Нетронутая суть - Тилли Коул
«Вы думаете, у людей не возникнет с этим проблем?»
«К черту людей», — пробормотал он, качая головой.
Холод пропитал мою кровь. «Так думали мои родители, Об». Я почувствовал, как он напрягся, когда я упомянул их. Потому что я никогда, блядь, не говорил о них. «У них ничего не вышло, да?» Сочувствие затопило его глаза. Больше всего я ненавидел жалость Ковбоя. «Белый парень, больной мужик смешанной расы и белая стерва-скотовод, живущие вместе, — это, блядь, ненормально ни для кого, Об. У кого-то где-то будут проблемы с этим». Одна эта мысль разожгла во мне гнев. «И я гарантирую, что самые большие проблемы у них будут со мной. Так всегда бывает».
«Мы ебучие Палачи! Никто нам ни хрена не скажет».
«Наш вице-президент, возможно, это сделает».
Ковбой опустил голову, признавая поражение. «Я думал... Я думал, что после вчерашней ночи... после того, как увидел тебя с ней, ты изменил свое мнение».
«Я хочу эту сучку, Об. Так сильно, что я не могу этого выносить. Но после всего, что она пережила, как, черт возьми, я могу заставить ее пройти еще дальше? Я буду защищать ее ценой своей жизни, но она не знает о моем состоянии. Моем прошлом. Моем длинном списке причин. Я просто не собираюсь с ней связываться, и точка». Я завел двигатель мотоцикла. Я закончил этот разговор.
«Я, может, сам ей о тебе расскажу. Тогда у тебя больше не будет оправданий».
Его угроза пробежала по моей спине, потому что, когда я сказал ему: «Нет, ты не сделаешь этого. Ты не такой», я знал, что это правда. «С ней, Ковбой. И когда все это дерьмо Гарсии закончится...» Я сделал вдох и просто позволил следующим чертовым словам вырваться из меня. «Я уйду. Пора тебе жить своей чертовой жизнью, свободной от моего багажа».
*****
Когда несколько дней спустя мы вошли на родео под открытым небом в Марбл-Фоллс, я почувствовал себя совершенно не в своей тарелке. Ковбой все еще не разговаривал со мной много — что было в новинку. Он только бросал мне несколько слов здесь и там. Это было чертовски странно. За все годы, что я его знал, он никогда не держался от меня на расстоянии. Я ненавидел каждую минуту этого, но я знал, что это к лучшему.
Сиа тоже обходила меня стороной. Она долго на меня пялилась. Я не был уверен, помнит ли она, как я ее целовал той ночью. Может, она думала, что это просто сон.
«Мы здесь», — сказала Сиа и пошла регистрироваться. Сегодня она участвовала в гонках вокруг бочек, в любительских соревнованиях, которые она проводила ради развлечения. Ковбой помогал ей тренироваться последние несколько недель. Поскольку его рука все еще была довольно больной, в последние несколько дней он больше помогал ей, чем мне. Я прикрыл периметр. Я встретил Смайлера и Булла на главной дороге в своем грузовике, а они в своих, чтобы отметиться. Президент «Диабло» не довел до нашего сведения никаких новостей, и Гарсия затих.
Я не считал это чем-то хорошим.
Итак, мы были здесь сегодня. Я ненавидел гребаные родео. Слишком много злобы пролилось в Луизиане на этих гребаных штуках. Один раз особенно...
Словно почувствовав, что я думаю о том времени, Ковбой придвинулся ко мне поближе. Он ничего не сказал, но его рука коснулась моей. Он никогда не мог долго злиться на меня. Хотя в этот раз он установил новый гребаный рекорд.
Sia подошла к столу в нескольких ярдах от меня и начала заполнять какие-то формы. Она выглядела просто невероятно. Ее блестящие джинсы и розовая рубашка сидели на ее фигуре так чертовски хорошо, что я почти улыбнулся ей, когда она вышла из своей комнаты этим утром. Она была такой чертовски потрясающей, ее длинные вьющиеся волосы спадали на спину, на голове была белая шляпа Stetson. Вместо этого я улизнул и убедился, что наша поездка на родео была безопасной.
Это был мой новый план. Избегать ее любой ценой.
Viking, AK и Flame тоже будут кружить по округе. Я взглянул на то, во что я был одет: простая белая рубашка и джинсы. Конечно, Ковбой выглядел полностью как надо, одетый в красную клетчатую рубашку, джинсы, ковбойские сапоги и коричневый стетсон.
«Ты выглядишь как прежний ты, когда так одет», — сказал я и увидел, как на его губах расплывается улыбка.
«Я так и подумал сегодня утром, когда одевался. Странно быть без стрижки, да? Прошло так много времени, что можно было бы притвориться, будто годы до клуба не были реальностью».
Я никогда не мог так думать, но это потому, что те годы навсегда оставили следы в моем мозгу.
«Да», — я открыл рот, чтобы сказать что-то еще, что угодно , но к нам подошла Сиа с бумагами в руках.
«Все зарегистрировались», — сказала она. ««Хелен Смит» готова к поездке». Она рассмеялась и покачала головой. «И-е-ё-ё-ё!» Затем она закатила глаза.
Хелен Смит. Ее псевдоним. Ки, много лет назад, раздобыл ей фальшивую личность после Мексики. Права на ее ранчо были на это имя, и она соревновалась под этим именем тоже.
Сия неловко покачивалась на ногах, когда я не смеялся. Когда никто из нас не смеялся. Ковбой держался отстраненно не только со мной. После нашего короткого разговора несколько дней назад он отстранился от Сии. Он все еще улыбался — он был таким, какой он есть — но флирт прекратился. Я не видел, чтобы он брал ее за руку. Он едва смеялся над ее шутками или участвовал в их обычных перепалках. Я видел, что это ее чертовски убивает. Я мог сказать, что она скучала по нему, по тому, как она ждала реакции каждый раз, когда говорила что-то, что он обычно находил забавным.
И я понял, что он имел в виду. Мы оба были в этом, или никто из нас не был. Этот мудак был таким тупым. Но лучшего друга не было никогда.
«Ну что, дорогая , когда ты встаешь?» — спросил он.
«Через час. Я одна из последних». Она посмотрела в сторону своего конного прицепа. «Клара будет согревать для меня Сэнди».
Ковбой кивнул. «Тогда давай отведем тебя на тренировочный ринг». Я плелся за Ковбоем и Сией, вглядываясь в лица на родео. Люди начали прибывать. Наездники на быках и мустанги позже соберут большую толпу.
Мы некоторое
