Цвет жизни (СИ) - Ройс Саша

— Было достаточно очевидно, что вы… ТЫ не случайно ко мне подсел, — чуть осипшим голосм выдаю я.

— Это было не трудно понять, — вторит мне безмятежный голос.

— Нечестно использовать мое свободное время в интересах бизнеса, — делаю шаг по его нервам. Очень хочется обозначить предел дозволенного.

— Ни слова не сказал про бизнес.

Ни один мускул не дрогнул на лице визави. Внаглую прет танком. Почему он так в себе уверен? Хмурюсь.

— Я занимаюсь только работой, — выкладываю железобетонный аргумент. — Так что другой причины просто быть не может.

Пробую справиться с волнующим трепетом, который почему-то из почтительного превратился в судорожный. Я пытаюсь спрятать эмоции за сдержанным выражением лица. Но внутри все так и разгорается! Разные чувства крепко сплелись воедино и закрутились воронкой. А я все никак не могу определиться с дальнейшей тактикой поведения.

— Обязательно это учту. К тому же спешу напомнить, ты на сегодня обещала мне составить компанию.

Ага! Щас!

Скрещиваю руки на груди и откидываюсь спиной на диванную подушку.

— Что вы… — с досадой прикрываю глаза, сглатываю и начинаю снова: — чего ты хочешь?

— Передо мной была поставлена цель: или завербовать тебя, или убедить в том, что тебе лучше перейти в компанию Комацу.

— И ты так прямо все говоришь? Не будешь включать рычаги давления и прочие средства? — сосредотачиваю взгляд, полный изумления, на собеседнике.

— Нет.

— Почему?

— Потому что я только что почувствовал, что это бесполезно. Ранее читал твое досье. Теперь увидел тебя воочию. Мне ясно, что ты не отступишься от компании, от своего босса. А с моей стороны очень некрасиво будет призывать тебя к подобному предательству.

— Какой справедливый, аж жуть! — совершенно не думая, озвучиваю свежую мысль, на что мой визави многозначительно улыбается.

— Лови момент.

— Если честно, ты мало похож на рекрута, — выдаю я следующую порцию впечатлений, выпрямляя спину и плавно опуская ладони на стол.

— Опыта в этом деле всего ничего, — почему сейчас я слышу в его голосе нотки грусти и тоски? Он водит взглядом по столу, а потом поднимает на меня свои проникновенные глаза и на полном серьезе спрашивает: — а на кого я похож?

— Все, что могла сказать, сказала выше.

— Я непременно хочу продолжить наш с тобой диалог, но не здесь, — мужчина свысока окидывает взглядом пространство, — поедем ко мне.

Это не предложение. Отнюдь нет.

— Нет, — на автомате отрезаю я.

— Ты боишься меня?

В следующие несколько секунд мне приходится выдержать острый и пристальный взгляд японца. Не сомневаюсь, что так он может долго смотреть. В моем случае — пока не отвечу.

Я его боюсь?

— Какая-то часть меня — да, Акио! Но это лишь КАКАЯ-ТО часть меня, — выделяю я голосом.

Меж тем я четко ощущаю толчки моторчика в груди. Сердце так и бух-бух, бух-бух.

— Мы только поговорим, — великодушно уверяет он, а я ему не верю! Смотрю в его глаза и пытаюсь разгадать, что он задумал. Но выходит все с точностью да наоборот. Это он изучает меня. Чуть наклонив голову набок, мужчина не сводит с меня глаз, словно желая загипнотизировать.

— Поехали, — елейно призывает мой новый знакомый, не сводя с меня глаз, — свободное время надо использовать по назначению, не так ли?

— Ведь не «поговорить» же, да?

— Если сама пожелаешь.

Мне будто мерещатся эти слова.

— Зачем ты так настойчиво звать меня, если я не хочу?!

— «Не хочешь» или «боишься»? Ты сама призналась, что испытываешь страх. Это делает тебе честь, что не корчишь из себя…

Мы смеряем друг друга взглядами.

— Ты поедешь со мной для того, чтобы убедиться, что я тебя не укушу, не съем, не убью.

Искренность последних слов Акио выступает мне гарантом безопасности. Я киваю и молча поднимаюсь.

Подмечаю, что черное такси или вовсе не такси без промедления подхватывает нас у бара.

