Мой неласковый Муж - Екатерина Ромеро
— Кэрол, я его рабыня. Монстр меня в Халифат отправил. Это, по-твоему, зла не сделает?
Психолог садится напротив. Уже без ручки и блокнота, потому что пациента слегка вышла из строя и ничего толкового не скажет.
Я больше ей не доверяю, черт, я больше никому не доверяю, и это просто отвратительно. Все чужие для меня, все предатели, а я… я словно упала и никак не могу встать.
— Нет, Еся, ты не знаешь. Ты понятия не имеешь, на что пошел Арман, чтобы спасти тебя! Ни в каком Халифате ты не была, иначе ты бы сейчас здесь не сидела! Целая и невредимая! Ты не пересекла границу, ничего того страшного, что ты думаешь, не было. Тебя никто, кроме мужа, не касался, никакого аукциона с тобой не случилось. Арман предал своего бога ради тебя.
— Нет, я ничего не хочу слышать! Ничего!
Закрываю уши руками, не даю к себе прикоснуться. Я боюсь, что они снова вышибут мне память, я уже всего на свете боюсь.
— Девочка, ты пережила страшный стресс, но поверь мне, здесь зла тебе никто не делает. Особенно Арман.
— Он меня обманывал. Все время. Притворялся другим. Хорошим. Моим мужем.
— Да, чтобы не видеть того, что сейчас с тобой происходит. Еся, такого желания измениться, как у Армана, я еще не видела ни у кого, и знаешь, что самое интересное: он себя буквально перекроил, чтобы быть рядом с тобой! При его прошлом опыте и травмах это было практически невозможно.
Армана морально изуродовали в Халифате, сломали, если тебе так будет понятнее. Этот мужчина пережил пытки, рабство, издевательства. Его использовали как элитного кобеля за деньги в борделе, и при всем этом он смог сохранить в себе ядро личности. И он захотел с этим работать, чтобы быть рядом с тобой. Я бы сравнила это с тем, как если бы Арман себе все кости без наркоза переломал, девочка, без преувеличений. Арман себе на горло наступил, лишь бы ты в нем Монстра НЕ видела, и «Марат» — это плод его адских стараний и работы над собой. Подумай над этим. Стал бы он так сильно стараться, если бы хотел тебе плохого.
Я ничего не ответила, и, подождав еще пару минут, Кэрол просто развернулась и ушла.
Я услышала за дверью их голоса, Монстра и ее, и мне хотелось головой о стену биться, потому что даже Кэрол, боже, даже мой психолог, которому я рассказывала про свои страшные сны, и та оказалась поддельной.
Все было декорациями, начиная от моей квартиры и заканчивая учебой. Только сейчас я понимаю, почему не помнила универ, почему поначалу все смотрели на меня, как на новенькую, а ведь я и была новенькой. Это был мой первый курс в этом универе, а не второй, и познакомилась я со всеми впервые.
А что же тогда было настоящим? Собственно, кроме лжи, ничего. И, пожалуй, так больно Монстр мне еще не делал, потому что сломать волю — это одно, а сердце расколоть на части и разум затуманить лжелюбовью — это уже совсем другое.
Глава 26
«Ты хочешь меня. Это нормально, что ты такая мокрая.
Я и правда мокрая, я чувствую, что бедра стали жутко влажными, как и простыня подо мной.
— Расслабься, да, вот так. Представь, как тебя сейчас тебя трахает мужчина. Как я тебя трахаю.
При этом Арман вытаскивает из меня палец, но при этом ускоряет движения. Он бьет по клитору все более настойчиво и жестко, грубо даже, отчего меня начинает трясти.
Чувствую, как горят щеки. Мне стыдно и приятно одновременно. И его жилистые смуглые руки на моем теле, его запах, опасный сейчас взгляд черных глаз. Это дьявол, не иначе. Грешник, учитель, порочный искуситель, мой мучитель и персидский бог».
Кэрол
Я еще никогда не видела такого желания измениться, познать себя, проработать свои травмы.
Арман показывал прекрасные результаты на военной службе, я знала, что он в детстве пережил насилие, но не догадывались о масштабах. Когда Арман обратился ко мне за помощью, я не могла ему отказать. Он спасал мне жизнь как минимум дважды на войне, и более преданного человека, чем он, я еще не встречала.
Арман был влюблен в девушку, которую готовил к смерти. Я была в шоке, когда узнала, как он с ней обращался, Арман сам мне в этом признался.
Он сожалел. Настолько, что готов был пустить пулю себе в лоб. А еще он был очень зависим от того Данте, который его спас. Он и сейчас его слушает, считая себя должником.
Я пыталась рассказать Арману о том, что все долги он уже давно отдал, но все, что касается Данте, он просто блокировал.
С одной стороны, это поведение еще того юного мальчика, которого спасли из ада, а с другой — чисто по-человечески я очень его понимаю.
Арман не обычный мужчина, и таким бэкграундом, как у него, вообще удивительно, что он может хоть что-то чувствовать.
В начале наших занятий я считала его совершенно неспособным на сочувствие, но я ошиблась. Несмотря на весь кошмар и дрессуру, которые Арман прошел, в нем осталось очень важное чувство — сочувствие к ближнему.
Это именно то, что его держало от тотального падения личности. Арман пожалел эту девочку, именно она смогла пробудить в нем те замороженные чувства, которые нам привычны, а ему долгие годы были недоступны: нежность, ласку, заботу, любовь.
Арман не знал, что такое любовь. На полном серьезе. Он не помнил мать, не помнил своей жизни до рабства, и это было прямо заметно. В самых обычных, казалось бы, вопросах, таких как брак или отношения, он просто терялся, ориентировался скорее на интуицию, нежели на собственный опыт.
На деле Арман был сочувствующим и очень добрым, но над ним слишком сильно издевались, потому он научился маскировать это за холодностью, равнодушием и злостью.
Да, это сделало его жестоким, но именно умение приспосабливаться и адаптироваться даже к самым ужасным обстоятельствам жизни и спасло в конечном итоге жизнь и психику тогда еще маленькому Арману.
Данте его вывез из Халифата, но, как я понимаю, на этом
