Тихое счастье - Улькера Динова
— Спасибо.
В палате было прохладно, мама лежала в больничной сорочке, повернув голову к окну с подсоединенной к руке капельницей.
— Мама, мамочка, — прошептала Ира. Слёзы застилали глаза и она украдкой вытерла их. Мама посмотрела на неё и, как-будто, испытала облегчение.
— Дочь, прости, что тебе сорваться пришлось, — тихо прошептала она, — Я ждала тебя.
— Ты что? Не выдумывай. Всё хорошо будет.
— Ирина, послушай, — заторопилась Марина Васильевна.
Мама нечасто её так называла, только когда сердилась или наставления собиралась давать.
— Мам, давай потом. Тебе ведь сейчас отдыхать нужно, — поглаживала она мамину руку. Но та слегка мотнула головой и прерывисто заговорила охрипшим голосом:
— Я денег нормально скопила. Потратишь… Что останется — Свете отдай, она много своих тратила… Думала не знаю… Документы лежат на верхней полке в серванте…
— Мам, ну ты чего? Прощаешься что ли? Рано тебе, — уговаривала Ира, а у самой слезы ручьём. Мама собрала все силы и торопясь продолжила говорить.
— Дочь, дай мне сказать… Дарственную я написала, чтоб Сергей не претендовал. Как жизнь ваша сложится — неизвестно… Но угол свой нужно держать всегда. Хочешь — продай, чтоб не висела обузой… Но потрать с умом, — она замерла ненадолго и задумалась, — С отцом рядом похорони… Я Свете там рядом третье место выкупила. Имей ввиду…
— Мамулечка…, — плакала Ира прижимаясь к её руке.
— Не реви по мне… Пожила я… Пора и на покой… Про Свету не забывай только, помогай ей, по возможности… Одна совсем останется… Посплю немного. Устала, — закрыв глаза мама хрипло дышала и немного погодя заснула.
Думая над её словами, Ира заснула через час прямо на стуле, держа руку мамы. В три ночи она резко проснулась в той же позе, настолько морально и физически устала, похоже. Мамина рука была ледяная. Ну вот и всё. Слёзы хлынули из глаз и она положив голову на грудь мамы не просто заплакала, а заскулила с надрывом. Зашла медсестра, врачи, все что-то говорили, суетились. Обрывкам услышала она время смерти. Её вывели в коридор. Потом были бесконечные бумаги, документы, вопросы на которые она отвечала машинально. Объясняли дальнейшие действия, а она даже понять не могла, что происходит. Информация не воспринималась сейчас адекватно. Поняв её состояние, врач спросил:
— Ирина Викторовна, есть кому помочь вам сейчас? Состояние у вас, мягко говоря, не очень и нам нужен человек от вас, чтобы организационные моменты решить. Там подруга вашей мамы пришла, ей тоже мы успокоительное дали, она сидит вас ждёт.
— Извините, я сейчас приду в себя. Соберусь и всё выслушаю. Позвоню только, — сглотнув ответила она и достала телефон, уходя в конец коридора. Звонки, звонки. Одни звонки. Всё, что запомнилось из этого момента.
Маша обещала прилететь завтрашним рейсом. Её помощь была бы сейчас очень кстати. Шеф убьёт обеих, но нужно поставить его в известность. Он же отнёсся с пониманием, соболезновал и просил крепиться. А Сергей, казалось, расстроился, но сказал, что не сможет бросить дела и вырваться из своей командировки. Да и смысл прилетать, если похороны уже пройдут к этому времени. Почему она не удивилась и даже не расстроилась в этот момент от его слов? Подсознательно ожидала такого поступка? Но и он прав ведь, тут не поспоришь с ним.
Арслан позвонил сам, как чувствовал. Она с трудом сообщила о смерти мамы и ещё горше расплакалась в трубку.
— Соболезную, малышка. Постараюсь прилететь, — четыре слова, которые она ждала от мужа, а произнёс Арслан. В этот момент она начинала понимать, у кого какие приоритеты. Обнажилось истинное лицо каждого близкого её человека. Это даже к лучшему. На её возражения, он тактично попросил не спорить и сообщить потом о похоронах.
Подойдя к сидящей с закрытыми глазами тёте Свете она решила, что не будет её будить. Устала тоже, набегалась и стрессанула сильно, шутка ли, в таком возрасте такую встряску испытать. Честно говоря, просто хотелось оттянуть время. Ира села и положила руки на её открытые ладони. Они были ледяные как у мамы. Началась тихая истерия вперемешку со смехом. Посторонний подумал бы, что Ира сейчас, в эту самую минуту окончательно тронулась умом. А она просто вспомнила слова мамы, сказанные зимой про тётю Свету: "…На днях отмочила, что с того света меня достанет, если я надумаю раньше. Вместе помрём говорит."
Глава 25
Сказать, что это были самые трудные дни для Иры — ничего не сказать. Всё упало на её плечи и решать все вопросы осталось только самой теперь. Но потом здорово помогала Маша, взявшая на себя организацию похорон и поминок.
Арслан смог вырваться на полдня и на том спасибо. Его помощник Рустам занялся документами и бюрократическими вопросами. Ире оставалось на всё это дело выделять деньги, от финансовой помощи Арслана она наотрез отказалась. Больше от стыда, чем из гордости. Но Рустаму он всё равно крепко-накрепко наказал с его счёта тратить, а её средства Маше перевести. Потом девочки разберутся между собой.
Ира увидела его у подъезда маминого дома и в порыве радости подлетев к нему, кинулась в его крепкие объятия. Он молча обнимал её и гладил рукой по волосам, приговаривая тихо:
— Я рядом, малышка. Я с тобой. Поплачь.
А слез уже не осталось. Да и всё это хотелось оставить на потом. Как хорошо, когда в такие дни можно опереться на кого-то. Прижавшись к его груди, она почувствовала себя не такой одинокой теперь. Это придало ей столько сил, что она смогла, наконец, что-то сказать за последние двое суток:
— Ты приехал…, — улыбка получилась невесёлой, даже вымученной, но она искренне обрадовалась. Так сильно ждала его.
— Я же обещал тебе. Но я ненадолго. Мы с твоей подругой всё согласовали. Не переживай, с Рустамом они махом все дела утрясут. Тебе нужно решить только, что дальше с жильем и вещами делать.
— Спасибо тебе огромное. Я просто не справилась бы. У меня теперь никого нет кроме вас с Машей. Сергей даже не прилетел, — получилось как будто она жалуется, но можно же с ним свои печали разделить.
Он вздохнул, хотел было что-то сказать, но промолчал, понимая, что ей и так сейчас плохо. Но к чему человека в таком состоянии добивать. Напитавшись его объятиями, Ира подняла голову и держа его за обе щёки сама поцеловала в губы. В поцелуй она вложила все свои невысказанные эмоции. Печаль от
