Блудный папа для сорванца (СИ) - Невинная Яна

Сейчас на наших глазах строилась семья. Очень медленно, буквально по кирпичику, но всё же строилась. Посторонним тут не было места.

Отец посмотрел сначала в окно на отъезжающую с диким визгом тормозов машину Виталины, потом на меня, нахмурившись, а потом кивнув, будто бы одобряя. Ничего себе. Неожиданно.

Вряд ли ему нравилась Лиза в качестве моей девушки, но и к Виталине он не проявлял особой любви. А вот мама к ней хорошо относилась и сейчас явно расстроилась, что они даже не попрощались. Посмотрела на меня с упреком, но промолчала.

Я же был рад хотя бы тому, чтобы избавил Лизу от присутствия неприятного ей человека, как и обещал.

Оставался еще один человек, которого я бы с радостью вытолкал взашей, чтобы не отсвечивал. Недородственничек выбешивал одним своим видом.

Увидев моего сына, отцовский крестник скривился так, что совершенно и полностью оправдал свое прозвище. Я посмотрел на его наглую рожу и гадко ухмыльнулся, ведя с ним воображаемый диалог.

Что, засранец, не ожидал, что часть наследства перетечет в чужие руки? Уже надеялся заграбастать себе все Черкасовские миллионы, обрюхатив мою сестру? Я мысленно рассмеялся, пытаясь хоть как-то подавить гнев при виде него. Костьми лягу, чтобы избавиться от этого полудурка, пытающегося внаглую влезть в нашу семью.

Только как доказать влюбленной Юльке, что у Лимона лишь меркантильные интересы? Убедился на собственной шкуре, что мы не властны над своими чувствами, они затмевают здравый смысл. Даже разумная и зрелая Виталина съехала с катушек и не смогла совладать с собой. Что говорить о романтичной Юльке?

Я перевел взгляд на Лизу, обнимавшую нашего сына.

Они сидели возле елки и продолжали разбирать подарки.

– Ну как вы тут? – подошел я к ним, усаживаясь на пол и разглядывая счастливое лицо сына.

Между бровей Лизы залегла складка. Она явно была недовольна.

– Столько подарков… Это ни к чему, – посетовала она, отодвигая в сторону не распакованные коробки. Я чувствовал, что она готова прочитать мне лекцию о воспитании ребенка, о том, что его нельзя баловать и нужно во всем знать меру, но вместо этого она метнула взгляд на моих родителей и промолчала.

Мною овладело странное чувство. Захотелось перешагнуть несколько фаз и сразу же достигнуть финала. Его я увидел четко, как будто ничего другое не было в принципе возможно.

Видел нас троих одной семьей. Я хотел создать семью с этой колючей женщиной и стать настоящим отцом этому маленькому мальчику, который так доверчиво сейчас смотрел на меня и что-то тараторил об игрушках и книжках.

Я улыбался как дурак и пялился на Лизу, совершенно не воспринимая окружающую реальность. Казалось, счастье – вот оно, совсем рядом. Нужно только заставить Лизу развестись с мужем и забрать себе, как бы эгоистично это ни звучало. Хотелось просто сказать: моя и точка...

Я зажмурился и тряхнул головой, пытаясь избавиться от этой навязчивой мысли. Такой странный приступ самоанализа вызвал раздражение. Между нами еще столько препятствий и недосказанности, чтобы вот так запросто их отбросить и думать о совместном будущем. Так не бывает. Нужно решать проблемы по одной. Ведь к самой главной мы даже не подобрались – Кирюха еще не знает обо мне правду…

Отец, волнуясь совершенно непривычно для него, взял ребенка за руку и увел показывать свою коллекцию игрушечных кораблей. Сколько себя помню, он всегда из командировок привозил какой-нибудь небольшой кораблик, будь то фрегат с яркими парусами или несуразная серая подводная лодка.

Всё это игрушечное безобразие занимало огромный шкаф на всю стену в его домашнем кабинете. Будучи мальчишкой, я безумно любил приходить туда и слушать выдуманные истории о плаваниях этих кораблей.

Интересно, когда слепое сыновнее обожание сменилось во мне обидой на отца? Когда он перестал видеть во мне любимого сына и разочаровался полностью? Возможно ли всё восстановить? И как избежать похожих ошибок уже со своим сыном?

