Вкус шалфея - Йаффа С. Сантос
Луми пришла на металлический стул, следя взглядом за его передвижениями по кухне. Два месяца назад она поклялась себе, что не станет пробовать его блюда, и вот она смотрит, как он, полуголый, готовит ей завтрак. Луми вздохнула, удивляясь себе. У жизни точно было множество неожиданных поворотов.
Он поднял на нее взгляд и послал воздушный поцелуй, отчего девушка захихикала.
– Могу чем-то помочь? – спросила она.
Он покачал головой.
– Нет, просто сиди здесь и смотри на меня, такая невыразимо прекрасная.
Она игриво надулась.
– Сидеть на месте, выглядеть красиво – это никогда не было моей сильной стороной, – заметила она.
Жюльен широко улыбнулся.
– Ты весь день на ногах. Научись для разнообразия позволять другим что-то делать для тебя.
Она выглянула из большого окна. Солнце уже стояло высоко в небе.
– Убиваешь весь настрой, парень, – пошутила она, а он покачал головой и помахал венчиком для взбивания яиц.
– Ш-ш-ш-ш-ш-ш, забудь, – сказал он. – Поговорим позже.
* * *
Не успела она и глазом моргнуть, как Жульен положил на стол тарелки с яйцами Бенедикт, порезанными драниками, прошутто и свежий кофе.
Взволнованная Луми поднесла первый кусочек ко рту и насладилась чистым вкусом. Яйца были теплыми, мягкими и вкусными. Она ощутила уже знакомый разряд электричества, проходящий по всему телу с самого первого кусочка. И снова она ощутила насыщенную, немного терпкую нотку шалфея.
Нужно спросить его.
– Жюльен, – начала она с ноткой мольбы в голосе, – можно кое-что спросить?
– Конечно, – сказал он, поворачиваясь к ней и поливая яйца голландез.
Луми понимала, что вопрос странный.
– Ты… ты клал шалфей в яйца?
Он медленно покачал головой с удивленным выражением лица.
– Нет, милая. Ты ощущаешь вкус шалфея?
Она не знала, посчитает ли он ее совершенно безумной, если она ответит да.
– Эм, немного, – ответила она.
– М-м, – он задумался, кушая, явно на седьмом небе от счастья. – Это хорошо?
Она смущенно взглянула на него.
– Да… да, это так. Еда прекрасна. Все. Спасибо тебе.
– Не нужно благодарить меня, – ответил он. – Я бы не позволил тебе пойти домой на пустой желудок. Только не после такой ночи.
Они вместе засмеялись, а потом погрузились в уютную тишину, пока пили кофе.
Потом металлическая дверь кухни распахнулась, с грохотом врезавшись в стену. Луми и Жюльен подняли взгляд.
– Ох! – сказал Жюльен. – Уже девять часов?
Эсме высокомерно уставилась на них, опуская руку на бедро.
– Вообще-то уже восемь. Я пришла поработать с корпоративной документацией. Кажется, сегодня ранняя пташка получила червя[28], – сказала она.
Жюльен оторвался от кофе и одарил Эсме ледяным взглядом.
– Вернись тогда, пожалуйста, к документации, – сказал он. – И надеюсь, что ты будешь молчать об увиденном.
Эсме сердито посмотрела на них, прежде чем захлопнуть за собой дверь. Луми взглянула на дверь, медленно складывая вместе кусочки пазла, а потом снова повернулась на Жюльена.
– Жюльен. Мне нужно знать… Ты спишь с ней? – спросила она.
Жюльен покачал головой.
– Нет, не сплю.
Луми снова посмотрела на дверь, которая все еще качалась.
– Ты спал с ней?
Он покачал головой.
– Нет, конечно, нет.
Луми опустила подбородок на ладонь.
– Понятно.
Они сидели молча, позабыв о завтраке.
– Почему «конечно»?
Жюльен склонил голову на бок.
– Что ты имеешь в виду? Она мой секретарь.
Луми уставилась на свою тарелку.
– А я твой су-шеф, – тихо сказала она.
Жюльен нахмурился и потянулся к ее руке.
– Луми, то, что у нас с тобой было прошлой ночью, совершенно… священно для меня. Если бы это не произошло здесь, то где-то в другом месте. Это не имеет ничего общего с тем, где мы, дело в связи, существующей между нами. Мне кажется, это утверждение немного неразумное.
– О, ты считаешь меня неразумной?
– Я не сказал, что ты неразумная, я сказал: это неразумно.
Луми медленно убрала руку. Жюльен обеспокоенно наблюдал за ней. На его лице расплылась глупая улыбка, прежде чем он смог собраться и взять над собой контроль.
– Ты… ревнуешь? – спросил он.
Луми, сощурившись, глянула на него и отшатнулась.
– Нет, я не ревную, – рявкнула она. – Однако, кажется, тебе нравится эта мысль.
На лице Жюльена снова появилась дурацкая улыбка.
– Знаешь что, Жюльен, ты такой эгоистичный, – сказала она. – Это одна из многих причин, почему ты мне не нравишься, – глаза Жюльена широко распахнулись, однако в них все еще читалось веселье, и Луми захотелось ударить его. К его чести, Жюльен сумел сделать серьезное лицо.
– Я… не нравлюсь тебе, – спросил он. Она яро покачала головой, с вызовом во взгляде. – Ну, было несколько моментов, когда я мог бы поклясться, что нравлюсь тебе. Хотя бы немного, – заметил он.
Она сощурилась, глядя на него и глубоко вздохнула.
– Знаешь что, Жюльен. Думаю, это была ошибка. Огромная ошибка, – произнесла она.
– Луми, – сказал он. – Мне жаль, но не могу заставить себя сожалеть о произошедшем. В действительности мне совсем не жаль. Я ощущаю связь между нами, а после прошлой ночи мне кажется, что эта связь лишь усилилась. Разве ты этого не чувствуешь?
Луми закрыла глаза и глубоко вздохнула. Она не могла ответить «да». Ведь если так, ее дальнейшие действия станут бессмысленными даже для нее.
– Нет, – сказала она, прикусив губу. – Не чувствую.
Она взглянула на окно кухни, чтобы не видеть боль в его взгляде.
– Это была ошибка, та, которую уже не исправить. Я приду завтра на вечеринку Дэвида Геффена. Не оставлю Глорию, Рубена и Ричарда. Но после завтрашнего вечера, Жюльен, я ухожу, – сказала она.
Он потрясенно взглянул на нее.
– Уходишь… отсюда? – спросила он. Она слышала легкую дрожь в его голосе. От этого ей стало ужасно больно, но уже было слишком поздно. Она больше не могла ему доверять.
Она кивнула.
– Даже если ты не хочешь здесь работать, сможем ли мы встречаться? – спросил он.
– Это сведет на нет весь смысл ухода, – сказала она, снимая одежду с металлического стула и сердито натягивая ее.
– Луми, но мы же только… начали узнавать друг друга, – заметил он. – Почему бы тебе просто пару дней не отдохнуть, если это необходимо. Мне кажется, ты все неправильно поняла.
– Нет, я вполне уверена, что все правильно поняла, – сказала она, надевая ботинки. – Спасибо за завтрак, – добавила Луми и быстро направилась к двери, захлопнув ее за собой, не оборачиваясь.
Жюльен
Глава двадцать четвертая
Жюльен вздохнул и опустился на металлический стул. А потом так же внезапно вскочил, словно там оказался кактус. Он в последнюю очередь хотел сидеть на этом стуле. Это лишь напоминало,
