Не влюбляйся в рок-звезду (ЛП) - Хиггинсон Рейчел

— О, Кловер, не будь так строга к себе.

Она подошла ко мне и обняла. Я прильнула к ней, приняв всю ту материнскую любовь, которую могла от неё получить.

Мои родители жили не особо далеко отсюда, но виделась я с ними не каждый день. Иногда девушке надо, чтобы её просто обняла мама. И когда мамы не было рядом, Тея вполне могла сойти за неё.

— Ты вовсе не сумасшедшая. Ты сбита с толку. И ты знаменита. А знаменитые люди всё время совершают обескураживающие поступки, — она отстранилась и подмигнула мне.

Она всегда могла рассмешить меня.

— Я больше не знаменита. Я нормальная. Я нормальный человек, сбитый с толку.

— Дорогая, не знаю, что ты там себе насочиняла за эти несколько лет, но ты ненормальный человек, Кловер. Ты творческая и чувствительная натура, ты видишь мир в другом свете, в отличие от других людей. Ты предпочитаешь любить самые невероятные вещи. Ты заботишься о них и делаешь прекрасными. Нет, девочка. Может быть, ты больше и не знаменитость, но ты и не нормальная, — она сделала паузу, и как только я уже собралась обидеться на неё, она нежно улыбнулась и добавила. — И это чудесно.

Я глубоко вздохнула, ощутив этот вздох всем своим телом.

— Ну, вся эта ненормальность мешает мне.

— Ты говорила об этом с Адамом?

Я старалась не смотреть ей в глаза. Тея не любила Адама. Она считала его скучным. И слишком ванильным для меня.

Но она едва его знала. Он всего лишь несколько раз заходил в магазин в свой обеденный перерыв. Ну, хорошо, в первый раз, когда он навестил меня здесь, он принёс цветы. В цветочный магазин.

Честно говоря, я знала, что она злилась на него ещё со времён того инцидента. Но она ошибалась на его счёт.

Тогда он просто нервничал. А вообще он был внимательным.

И он был нормальным, и именно это мне в нём нравилось.

— Я ещё не видела Адама, — сказала я ей. — Я скажу ему.

«Может быть».

— Всё это случилось буквально только что.

— А он не переживает из-за того, что ты проводишь время со своим невероятно красивым бывшим? Энди запер бы меня в подвале, если бы узнал, что другой мужчина, которого я когда-то любила, хочет проводить со мной столько времени.

— Мы едва ли провели вместе много времени, — сказала я, закатив глаза. — И его менеджер всё время был там.

Правда, мы потом сбежали на обед.

О, Боже. Это убьёт Адама.

— Так почему ты тогда в замешательстве, детка? Ты думала, что будет легко? Ты спала с этим мужчиной. Ты говорила ему, что любишь его. Ты ценила его больше, чем всех остальных. Ты думала, что вы превратитесь в хороших друзей?

— Нет, это не так, — снова вздохнула я, поразмыслив над её словами. — Я не считала, что будет легко. Но я думала, что будет легче.

Она пожала плечами, словно это был сущий пустяк.

— И что? Теперь ты знаешь, что легко не будет. Но то, что это сложно, не значит, что это плохо. Хорошие вещи всегда тяжело даются. Достойные цели довольно сложно достигнуть. Ты так отчаянно пыталась не быть знаменитой, чтобы облегчить себе жизнь. Но ты не можешь жить такой жизнью, Кловер. Ты рождена для большего и лучшего, а не простой банальщины.

— А если у меня уже было это большее и лучшее? И теперь я хочу на пенсию?

Она нахмурилась, не оценив шутку, хотя я была предельно серьёзна. В мире было множество людей, преследовавших большие цели и идущих за прекрасными мечтами.

Но я там уже побывала. И теперь… я просто хотела, чтобы обо мне забыли.

По правде говоря, я любила выступать. Мне нравились стадионы ликующих фанатов и громкая музыка, которая сотрясала всё моё существо. Мне нравилось быть в дороге и посещать новые города — даже если всё, что мне удавалось увидеть — это концертная площадка. Я обожала сочинять музыку. Вероятно, больше, чем что-либо на планете. Но самым удивительным для меня было — проживать каждую секунду с этими парнями, будучи частью настоящей группы, и видеть, как наша самая большая мечта становилась реальностью.

