вдруг понял, что малыши полностью управляют своей няней. Настя, как маленький командир, гоняет бедную девушку по поручениям, а та безропотно ей подчиняется. «Надо что-то менять», – решил Кирилл и ушел к себе в комнату.
Ночью он проснулся от того, что ему показалось, будто кто-то его зовет.
– Милый, – услышал он и испуганно сел на кровати. Сердце забилось о грудную клетку, словно хотело выпрыгнуть и убежать.
– Кто здесь?
– Милый.
Кирилл встал, на ватных ногах прошелся по комнате: никого не увидел. Он выглянул в коридор – тишина. Дом крепко спал. Не скрипели под тяжелой ногой половицей, не трещали стены и потолок. Кирилл подошел к окну. Во дворе бушевал ветер. Он гнул ветки деревьев к земле, барабанил по стеклам дождем.
– Ну, и погодка, – прошептал Кирилл и хотел вернуться в кровать, но опять ему почудилось, что в комнате кто-то есть. Он еще раз проверил все уголки, наконец забрался под одеяло и, уже засыпая, опять услышал шелестящий голос.
– Милый, позаботься о детях.
Утром он забрал няню и детей и повез их в торговый центр. Мария Владимировна радовалась, что малыши побывают в своей игрушечной стране. О том, что Настя пропала, ему сообщили, когда он вел совещание. Кирилл мгновенно отдал все распоряжения и лично побежал искать дочь. Его трясло от адреналина, бушевавшего в крови. Он чувствовал, что если не найдет Настю, не сможет себе простить небрежное отношение к детям.
Девочка как сквозь землю провалилась. Ее не нашли ни на том этаже, где был детский городок, ни на соседних. Огромный торговый центр будто проглотил ребенка. Кирилл вернулся к себе, вызвал полицию и потребовал полное оцепление здания. Он надеялся, что девочка не успела из него выйти. Няня Юля сидела в его кабинете с Егором на руках и тряслась в уголке дивана. На девушке лица не было.
– Я только отвернулась, чтобы налить Егорке воды. Я только на секундочку отвернулась… – лепетала в полуобморочном состоянии она. – Простите меня, пожалуйста, простите…
– Рот закрой! – Кирилла сейчас не волновали чувства девушки. – Я с тобой потом разберусь. Он снова выбежал вон.
Сообщение, что Настя нашлась, настигло его в кабине лифта. Он едва дождался, пока тот остановится, и рванул вперед, расталкивая толпу. Когда люди перед ним расступились,