Может быть, появление Кирюхи станет тем самым мостиком, который перекинется через пропасть между мной и отцом? Хотелось бы надеяться. Меня мучили эти и другие вопросы, когда я смотрел на заламывающую руки Лизу. Я понял причину ее волнения сразу же.

– Не переживай, он не скажет ему, – шепнул ей на ухо, на что она вздрогнула и опасливо посмотрела по сторонам. Ее дерганые движения почему-то меня разозлили. Малейшее потепление между нами снова скатывалось в арктическую стужу. Она не хотела принимать знаком внимания и смягчаться по отношению ко мне.

А ведь показалось, что дело сдвинулось с мертвой точки…

Мама утащила сестру на кухню под предлогом заняться десертом, а на самом деле наверняка хотела расспросить про ее отношения с Лимоном. Я тяжело вздохнул и посмотрел на недородственничка.

– Ну что, Игорёк, теперь ты наконец-то отстанешь от Юли? Слишком долго ждать наследства… – решил поддеть его я. Очень уж хотелось, чтобы этот скользкий тип отстал от моей сестренки. Лучше пусть сразу поплачет, чем потом останется с ребенком от этого проныры на руках или еще чего хуже.

– Я, к твоему сведению, действительно ее люблю, – подобрался Лимон, пыхтя, как паровоз. Он сейчас лгал нагло и прямо мне в лицо. – Лучше разбирайся со своими бабами, а в нашу семью не вмешивайся.

Ах семью?! Даже так? У меня зачесались кулаки – так захотелось расправиться с гадом и выставить его за порог, чтобы сказки не рассказывал. Шагнул вперед, но Лиза удержала меня за руку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Гриша, – сказала спокойно, посмотрев мне в глаза, – не надо. Сейчас не время и не место для выяснения отношений.

– Вот-вот, Гришаня, лучше послушай свою подстилку.

У меня в ушах всё зашумело, и я, схватив этого идиота за шиворот, рывком поднял со стула, на котором он развалился с наглым видом.

– Повтори еще раз, что ты сказал! – на эмоциях прокричал ему в лицо.

– То и сказал! Что ты притащил какую-то девку с улицы и ее щенка и выдаешь его за своего, лишь бы получить наследство. – Он ловко повернулся, рывком сбил мою руку и ухватил меня за грудки. – Ты зарвался, Гришаня!

Этот неблагодарный скот пользовался отсутствием моих родных и показывал без стеснения всю свою подноготную. Я сделал шаг назад, вырвавшись из захвата Лимона, и наотмашь врезал ему под глаз.

– Гриша, не надо! – закричала Лиза, подбегая к нам и хватая меня за предплечье.

Только останавливаться было уже поздно. Противник замахнулся, нацелившись мне в челюсть, но я успел увернуться и коротким прямым ударом врезал ему под дых.

– Гриша, прекрати! – в гостиную вбежала сестра, видимо привлеченная криком Лизы.

За ней, охая и хватаясь за сердце, выбежала мама.

– Что тут происходит?! Вы что, с ума сошли?! – вскричала она. – Антоша, скорее сюда! – позвала отца, глядя вверх на второй этаж.

Лимон согнулся пополам и изобразил святую невинность.

– Совсем озверел? Что я тебе сделал?! – отлично сыграл на публику родительский крестник.

Я, недолго думая, врезал ему с колена в лицо.

Из разбитого носа тут же потекла кровь. Мамин любимый ковер, привезенный отцом пару лет назад из Норвегии, был безнадежно испорчен.

– Игорь! – ахнула сестра и кинулась к своему бойфренду, обхватывая его за плечи и заботливо вытирая разбитый шнобель салфеткой. Меня же практически уничтожала взглядом. Мама непонимающе хлопала глазами.

Лиза пребывала в шоке. Я потихоньку приходил в себя, не понимая пока, радуется ли она моему заступничеству или жутко напугана проявлением моей агрессии.

– Дети, вы меня убиваете! – со вздохом сказала мама и ушла на кухню, чтобы уже буквально через мгновение вернуться с пакетом замороженного мяса и вафельным полотенцем. – Сейчас отец спустится и вам всем задаст трепку!

Глава 34. Лиза. Семейные разборки

Господи, какой же этот Лимон гадкий!

Я попыталась удержать Гришу от драки, но, услышав в свой адрес «подстилка», а про Кирюшу – «щенок», сама сжала пальцы в кулак и готова была врезать наглому мужику. Ожидала негатива от кого угодно, боялась родителей Черкасова и особенно его отца, а беда пришла, откуда не ждали…