Но я также знала, что мечты могут причинять боль. Ранить. И оставлять шрамы. Самая прекрасная жизнь, которую только можно было представить, могла очень быстро превратиться в ужаснейший ад.

— Ты слишком молода, чтобы уходить, — пожурила она меня. — И ты слишком молода, чтобы быть столь пресыщенной жизнью.

— Да, да, — проворчала я, отмахиваясь от неё.

Я завязала на талии фартук и исчезла в подсобке, решив поработать с заказами. Что вообще знала Тея? Она всю свою жизнь была влюблена в одного и того же мужчину.

Энди был хорошим человеком. Он пообещал ей, что будет заботиться о ней, и он делал это. Я знала, что их отношения не были похожи на нереальную сказку, и что у них были проблемы, как и у многих женатых пар. Но я видела их нормальную жизнь, их ссоры по поводу рабочих графиков и стирки, и то, как она покупала ему билеты на бейсбол в качестве сюрприза, а он каждые несколько месяцев возил её в отпуск на выходные. Я видела то, как он смотрит на неё, а она всё так же краснеет. И то, как они всегда говорили "Я люблю тебя", вешая трубку, и то, как он целовал её, когда она входила в комнату. И, по-моему, это было потрясающе.

Мне не хотелось большого романа с рок-звездой, о котором писали бы в газетах.

Я просто хотела чего-то нормального.

Простого.

Я хотела, чтобы моя любовь была такой сильной, чтобы я чувствовала её с каждым новым вдохом. И такой долгой, бесконечной и всепоглощающей, чтобы не было таких слов, способных описать её. Любовь, которая смогла бы излечить. Поддержать. И помочь мне.

Именно этого я и хотела.

И я собиралась добиться этой цели. Может быть, не с Адамом. Но уж точно не с Малачи.

Я провела два часа, согнувшись над столом, отрезая стебли цветов и составляя букеты, спина уже болела. Я положила телефон на заполненную вазами полку надо мной и подключила к нему наушники AirPods, чтобы послушать аудиокнигу во время работы.

Для этого мне пришлось напрячь шею, но оно того стоило, так как я провела всё это время за хорошей книгой и с сотней великолепных цветов. Хоть здесь и пахло как в ритуальном зале.

Самым сложным, что я когда-либо делала, оказалось, остановить книгу на моменте, когда Розель Сен-Сисмод[4] направлялась в Клуб "Фарэвэй". Ну, хорошо, не совсем так. И всё же, события в романе как раз начали принимать опасный поворот. Но на телефоне висела уже целая цепочка непрочитанных сообщений от Малачи, и я запереживала, что что-то случилось.

9:43 — Прости за вчера.

9:44 — Мне не следовало с тобой ругаться.

9:45 — Как и не следовало вспоминать прошлое.

9:46 — У меня никогда не получалось делать как лучше для тебя. Думаю, это не изменилось. Хотя я сам изменился.

9:47 — Это действительно так, Кловер. Я изменился.

9:48 — Но я не об этом. Я пишу насчёт песни. Я всё ещё считаю, что нам надо написать её. В ней столько потенциала. Проблема в том, что мы… по сути чужие. Мы не разговаривали сотню лет. Ты ничего про меня не знаешь. И у меня о тебе практически "ноль" информации. Поэтому я решил остаться в городе ещё на один вечер. Я встречу группу завтра утром. Но я подумал, что сегодня вечером мы могли бы снова встретиться. Поговорить. Займёмся чем угодно, только не написанием песни. И если мы снова узнаем друг друга, может быть, песня придет сама собой.

10:30 — Что думаешь?

10:31 — Попробуем устроить ужин номер 2.

10:32 — Я приеду к тебе домой.

10:33 — Будет весело…

Будет весело? Он что серьёзно?

Он фактически написал для меня целую книгу в форме текстовых сообщений. И я не знала, что с этим делать. Ужин у меня дома даже не подлежал обсуждению. Но и идти куда-либо с ним вдвоём я не собиралась.

Пока я держала в руках телефон, уставившись на его текстовые сообщения и подумывая сменить номер, телефон зазвонил у меня в руке. На экране высветился номер Кэйда.