— Куда мы едем? Ты же не местный, — спохватываюсь я.

— Увидишь.

На дорогу уходят минуты. А потом машина притормаживает у роскошного отеля, в котором останавливаются преимущественно иностранные граждане.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Акио перехватывает мой вопросительный взгляд, но ничего не поясняет. Не помню, на какой этаж, мы поднимаемся и в какой номер заходим, но от волнения все происходит будто в тумане.

В себя я прихожу, когда слышу беззаботный смех и вздрагиваю.

— Сейчас меня боится «какая-то» часть тебя, или страх поглотил тебя целиком? — с вызовом глядят черные омуты.

Очень смешно!

Насупившись, присаживаюсь на первый попавшийся диван и только потом решаюсь оценить обстановку. Японец уходит куда-то в сторону, и я могу это сделать спокойно. А апартаменты очень даже ничего!

— Люкс?

— Да, президентский.

— Ты шутишь? — в шоке округляются мои глаза.

— Не было свободных номеров. Только этот. Компания платит. Мне-то что? — улавливаю в голосе собеседника непонятную для меня расслабленность. Может, мне пора продышаться?

Замечаю, что Акио избавился от верхней одежды и теперь возится у бара. Тоже снимаю пальто. Мой жест послужит новоиспеченному знакомому сигналом, что я не так напряжена и напугана, как он считает. Но только я почувствовала, что мой пульс выровнялся, как своенравный японец убивает меня своим наглым вопросом:

— Сколько у тебя времени не было близости с мужчиной?

Дерзко вскидываю на него глаза. Он стоит, уперев руки о барную стойку, и ждет ответа.

— Не твое дело! — пусть хоть придушит!

Странно, но моя реакция его не разозлила.

— Это говоришь ты, — спокойствие и твердость его голоса поражают. — А что говорит твое тело? — темные глаза смотрят строго и ожидающе.

Что будет, если я скажу правду? Он посмеется надо мной?

— Ты уже приняла условия игры, — его взгляд смягчается, — отступать поздно.

— Если ты читал мою биографию, то прекрасно знаешь, — предпринимаю попытку избежать конкретного ответа.

— Опять отвечаешь мне ты, а не твое тело. Почему ты боишься огласить его ответ?

— Может мне стыдно перед самой собой, — сдвинув брови, без интереса рассматриваю тяжелые и вычурные портьеры.

Акио подхватывает стаканы и направляется ко мне.

— Что это?

— Вода.

Усмехаюсь.

— Обычно мужчина пытается напоить девушку, чтобы дала и побольше. А ты мне предлагаешь воду, — я не сдерживаю снисходительную и в то же время удивленную улыбку.

— Мне импонирует, что ты говоришь откровенно, только не переходи границу вульгарности, — он протягивает мне стакан с водой.

— Постараюсь, — выдыхаю вслух, про себя я полностью согласна с дельным замечанием Акио.

Ну вот, наступил момент, в который мне становится легче дышать.

— Ты так круто говоришь на русском, что я уже начинаю сомневаться, кто ты есть на самом деле, — не отрывая взгляда от маневрирующего по комнате собеседника, пью воду.

— Моим наставником был русский академик, который эмигрировал в Японию, — делится он и почему-то в следующий момент резко отворачивается.

— У тебя был наставник? У рекрута? — вспыхивает мое любопытство.

Успеваю заметить, как он высоко поднял голову и настороженно замер. Акио стоит ко мне спиной, но я так явно ощущаю, как напряжение скачет по его телу от макушки до пят, и от пят до макушки. А мне наоборот становится легче.

— Это больше было по дружбе, нежели имело денежную подоплеку.

Наконец он оборачивается и, прищурившись, глядит на меня.

— Ты очень ловко ушла от ответа.

— Ой!

— Так сколько?

— Не скажу! — улыбаюсь и упрямо качаю головой.

— Иди сюда, — японец протягивает мне навстречу руки, — не бойся, не съем!

Я нехотя поднимаюсь на ноги и подхожу. Он осторожно разворачивает меня спиной к себе и опускает свои ладони на мои плечи. Его пальцы умело распределяются по поверхности и не больно сдавливают их. Чувствую, как тело расслабляется, а разум притупляется. Я невольно прикрываю глаза, и с губ моих срывается тихий стон. Точечный массаж едва не отключил мое сознание.