Оливия Карент - И назову тебя Альба Эстер
В это время в дверь постучали.
— Да!.. — повернула голову Елена и увидела вошедшего Майкла.
— Я — за тобой, Эли, — он восхищенно оглядел ее. — Герои Стивенсона зря теряли время, разыскивая сокровища капитана Флинта. Глядя на тебя, Эли, должен с гордостью заявить, что я поступил гораздо умнее, хотя в своих поисках приложил ничуть не меньше усилий. Мне жаль их! Моя награда несравнимо ценнее!
— О, Майкл!.. Ты заблуждаешься! — Елена весело посмотрела на него. — Они получили вполне реальное, осязаемое вознаграждение, тогда как ты…
— … готов в любую минуту осязаемо и реально взять найденное мною сокровище в свои руки, — продолжил за Елену Майкл и, раскинув руки, шагнул к ней.
Елена опять засмеялась и отступила.
— Нет-нет, Майкл! Тебе просто необходимо обратиться к окулисту.
— У меня — превосходное зрение! — возразил он.
— Тогда странно, что ты не видишь, что нашел не клад, а, скорее, неуловимого Чеширского кота, внезапно появляющегося и исчезающего! — торжествуя, заключила Елена и с иронией поинтересовалась: — «Алису в стране чудес» не забыл еще?
— Не забыл, — подтвердил Майкл. — Но должен заметить, что, благодаря своему безупречному зрению, ясно вижу, что передо мной — не КОТ, а КОШЕЧКА. Которая, правда, ПОКА гуляет сама по себе.
Он особенно выделил это «пока», многозначительно посмотрел на Елену и, заметив, что она собирается возразить, быстро спросил:
— Эли, согласна на ничью? А то, боюсь, нас не дождутся на ужин!
— Согласна, — утвердительно кивнула она. — Но хочу уточнить, что признать это ты вынудил меня примитивным шантажом!
Майкл неторопливо прошел к креслу, снял пиджак, положил его на подлокотник, удобно устроился, вытянув ноги и слегка скрестив их, потом, взглянув на недоумевающее лицо Елены, спокойно произнес:
— Все! Бог с ним, этим ужином! Меня обвинили в дезертирстве с поля боя. Поэтому — продолжаем!
— Майкл!.. — Елена испугалась, что он так и собирается поступить. Она подошла и слегка потянула его за руку. — Пожалуйста, вставай!
Майкл отрицательно покачал головой.
— Но это невозможно! — всплеснула руками Елена.
— Очень даже возможно, — возразил он. Но потом, видя огорчение, написанное на ее лице, твердо сказал: — Требую признания ничьей без всяких дополнений и уточнений.
— Хорошо, — быстро согласилась Елена. — Только пойдем, пожалуйста!
Майкл встал, одел пиджак. Они вышли из комнаты и стали спускаться по лестнице. У дверей столовой Елена подняла к Майклу лицо и, усмехнувшись, тихо сказала:
— Майкл, учти, я так настойчиво уговаривала тебя идти на ужин только из-за жуткого чувства голода и больше ни почему.
— За применение запрещенного приема полагается штрафное очко! Не забывай об этом, Эли! — парировал он, подводя ее к столу, за которым их ждали хозяева.
Майкл, отодвинув стул, удобно усадил Елену и сел сам.
— Как отдохнули? — поинтересовался Поль.
— Спасибо, хорошо! Отлично! — одновременно ответили Елена и Майкл.
Она оглядела изысканно сервированный стол. Около тарелок лежало большое количество столовых приборов, предназначения многих из которых Елена не знала. Она когда-то читала об этом, но в своей обычной жизни использовать полученные знания не приходилось, поэтому, естественно, со временем почти забыла даже ту скромную информацию, почерпнутую из книг.
Майкл заметил ее реакцию и быстро прокомментировал:
— О, Марта!.. Столь парадный стол!.. Я даже растерялся.
— Но Майкл!.. Элен впервые в нашем доме… — возразила Марта.
— Я в восхищении! — искренне объявила Елена. — Честно говоря, я впервые в жизни сижу за таким роскошным столом. Право, все, как в сказке! Но хочу заметить, что, конечно, привычка к подобной сервировке, умение соблюдать все правила этикета все-таки принадлежность людей определенного класса. А я, должна признаться, к высшему сословию не отношусь. Поэтому заранее прошу извинить меня за то, что не всем из этого великолепия умею пользоваться.
Она мило улыбнулась, оглядев по очереди присутствующих.
— О, Элен, это совсем не обязательно, — вежливо возразила Марта. — Делайте, как вам удобнее.
В это время была подана первая смена блюд. Майкл разлил вино по бокалам. Все дружно приступили к еде.
Утолив чувство голода, Майкл сказал:
— Эли, в наше демократичное время говорить о каких-то сословиях и классах! Да Бог с тобой!..
— Майкл, позволь не согласиться. Все-таки в определенных кругах правила этикета соблюдаются неукоснительно. Ты, надо сказать, великолепно их освоил. И это замечательно! Но ты, как и я, можешь позволить себе не придерживаться традиционных рамок. Потому что мы с тобой — обычные люди с рядовыми профессиями. Я — педагог. Ты — инженер. А вот приставка «де», как у месье Поля и мадам Марты, все-таки обязывает.
В запале Елена не обратила внимания на то, каким выразительным многозначительным взглядом Марта посмотрела на внука. Но тот сидел с невозмутимым видом.
— Элен, — вмешался Поль, — я правильно понял, что вы считаете этикет какой-то кастовой принадлежностью?
— Да, безусловно, — согласилась Елена. — Если только он — не составляющая профессии, как, например, у дипломатов или высокопоставленных чиновников и руководителей стран.
— И вы его отвергаете? — поинтересовался Поль.
— Нет, нисколько, — возразила Елена. — Это замечательно, когда человек хорошо воспитан, умеет красиво и правильно говорить, двигаться, есть. И лучше всего овладевать этими навыками с детства. Но согласитесь, месье Поль, для подавляющего большинства людей этикет — тайна за семью печатями. Как, например, для меня. Нас этому просто не учат, и в обычной жизни все, в основном, обходятся без него. Поэтому я и сказала об этикете, как о видимой составляющей высшего сословия или, как сказали вы, его кастовой принадлежности.
— Думаю, что во многом вы правы, Элен, — признал Поль. — Конечно, родиться в семье с устоявшимися традициями — это, действительно, значит получить «карт бланш» перед остальными. Но кичиться этим или использовать для унижения людей — омерзительно! Впрочем, как и упрямо упиваться своим невежеством. Ибо, в конечном итоге, в человеке главное — душевная доброта и ясная умная голова.
— Что мы все сейчас с блеском и продемонстрировали! — с улыбкой заключил Майкл, снова наполняя бокалы. — Считаю, что наши ясные умные головы следует немного затуманить, чтобы души раскрылись навстречу друг другу. И ничто этому так не способствует, как это великолепное французское вино!
— Помните, как сказано у Омара Хайяма! — воскликнула Елена и на своем родном языке процитировала:
