Отпуск с прокурором - Юлия Юрьевна Бузакина
— Девушка, на выход. — Он заглядывает внутрь.
Через пару секунд показывается Ася. Бледная, платье слегка смято.
«Красивое платье. Как солнышко», — совсем не к месту мелькает у меня мысль.
— Лев! — срывается с её губ радостный возглас, и Ася оказывается в моих объятиях. Прижимается ко мне так крепко, что трудно дышать.
— Ася… Любимая моя… — шепчу хрипловато. Сжимаю ее в своих объятиях и чувствую, как отлегло от сердца. Понимаю, что это самый счастливый миг в моей жизни. Ведь Ася в моих объятиях и в безопасности.
Глава 19
Ася
Мы сидим в небольшом кабинете. Здесь ничего нет, только небольшой диван, стол и кулер с горячей и холодной водой. На столе стоит коробка, в которой пакетики с кофе на любой вкус. Есть даже чай и кусковой сахар.
Я вожусь на диване со своим телефоном, который мне наконец вернули. Мне очень приятно от того, что прокурор здесь, рядом со мной. Чувства к нему сильны, как никогда, но у меня из головы не идет мое последнее открытие. То, что старший брат Льва оказался замешанным в моем похищении, сводит с ума. Самое обидное — если я об этом заявлю, мне никто не поверит.
Лев хлопочет у кулера — набирает в пластиковые стаканчики горячую воду, чтобы сделать кофе. Вскоре кофе готов. Прокурор подсаживается ко мне и берёт за руки.
— Ась, ты сможешь меня простить?
— За что, Лев? — смотрю на него непонимающе.
Он раздраженно проводит ладонью по волосам.
— За то, что вчера позволил своей семье увести меня и подверг тебя опасности! — чеканит с досадой. — Я повелся, как ребёнок! Мой брат поплатится за свой длинный язык. И мы уже почти докопались до истины. Скоро станет ясно, кто оставил тебя умирать в том подвале!
Я смотрю на Льва, и сердце плавится от боли. Я ведь знаю, кто меня там оставил. Если делу дадут ход, Лев потеряет свою должность. Ему не позволят вершить правосудие, если его брат пойдет в тюрьму.
— Может, не стоит ворошить то дело? — прошу робко. — Уже три года прошло, не докажешь, кто всё это устроил.
— Я с тобой не согласен, Ася. — Он на миг отстраняется, и в его глазах сверкает решимость. — Похитители понесут заслуженное наказание, и то, что меня отстранили от должности, им никак не поможет!
— Постой… тебя отстранили? — изумленно округляю глаза.
— Отстранили на время, — отмахивается Лев. — В отпуск на две недели отправили.
— Лев, мне кажется, тебе надо остановиться. Дело какой-то провинциалки, которое закрыли три года назад за недостатком улик, не может стать приговором для твоей карьеры!
Ключников качает головой.
— А если эта провинциалка и есть моя жизнь, что тогда?
Я с болью смотрю на него. Сердце отчаянно колотится.
— Вдвоём нам будет очень сложно.
Он решительно прижимает мои ладони к своей груди.
— Мы справимся. Главное — то, что в сердце.
Он заглядывает мне в глаза.
— Скажи, Ася, ты мне веришь?
На миг задерживаю дыхание. Как ему объяснить, что наша связь загубит его карьеру?
— Верю, — шепчу потерянно и растворяюсь в его объятиях. Как же хорошо прижиматься к сильной груди любимого и слушать, как громко стучит его сердце! Нет приятнее музыки для слуха!
— Расскажи, что произошло вчера в ресторане, — доносится до меня его голос.
Вздыхаю.
— За мной следили. Я видела того, кто написал на стенах те надписи.
— Видела?! Можешь описать?
— Постараюсь.
Я высвобождаюсь из объятий Льва и устраиваюсь поудобнее на диване. Беру в руки стаканчик с подостывшим кофе.
— Он был в маске волка, из тех, что носят квадроберы. Я сорвала с него маску, но в темноте ничего не смогла разглядеть. И маску потеряла, и баллончик, который мне дал Кушаков. Заметила только, что преступник был невысокого роста, едва доставал мне до плеча. Он больше похож на подростка, если честно.
Ключников хмурится.
— Надо будет попросить повторно просмотреть видеокамеры. Возможно, там есть человек, который подходит под твое описание.
— Лев… меня сегодня не отпустят отсюда, верно? — спрашиваю настороженно.
— Как это не отпустят, Ася? Да ты уже свободна! Сейчас вещи твои заберем и уйдем отсюда. — Он смотрит на меня несколько мгновений, а потом вдруг улыбается. — Гулять пойдем! По ночной набережной погуляем, потом в ресторане посидим. Устроим свидание на четверых?
— На четверых? — Удивлённо приподнимаю бровь, но улыбаюсь против воли его предложению.
— Катя в машине ждет. Сейчас Глеб освободится, и рванем на набережную! — поясняет Лев и притягивает меня к себе. — Хочешь?
— Хочу, — шепчу тихонько. Касаюсь ладонями его скул, заглядываю в глаза, тону в них. Как же сильно я его люблю!
Он склоняется ко мне и осторожно касается губами моих губ.
— Выйдешь за меня? — вдруг серьёзно спрашивает он.
Я испуганно замираю в его объятиях. Сердце бешено колотится, кажется, оно готово выпрыгнуть из груди.
— У меня, правда, с собой кольца нет, и от должности, похоже, отстранят, так что жених я незавидный. — Он тихо смеётся.
Я растерянно улыбаюсь, а в глазах почему-то стоят слёзы.
— Неужели ты думаешь, что меня интересует только твое материальное благополучие?
— Так что, выйдешь за меня? — Его взгляд невозможно передать словами.
Я с нежностью касаюсь ладонью его колючей скулы. Хочу что-то сказать, но в этот миг дверь внезапно распахивается. На пороге стоит Кушаков, и он весьма озадачен.
— Что-то вы рано, Глеб Андреевич. — Ключников недовольно поднимает бровь.
— А не вышло ничего у нас с допросом! — с досадой фыркает майор. — Папа Кости Хвостова играет пока на опережение: и тут сыночка умудрился вытащить. Сверху позвонили — немедленно отпустить.
— Вы и брата моего отпустили?! — Возмущению прокурора нет предела.
— Брата не выпустили, за него просить некому. Его до утра продержат за попытку подкупа сотрудников.
В глазах Льва мелькает ярость.
— Я хочу его видеть! — решительно заявляет он. На миг возвращается ко мне. — Ась, ты подожди меня здесь, хорошо? Я вернусь, и мы продолжим наш разговор.
Киваю. Лев с нежностью смотрит на меня, а потом стремительно покидает комнату отдыха. Кушаков несется за ним. Громко хлопает казенная дверь.
