Лето наших надежд (СИ) - Настя Орлова
Уголки ее губ снова приподнимаются в подобии улыбки. Черт возьми, я такой слабак. В который раз убеждаюсь, что злиться на эту девушку я теперь не в состоянии.
— А здесь что делаешь?
— Тебя жду, — отвечает она мгновенно. — Надеялась, что пойдешь бегать.
— Пошел вот, — окончательно растаяв от ее прямоты, бормочу я.
— Не против моей компании? — хитро улыбаясь, спрашивает девушка.
Вместо ответа, я притягиваю ее к себе и звонко целую в губы. Этот поцелуй быстрый и почти дружеский — просто, чтобы обозначить территорию. Позволять себе большее я сейчас не могу — так хочу ее, что боюсь не сдержаться. Мы все-таки в детском лагере, а она все еще пациентка в больничном крыле, пусть и злостно нарушающая постельный режим.
Щеки Леры розовеют, в глазах застывает мечтательное выражение.
— Предупреждаю тебя, я отлично бегаю, — дерзко шепчет она.
— А я отлично догоняю, малышка, — парирую я, ощущая, как в животе пузырится бесшабашная радость.
Пробежка с Лерой — это особый вид удовольствия, с которым я не был знаком ранее. Привычный маршрут в ее компании играет особыми красками: словно и листва зеленее, и небо выше, и даже воздух пахнет особенно. Она бежит со мной в одном темпе, даже не думая отставать, а иногда и вовсе выбивается вперед, позволяя мне любоваться своей аппетитной попой, обтянутой легинсами. Когда мы оказываемся у озера, Александрова останавливается и несколько мгновений жадно хватает ртом воздух, старясь быстро восстановить дыхание.
— А ты не обманывала, когда говорила, что отлично бегаешь, — говорю я, разглядывая ее.
— А я вообще стараюсь не обманывать, — она мягко усмехается. — Так жить проще.
— Правда? — не успеваю сдержать вопрос, за который мне хочется отгрызть себе язык, но Лера будто бы не замечает подтекста.
— Угу, — отвечает она, внезапно хватаясь за край своей толстовки.
Через секунду толстовка летит на поваленное бревно. Туда же приземляются кроссовки и носки. Когда ладони Леры ложатся на талию и начинают скатывать вниз резинку легинсов, я вспоминаю, что должен дышать, и потрясено выдыхаю.
— Ты что делаешь, а?
— Собираюсь искупаться, — она широко улыбается и в следующий миг переступает через штаны, которые темным пятном оседают у ее ног.
— Лера, — говорю я осуждающе, стараясь не пялиться на нее, но это заведомо бессмысленно. От Леры в целомудренных трусиках-шортах и мягком бюстгальтере не оторвать глаз. — Ты же болеешь.
— Давай, Кирилл, — подначивает девчонка, завязывая волосы в узел на макушке. — Долго ждать тебя не буду.
И пока я хлопаю глазами, пытаясь впитать в себя каждую деталь ее тела, она сбегает со склона вниз и с разбега заходит в воду. По нервам будто пускают ток. Медлить кажется мне преступлением. Я быстро стягиваю с себя одежду и, оставшись в одних трусах, следую за Александровой.
Несмотря на середину июня и бурлящий в крови адреналин, вода ощущается почти ледяной. На мгновение у меня захватывает дух, но стоит мне увидеть довольную улыбку Леры, которая, уверенно держась на воде, наблюдает за мной, как меня начинает отпускать. Я быстро захожу в воду по пояс, потом резко опускаюсь по плечи, начинаю плыть и сразу же перестаю чувствовать холод. Вода приятно ласкает кожу, смывая мурашки, и настраивает на что-то другое — чувственное и личное.
В два гребка я подплываю к Лере.
— Довольна? — спрашиваю я, разглядывая ее лицо.
— Довольна, — подтверждает она. — Тебе нужно было сделать это ещё тогда, на следующий день после нашего приезда. Может быть, тогда бы ты не был таким засранцем.
— Ах ты! — возмущённо выдыхаю я. — Ты знала, что я был там!
Как ни в чем ни бывало, девушка показывает мне язык, сверкая фиалковыми глазами.
— Конечно, знала. Ты так беззастенчиво пялился — я же не слепая. У меня от твоих глаз едва ожоги на теле не остались, — тянет она насмешливо.
Под водой я кладу руки ей на талию и придвигаю ближе к себе. Лера внезапно затихает. Выражение веселости покидает ее лицо. Теперь она смотрит на меня серьезно и словно в ожидании.
— На тебя приятно смотреть. В этом нет ничего удивительного.
— Какая поразительная честность, — ее обычно дерзкий голос на этот раз превращается в робкий шёпот.
Мои глаза фокусируются на ее губах. Сочных, манящих. Я медленно склоняю голову, мои губы приближаются к дрожащему рту, пока не зависают от них в считанных сантиметрах.
Дыхание Леры учащается, грудь поднимается. От желания у меня мутится рассудок. Я оказываюсь не в состоянии сдержать хриплый стон, а в следующий миг мои губы прижимаются к Александровой, похищая с ее губ тихий вздох и слизывая вкус озерной воды.
28
Исступленно целоваться в озере на рассвете, когда вода ласкает кожу, а горячее девичье тело доверчиво прижимается к груди — еще один новый для меня опыт. Даже поразительно — я-то считал себя искушенным любовником, а оказывается весь мой сексуальный опыт ничего не стоит рядом с Лерой Александровой. Чувствую себя мальчишкой, который открывает для себя удивительный мир плотских наслаждений, и с готовность ныряю в них с головой. Потрясающе.
Говорят, все познается в сравнении. Так вот теперь я уверен, что с Лерой у меня все как-то иначе: эмоции острее, чувства ярче, ощущения крайне волнительные и захватывающие.
Если подумать, то до ее появления моя жизнь была серой и скучной, даже если я так и не считал еще месяц назад, — именно она внесла в нее новые краски, пусть и не всегда положительные. Все оттенки раздражения, возбуждения, примитивной жажды, желания, нежности, заботы, притяжения, может быть, даже одержимости. И какой-то простой и понятной привязанности, которую испытываешь к родным людям, — вот этого я точно не ожидал найти в Лере. А она здесь — я это ощущаю на каком-то подсознательном уровне, когда держу девушку в объятиях и понимаю, что не хочу отпускать. Возможно, никогда.
Мне должно быть страшно. Страшно потому, что любая привязанность — это боль. Я это уяснил очень рано, когда от нас с отцом ушла мама. И я боюсь. Но с Лерой так легко забыть о последствиях и просто жить — без оглядки, без стоп-слова, без сожаления.
— Кирилл, — выдыхает она мне прямо в губы. — Пожалуйста…
Ощущение маленького, но такого женственного тела, прижатого ко мне кожа к коже, дурманящий вкус губ, порывистое дыхание. Ощущения настолько острые — все тело словно настроилось на то, чтобы получать удовольствие.
Мои руки скользят по гладкой спине, покрытой мурашками, касаются паутинки влажных волос на затылке. Потом спускаются вниз по спине и ложатся
