Бойфренд из книг - К. С. Килл
Не отрываясь, сморю ему в глаза, он смотрит в мои, но, когда он сжимает мой клитор и вводит внутрь меня два пальца, прекратить это становится выше моих сил. Комкаю простыню в кулаках и пытаюсь не закрывать полностью глаза, чтобы хоть как-то показать, что у меня все под контролем. Но его движения, все более уверенные и глубокие, сводят на нет мои попытки.
Его глаза блуждают по моему телу, от лица до низа живота и обратно. Волна обжигающе горячего оргазма начинает разливаться по моему телу. Я покачиваюсь на нем и не могу понять, сама ли двигаюсь в такт его движениям или это он другой рукой направляет меня. Моргаю так часто, что практически ничего не вижу перед собой. У него отлично получается, я уже почти кончила. Почти кон…
– Давай, Кэрри, – слышу его шепот, и волна неземного удовольствия готова разлиться теплом где-то внизу моего живота. Ловлю его взгляд, и, хотя мысленно я готова к любой выходке с его стороны, узнаю то самое выражение на его лице, которое не предвещает ничего, кроме очередной приближающейся глупой выходки.
Должно быть, он почувствовал мое желание испортить момент, потому как с новыми силами и рвением продолжил начатое. Крепко сжимая мои бедра, он активно работает пальцами, и вот уже, казалось бы, ощущения снова вернулись ко мне, я расслабляюсь и готовлюсь раствориться в моменте, как вдруг…
– Давай, кончи для меня, детка…
Оргазм, начавший было накрывать меня, умирает на месте. И, чует мое сердце, это будет не единственная смерть сегодня вечером!
– Твою ж, блин, мать, ты серьезно? – взрываюсь я и бью кулаком его в грудь.
Соскакиваю с его коленей и изо всех сил тяну его за руку, пытаясь выпроводить вон сию же секунду, но он не сдвигается ни на йоту. Больше всего на свете мне сейчас хочется придушить его, а он ржет. Еще и доволен собой, как не знаю что! В голову приходит мысль со всей дури раздавить ему яйца, но я усиленно пытаюсь себя контролировать. Встаю, от начавшейся было мощной волны оргазма меня немного покачивает.
– Вернись! – умоляет он, пока я в ярости натягиваю на себя пижаму.
– Уходи отсюда.
– Это было выше моих сил!
– Уходи отсюда.
– Мне так давно хотелось это сделать, что нужно было хотя бы один раз решиться, чтобы посмотреть на эффект.
– Это должно было произвести на меня впечатление?
– Я уже понял, что, пожалуй, точно не буду так делать со своей будущей девушкой.
Нет, ну только посмотрите на него!
– Прекрати ржать, а не то не выйдешь отсюда живым, – предупреждаю я, скрестив руки на груди.
Он спрыгивает с кровати и, сделав три шага, оказывается рядом со мной. Его штаны все еще расстегнуты.
– Держись от меня на расстоянии. Не хватало еще, чтобы твой член снова приблизился ко мне хоть на сантиметр!
– Ты сказала слово «член».
– Поверь мне, это означает лишь то, что я в бешенстве.
Прислоняюсь спиной к письменному столу, присаживаясь на его краешек.
– Из всех сексуальных вещей на свете, которые ты мог бы сказать, ты выбрал именно вот эту фразу? – набрасываюсь на него, глядя прямо в глаза. – Ты только что разрушил миф!
– Ты не слишком многого от меня хочешь?
– Я чуть не кончила!
Мы смотрим друг на друга не отрываясь, пока тяжелый, полный разочарования вздох, не вырывается из моей груди.
– Клянусь, это было смешно, – говорит он и подходит ко мне, сокращая до минимума дистанцию.
Если вырвать из контекста, то, пожалуй.
– Нет.
– Хорошо, в таком случае я должен извиниться перед тобой…
Он опирается ладонями на стол, и я оказываюсь в его объятиях. Ненавижу себя за это неконтролируемое желание, которое снова нестерпимо оживает внизу живота. А еще больше ненавижу себя за то, что принимаю такое его поведение.
– О! Да! – выдыхаю я, чувствуя, как его эрегированный член упирается в мой живот. Не так-то просто выпросить у меня прощение.
Боже! Тебе должно быть стыдно, юная леди!
– Я…
Он обхватывает мои колени и сажает на стол.
– На самом деле…
Раздвигает мне ноги и встает между ними.
– Это просто беспредел…
Он задирает как можно выше мою футболку и наклоняется вперед.
– Мне жаль.
И резко входит в меня. Он стонет от наслаждения. И я не в силах сдержать сладких стонов. Даже стол под нами стонет.
Что ж. Я снова трахаюсь с Донованом Волински.
14. Донован
Сижу, уставившись на бутылку апельсинового сока, с одной стороны от меня Льюис жует панкейк, с другой – Адам уже двадцать пять минут болтает со своей мамой. Никак не могу избавиться от ощущения беспросветной скуки и тоски, что накрыла меня с головой с самого пробуждения. Сегодня утром мне решительно ничего не хочется. Льюис громко проглатывает очередной кусок и начинает тыкать ножом в мою сторону.
– Уверен, что не хочешь пойти с нами к Адаму? Там будут красивые девушки и вкусное жареное мясо. Я серьезно собрался сделать все, чтобы он наконец-то выбрался из своей холостяцкой берлоги!
Эти двое родом из одного маленького городка и с раннего детства вместе.
Время от времени они ездят на выходные к матери Адама, она относится к Льюису как к сыну, а он, в свою очередь, развлекается тем, что называет ее мамой. Я уже был с ними как-то на шашлыках и на праздниках, но в этот раз собираюсь остаться здесь.
– Что-то не хочется.
Участник моей баскетбольной команды, друг и сосед прищурил глаза и смотрит на меня так внимательно, будто у меня на лице вырос второй нос.
– Что-то с тобой не так с самого начала этого учебного года, Дон. Сначала думал, что это из-за твоего отца, но сейчас начинаю сомневаться, может, есть другая причина? Я только что сказал слова «красивые девушки» и «жареное мясо» в одном предложении, приятель! А тебе, кажется, от этого ни жарко ни холодно.
Кручу в руках пробку от бутылки, надеясь найти во фруктовом соке способ уйти от этого разговора.
– Я тебе больше не друг? – тревожно спрашивает он с детской обидой в голосе.
– Ты мой лучший друг! – внезапно тонким голосом восклицаю я. – Просто… мне было так страшно, когда увидел своего отца, лежащего на земле без сознания. И это заставило меня очень о многом задуматься, и все лето не мог перестать размышлять обо всем случившемся. Но все в порядке, бро, не переживай.
Он участливо смотрит на меня и медленно – очень медленно – жует свой завтрак.
– Я всегда рядом, если буду нужен.
– Знаю.
Чувство вины буквально разрывает меня изнутри. Я всегда рассказывал Льюису практически все, и он никогда не делал ничего такого, что могло бы подорвать мое к нему тотальное
