Малинка с горечью - Аглая Отрада
– Мам! Мы опаздываем? А откуда дядя Макс взялся? Он классный! А почему он раньше не появлялся? – Мишка засыпал меня вопросами, а ответ у меня был только на один – мы спешим навтыкать Димке, пока я не передумала.
– Прости, малыш! Мне Диме надо кое-что сказать, пока не забыла. Давай понесу твою драгоценность!
– Нет. Вдруг его придется отдать, а я даже не пообнимаю его как следует.
Я чуть сбавила шаг, но удержать адреналин, бурливший в крови от гнева, не так- то просто было нейтрализовать. Тут же в голове калейдоскопом замелькали сюжеты сериалов, которые я смотрела, когда уже была беременной в стадии неповоротливой бегемотихи. Мужья забирают детей у законных жен, прячут за высоким забором, и никакая полиция и суд не могут ничего сделать. А что если Подгорский сейчас приручит Мишку, заберет из садика под предлогом погулять и все?!
Вчера я понимала, что его угрозы могут иметь последствия. Но это чувствовалось, как чужая боль. Теоретически заболеть может каждый, но не трястись же ежесекундно от страха перед каким-нибудь недугом. А сейчас это уже не теория. И в лучшем случае, останется тот вариант, который Макс озвучил в начале. Про квартиру и воскресного папу. В худшем…я не вынесу…
Волна животного страха затопила меня, парализуя и лишая сил. Теперь я уже не неслась, как угорелая, а еле передвигала ноги. Биение сердца отдавалось пульсирующей болью в висках. Нет! Этого не может быть!
Чинить разборки Димке я уже не смогла. Уложив Мишку спать, разогрела ужин Алику, который принципиально без меня не ел вечером. Разговаривать с ним было не о чем. Его любимая игра в молчанку, которая всегда доводила до белого каления, сейчас меня не трогала. Хотя я видела, как у него чешется язык, спросить, откуда дорогая вещь. Конечно, он догадался, откуда, вернее, от кого, но оставался жгучий вопрос – как? Но тут уж ему прилетели грабли! Хотел наказать меня?! Молчи на здоровье, только смотри не лопни от любопытства.
Где-то читала об исследованиях немецких ученых о злорадстве. Они утверждают, что это чувство полезно для здоровья. Возможно, они расценивают с точки зрения эмоций – хоть извращенная, но радость! Но вот Вселенная с ее законами этого точно не одобряет.
В чем я убедилась уже на следующий день.
– Ма-а-м, – горячо зашептал мне на ухо Мишка, когда я еще не особо поняла, проснулась или нет.
– Что, сын? – не разлепляя век, сонно пробормотала.
– А можно я квадрокоптер в садик возьму? А то его толком никто и не видел. Дядя Макс пришел, когда у нас были занятия по рисованию, все в студии сидели. А потом пошли на улицу, и Регина Валдисовна велела оставить его в кабинете, чтоб не сломали, – все так же шепотом, чтоб не разбудить папу, крепко спавшего после тяжелого боя, объяснил Мишка.
Я никогда не просыпалась от вылитого на меня чайника с холодной водой. Но ощущения примерно такие же. Меня чуть не подбросило на кровати. Я вчера настолько возмущена была захватническим рейдом Макса, что даже не спросила ребенка, о чем они говорили. И как получилось, что мой сын, твердо запомнивший, что от незнакомых людей ничего нельзя брать, принял дорогущий подарок.
Но мне не хотелось бы, чтобы наш разговор дошел до ушей Алика. Вдруг не вовремя проснется. Поэтому, быстренько сварив мужу кашу и пару яиц, намазав бутерброд, я справилась с утренним ритуалом намного быстрее. Тревога подгоняла меня. Одев сынулю, я готова была чуть ли подмышку его схватить – чтоб он не тормозил.
– Мам, ну так ты мне не сказала. Можно? – выкрутившись из моих рук, и поджав один уголок рта, как любил делать Подгорский, насупленно посмотрел на меня сын.
Как бы я хотела сказать, что вообще этот квадрокоптер надо выкинуть на помойку! Но я адекватная, воспитанная женщина, которая не устраивает истерики и не совершает глупых поступков, чтобы не выглядеть ненормальной в глазах ребенка. Это я себя так убеждаю. Выдыхаю.
– Сынок, мы же договорились попросить Диму на выходных, чтоб он помог. А иначе в чем смысл игрушки, которой ты еще не научился управлять? Дети подумают, что ты хвастунишка и неумешка. И будут смеяться. Так ведь?!
Нехотя Мишка согласился, и я облегченно вздохнула. Помимо того, что я сказала сыну, был еще один неозвученный аргумент. Я боялась, что Подгорский заявится снова и предложит пойти вместе запускать этого летающего шпиона.
По дороге в садик я выпытала все-таки, с чем подкатил он к сыну. Оказалось, просто до гениальности. Как всегда, когда хотят, чтобы поверили в самую нелепую ложь, оборачивают ее в фантик правды. Подгорский сказал, что он старый друг его родителей. Факт! И что он владелец сети детских магазинов. Не факт. И что он хочет протестировать навороченные игрушки, прежде чем запускать их продажу во всех магазинах. Так что это не подарок, а плата за работу. За подробный отчет – как работает, удобно или нет, легко ли разобраться. Наглая ложь!
Но я промолчала, чтобы у Мишки не возникло чувство вины за невыполнение моих указаний.
Перед садиком я поцеловала его в нос, чтобы он не застеснялся в группе. Вот она оборотная сторона медали – небезоблачное детство приводит к преждевременному взрослению. И хотя я, как могла, ограждала его от наших семейных разборок, он все понимал. Поэтому и не просил у меня ничего. Не выдержав, догнала свое сокровище и порывисто прижала к себе. Сказывалась тревога, не покидавшая меня с момента приезда главы клана Подгорских.
И вот рвануло.
Весь день я была как на иголках. Дурное предчувствие сдавливало сердце, мешало дышать. И как только у меня образовывалась свободная минутка, я тонула в тревоге.
Что ж, материнское сердце не обманешь!
По дороге из садика, Мишка рассказал мне, что приходила красивая тетя в белом халате и сказала, что должна посмотреть горлышко. Засунула в рот ватную палочку и водила по щеке, а потом еще одну. И похвалила.
А я чуть не рухнула.
– А еще кому-нибудь горлышко смотрели? – вмиг севшим от страха голосом спросила я, все еще цепляясь за надежду, что это не то, о чем я подумала.
– Нет. Никому. Мы играли на площадке, а Регина Валдисовна позвала меня и сказала, что так нужно….
У меня все поплыло перед глазами. У моего сына взяли образец ДНК. И для кого, можно угадать
